В тени дракона (СИ) - Кузьмин Марк Геннадьевич - Страница 32

- Я поступил на Гриффиндор, что явно взбесило мамочку, - он фыркнул. – Это наши отношения испортило еще сильнее, но в то же время мы с братом тоже начали отдаляться. Я не знал, проникся ли он к матери сочувствием или притворялся, чтобы она не пилила его, но он старался соответствовать ее требованиям. Поступил на Слизерин, и мы с ним потом редко говорили. Я… я поддался этой глупой межфакультетной войне и считал всех Змей врагами, так что и с братом больше не говорил… Наши жизненные пути с Реги разошлись, - он вздохнул и выпил еще. – Потом мы с матерью рассорились, и я ушел из дома, и приютил меня тогда Джеймс. Его родители умерли вскоре от драконьей оспы, потому мы стали с ним особенно близки, как братья…

Многие почему-то думали, будто у Сириуса и Джеймса были какие-то романтические отношения, но это вообще не так. Блэк никогда из этих не был, а Джеймсу нравилась Лили, но он так и не нашел того, кто эти слухи распространял. Скорее всего, это был Нюниус: только он мог придумать столь жалкие попытки очернить их.

- После школы я пошел в Аврорат с Джеймсом, а затем и к Ордену Феникса присоединился, и вместе мы боролись с Пожирателями Смерти… - он прервался. – Среди которых оказался и Реги… Мой родной брат был моим врагом… Это было ужасно, но тогда я даже не пытался понять его или поговорить. Свято уверенный, что все Пожиратели – Зло, а мы – Орден – Добро, я игнорировал все попытки Реги связаться со мной… Даже его последнее письмо я сжег, не читая… А ведь столько можно было избежать…. Если бы я переступил через свою гордыню…

Он проклинал себя за эти ошибки, он ненавидел себя и не мог простить.

- Прости меня, брат, прости… Я так сожалею…

Как же было приятно жить в иллюзии и свято верить в Добро и Зло, что мир поделен на Черное и Белое, что он на стороне добра… Но после предательства Питера эта вера рухнула. Предательство, потеря друзей и… несправедливость, случившаяся с Гарри… Это чуть было не сломало его… Но лишь Сохатик не дала ему умереть… Лишь ради нее одной он сейчас живет…

- Мне очень жаль, Сириус, - произнес Гарри. – Я… никогда не смогу понять, что вы сейчас чувствуете… он опустил голову. – Разве что отчасти… Я в своей жизни потерял лишь родителей, но… я даже толком не знаю, как они выглядят…

- Что? – удивился Бродяга и чуть бутылку не выронил.

- У меня нет их фотографий, а мне лишь говорили, что я похож на отца и глаза, как у мамы, но, как папа выглядел в молодости, я узнал, заглянув в Омут Памяти Снейпа… Ну и школьные фотографии видел, но там они еще дети… Потому мне сложно сказать что-то конкретное… - он почесал затылок. – Мне сложно понять, что ты чувствуешь. Мои родственники старались не замечать мое существование. Я даже имя свое только в шесть лет узнал… - он вздохнул. - Мне посоветовать тебе нечего… Зря я вообще начал говорить об этом… Прости… Я сам уже запутался, что хотел сказать…

- Ничего, - он грустно улыбнулся. Этот мальчик искренне хочет помочь ему, но просто не знает, как. Это мило. Он и правда больше похож на Лили своим характером. Такой же добрый. – Посиди со мной… немного…

Мальчик кивнул, а Сириус, выпив еще стаканчик, начал погружаться в спасительное беспамятство…

***

Когда Сириус заснул, я забрал у него бутылку и стакан, отодвинул столик от кресла, а самого мужчину накрыл покрывалом с дивана. Самого его перекладывать я не стану, не подниму, а магией перенести - не уверен, что смогу, ронять его не хочется.

Покинув его комнату, я закрыл дверь.

- Долго ты тут? – спросил я Генни.

Та сидела у стены и, обняв коленки, смотрела в пол.

- Не твое дело, - буркнула она.

Не мое, так не мое, спорить сейчас у меня нет никакого желания.

- Не люблю, когда Сириус пьян, - произнесла сестра. – Он… просто невыносим…

Генни как-то необычно тиха.

- Как тетя Меда?

- Уже уснула.

- Ясно… Иди и ты спать, - сказал я. – А мне нужно новую подушку найти…

Я ушел оттуда, оставив Генни одну. Та не стала там задерживаться и вскоре отправилась к себе. Я же, занеся бутылку и стакан на кухню, нашел себе новую подушку, а старую, что встретилась с ножом, выкинул.

Лег в кровать и закрыл глаза, мечтая лишь вновь увидеть тот прекрасный закат и почувствовать нежные руки, обнимающие меня…

Глава 21. Потускневшее сияние.

После той памятной ночи прошло несколько дней, и жизнь в доме 12 на площади Гримо постепенно приходила в норму. Взрослые не хотели говорить о произошедшем, а мы с Генни данную тему не поднимали, старательно делая вид, будто ничего не случилось.

Мы даже пару раз ссоры затевали, просто чтобы отвлечь тетю Меду от мрачных мыслей и сконцентрироваться на том, чтобы наш конфликт прекратить. Пожалуй, это был первый раз, когда мы с сестрой пытались добиться чего-то вместе ради кого-то другого.

Друзьями нас это не делало, но ради тетушки Андромеды мы постарались как-то примириться с существованием друг друга. Хотя бы на время.

С Сириусом же все более-менее нормально. После той ночи он протрезвел и зарылся в работу, дома появляясь только под вечер.

Ему тоже нужно время, ну а мы просто подождем.

В целом же жизнь тут не изменилась. Я все также бегал, готовил и учился в библиотеке, а Генни тренировалась, уплетала приготовленные мной пироги и большую часть дня проводила в Норе со своими друзьями.

Мне же от этого было только лучше.

Я просто отдыхал от шума и занимался своими делами, попутно пытаясь разобраться в себе.

Когда напал домовик, меня будто что-то предупредило. Того странного сна с девушкой я больше не видел, но, скорее всего, приснился он мне после «обнимашек» с Гермионой. Ну, когда она сидела у меня на спине, вот и приснилось такое. Чувство было знакомым.

Но, вот как я почувствовал опасность, мне не понятно.

И ощущалось это все словно предчувствие, как тогда с лестницей. Я будто осознал, что если сделаю шаг, то погибну, и когда спал, то тут же проснулся и среагировал на угрозу. Словно это не девушка мне что-то говорила, голос которой я не могу вспомнить, а будто внутри меня что-то вскрикнуло и потянуло.

«Что же со мной происходит?»

После месяца в неизвестности я возвращаюсь. Кошмары и головные боли резко прекращаются. Благодаря тому, что я теперь высыпаюсь и проблем с едой у меня нет, эмоции не так сильно фонтанируют. Просто я, когда голодный, то становлюсь раздражительным, а из-за недосыпа аппетит был не очень, вот и нервы тоже сдавали, но теперь-то таких проблем нет. Да и музыка помогает успокаиваться, когда накал чувств становится слишком сильным. Потому на пятом курсе мне было так хреново. Теперь же, когда эмоции не так сильно властны надо мной, я могу в спокойной обстановке обдумать все.

И чем больше я думаю, тем больше боюсь.

Далее происходит стычка с троллем.

Реакция у меня была вполне обычной. Я от василиска также бегал, хотя там все же то ли выносливость была получше, то ли не помню уже просто, но тут я выдохся быстро. Вероятно, потратил больше магической энергии, чем думал. Затем мое необычное состояние, когда улучшилось зрение и идеально получилось Секо.

Ну и тот голос… До сих пор не понимаю, что это было.

Кстати, я потом проверял насчет магии.

У меня и правда Секо, оказывается, весьма неплохо получается. Ударные, взрывные, поджигающие и просто проклятья применяются через раз, но вот режущее выходит крайне легко. Сам от себя такого не ожидал.

Поскольку в доме не только тренажерный зал есть, но и комната для магических дуэлей, там я смог отработать пару заклинаний. А благодаря тому, что на моей палочке Надзора нет, то и колдовать я мог свободно. Плюс, я не делаю ничего секретного, потому и не скрывался.

Да и умение использовать что-то одно мастером магии меня не делало.

Генни, конечно, хмыкнула, увидев, что у меня что-то получается, но одно дело уметь применить, а другое - понимать, когда и как применять. У меня было умение использовать, но вот опыта нет, а потому, чтобы это заклинание было хоть сколько-нибудь полезным, мне нужно много тренироваться, а лучше - участвовать в дуэлях.