Летнее предложение - Киланд Ви - Страница 14

– Это… Вот это поворот!

– А кто это – Аарон?

– Ее муж, с которым она разводится.

Макс удивленно вскинул брови.

– И она… спит с его адвокатом? Даже не со своим?

– Угу. – Я покачала головой. – Знаешь поговорку: «Никогда не ложись спать сердитым. Бодрствуй и готовь месть»? В изложении Мэгги это звучит примерно как «Не ложись в постель сердитым, а ложись в постель с адвокатом своего врага».

Макс рассмеялся.

– Мне это нравится. Твоя подруга не разменивается на мелочи.

– Да, Мэгги такая.

– А еще… – Макс потянулся через стол и взял меня за руку. – Это она уговорила тебя пойти сюда?

– Верно, – согласилась я. – Но я все равно чувствую себя так, словно меня обвели вокруг пальца. Я уверена, что Мэгги с самого начала планировала смыться – смыться в самый разгар, так сказать… Не понимаю, как я не сообразила этого раньше?

– Спасибо, что пришла сегодня на игру. – Макс несильно пожал мои пальцы и посмотрел на мою синюю толстовку болельщицы. – Я очень рад, что ты носишь мою фамилию – пусть пока только на толстовке.

В груди у меня снова что-то затрепетало – как будто вспорхнула стая крошечных колибри. Так бывало почти каждый раз, когда мы оставались вдвоем. Сидевший напротив меня мужчина выглядел, пожалуй, даже чересчур привлекательным, чтобы я могла воспринимать его спокойно. Ну скажите, кто еще мог бы выглядеть так после того, как провел три изматывающих тайма на хоккейной площадке? Почему на его коже не осталось ни синяков, ни ссадин, которые бы хоть немного испортили его безупречное лицо?

Опустив взгляд, я посмотрела на наши соединенные руки.

– Мне нравится ее носить. Я имею в виду – толстовку, но… Я действительно думаю, что нам не следует встречаться. Нет, ты отличный парень, но мои отношения с Габриэлем… Я просто не знаю, как они будут развиваться, к чему приведут.

– Но это не помешало тебе скачать «Тиндер» в поисках партнера и не помешало пойти на свидание к парню, про которого ты заранее знала, что он вряд ли тебе подойдет…

– Должно быть, все дело в том, что тогда я не ожидала для себя никаких осложнений.

– А со мной, значит, у тебя будут осложнения? Ты этого боишься? – Макс внимательно посмотрел на меня. – Что, если я скажу тебе, что в конце лета я уеду из Нью-Йорка?

При этих его словах я почувствовала приступ острого разочарования, которое, впрочем, постаралась скрыть.

– Ты серьезно?

Он кивнул.

– Об этом еще не было объявлено официально, и широкая публика ничего не знает. Срок моего контракта с «Росомахами» фактически истек. Мой агент еще не проработал все детали, но сегодня утром была достигнута принципиальная договоренность, согласно которой в следующем сезоне я буду играть за «Сабли» из Калифорнии. По правде сказать, я этому рад. С новой командой у меня больше шансов играть в финале Кубка.

– Что ж, поздравляю… И когда ты едешь?

– Тренировочные сборы начнутся не раньше первой декады сентября, но мне надо устроиться на новом месте самое позднее к началу августа.

Макс продолжал пристально смотреть на меня, словно пытаясь понять, как я реагирую на его слова. Прежде чем заговорить, я произвела в уме быстрый подсчет. Сейчас стоял конец апреля, значит, в Нью-Йорке он пробудет еще три месяца или чуть больше.

– Ну, я даже не знаю… – проговорила я наконец.

– Вот что я хотел бы предложить… давай проведем это лето вместе. Как и ты, я не ищу серьезных отношений, но гарантирую: мы оба получим удовольствие. А чтобы не слишком, как ты выражаешься, все усложнять, можно с самого начала назначить финальную дату – день, когда мы расстанемся, довольные и не имеющие друг к другу никаких претензий.

Предложение Макса выглядело весьма соблазнительно. Признаться, я соскучилась по отношениям и была не прочь вновь начать встречаться. Поначалу, возможно, во мне говорили досада и желание отомстить, вызванные тем, что Габриэль направо и налево спал с другими женщинами, не испытывая по этому поводу никаких угрызений совести. Но чем больше я размышляла о сложившейся ситуации, тем очевиднее становилось, что и мне не помешали бы кое-какие новые жизненные перспективы помимо моего укатившего в Англию экс-жениха. Всего год назад вся моя будущая жизнь была четко организована и распланирована, но, быть может, мне пора перестать планировать, анализировать и загадывать наперед, а просто жить как живется, действуя по обстоятельствам и импровизируя по мере необходимости? В последнее время я все сильнее склонялась к этому последнему варианту, и все же предложение Макса застигло меня врасплох. От неожиданности у меня даже вспотели ладони.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Могу я… немного подумать?

Макс улыбнулся.

– Ну конечно! И скажу честно: такой ответ нравится мне гораздо больше, чем категорическое «нет».

Мы просидели в баре еще несколько часов, болтая о разных пустяках. Когда мы вышли на улицу, Макс остановил такси, и мы оба забрались в него. Моя квартира находилась на полпути к его дому, поэтому Макс предупредил водителя, что сначала нужно завезти меня. У моего подъезда он достал из бумажника несколько купюр и, протянув водителю, попросил подождать несколько минут, пока он проводит меня до квартиры.

Водитель мельком взглянул на купюры и согласно кивнул.

– Нет проблем, босс.

Выйдя из салона, мы двинулись к дверям моего подъезда, и Макс сказал:

– Я на четыре дня уеду. Мы играем на выезде – сначала в Сиэтле, потом в Филадельфии. Конец сезона всегда бывает непредсказуемым, поэтому о точном расписании не может быть и речи. С другой стороны, до конца регулярного чемпионата остается совсем немного, так что… В общем, в следующую субботу я жду гостей и приглашаю тебя тоже. Ничего особенного, просто мой день рождения… – Он ослепительно улыбнулся.

– Правда?

Макс кивнул.

– Если хочешь, можешь захватить с собой Мэгги. Если до субботы ты еще не решишь насчет нас, тебе, по крайней мере, не будет казаться, что это свидание.

– Весьма предусмотрительно с твоей стороны.

Макс толкнул дверь подъезда и, пропустив меня вперед, пошел за мной к лифтам.

– Спасибо за выпивку и за то, что проводил меня до дома, – сказала я.

После того как я нажала кнопку вызова, Макс протянул руку и взял меня за запястье. Довольно долго он смотрел на наши соединенные руки, потом его взгляд двинулся выше и остановился на моих губах. Я была уверена, что он попытается меня поцеловать, но Макс только покачал головой.

– Я расстаюсь с тобой уже второй раз, и с каждым разом мне все труднее не поцеловать тебя на прощанье… – Он взглянул на меня в упор. В глазах его горел такой огонь, что у меня невольно занялось дыхание. – …А мне чертовски сильно хочется тебя поцеловать.

Макс ждал ответа, но я не могла произнести ни слова. В эти мгновения мой мозг напоминал неисправное электронное устройство, которое рассылает во все стороны беспорядочные сигналы.

В течение некоторого времени мы смотрели в глаза друг друга, потом Макс сделал крошечный шажок вперед. Краем глаза я видела, как подъехал лифт, как открылись его дверцы. Макс их тоже видел (или просто слышал звук), но продолжал смотреть мне прямо в глаза. Потом он сделал еще один короткий шаг.

Кажется, я вовсе перестала дышать. Теперь мы стояли вплотную друг к другу, так что наши бедра почти соприкасались. Макс медленно поднял руку и провел кончиком пальца по моей нижней губе. Потом его палец заскользил по моему подбородку, по шее и остановился вблизи ямочки между ключицами, в которой пульсировала и билась какая-то жилка. Медленно водя пальцем по кругу, Макс опустил взгляд и проговорил:

– Я даже не буду просить у тебя разрешения поцеловать тебя, потому что, если ты скажешь «да», я боюсь, что не справлюсь с собой. – Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. – Мне очень хочется оставить у тебя на шее пару отметинок, а они тебе ни к чему.

О, господи!..

Макс сглотнул, словно у него вдруг пересохло в горле. Его кадык судорожно дернулся, и я почувствовала, как у меня подгибаются колени, но это был сущий пустяк по сравнению с тем, что́ я чувствовала, когда он смотрел на меня. А может, я испытывала слабость и головокружение просто оттого, что по-прежнему была не в силах сделать вдох. Губы у меня сделались сухими как пергамент, и я попыталась облизать их. Макс как зачарованный следил за движениями моего языка. Из горла его вырвался не то какой-то хриплый стон, не то приглушенное рычание. Словно откуда-то издалека до меня донесся короткий сигнал, похожий на звук колокольчика, но я поняла, что он означает, только когда Макс поднял руку, чтобы задержать закрывающиеся двери лифта. Кивнув головой в направлении кабины, он прохрипел: