Добыча стрелка Шарпа - Корнуэлл Бернард - Страница 9

Оставалось только ждать, и Шарп ждал, прислушиваясь к доносящимся с арены затихающим звукам. Всего лишь год назад он жил в доме с восемью комнатами, который они с Грейс снимали поблизости от Шорнклиффа. Дела в батальоне шли тогда неплохо, потому что Грейс очаровала батальонных офицеров, но почему он решил, что так будет продолжаться долго? То был сон. Мечта. Вот только братья Грейс и их адвокаты не давали ей покоя, требуя, чтобы она оставила Шарпа, и даже предлагая деньги. Они наседали на Грейс, тогда как другие законники крутили с завещанием ее мужа, выдумывая причины для отсрочки, темня и запутывая. Выбрось ее из головы, сказал себе Шарп, но Грейс не выходила из головы, и когда за дверью послышались наконец шаги, глаза уже першило от слез.

Джем Хокинг вошел в комнату с девочкой, оставив дверь слегка приоткрытой. Парни с дубинками задержались в коридоре. Девочка была рыжеволосая, худенькая, испуганная и бледная. Взглянув на Шарпа, она тихонько заплакала.

– Слушай меня, Эмили,– сказал Хокинг, держа ее за руку.– Этот добрый человек хочет поиграть с тобой. Так, майор?

Шарп кивнул. Его распирало от злости и ненависти, и он боялся, что выдаст себя, если произнесет хоть слово.

– Я не хочу, чтобы она пострадала,– продолжал Хокинг. Физиономия у него была цвета бифштекса, на носу проступали набрякшие лиловые вены.– Верните целехонькой. А теперь, майор, деньги? – Он похлопал по свисавшей с плеча сумке.– Десять фунтов.

– В ранце,– кивнул Шарп.– Лежат сверху. Под клапаном.

Хокинг повернулся к столу, и лейтенант, шагнув к Эмили, притворил плечом дверь. Потом подхватил девочку на руки, положил на кровать и накинул ей на голову одеяло. Оказавшись в затхлой темноте, бедняжка расплакалась. Хокинг обернулся в тот момент, когда Шарп протянул руку за саблей. Хозяин открыл рот, но клинок был уже у его горла.

– Ни слова.– Лейтенант задвинул засов.– Мне нужны твои деньги, Джем. Все. Положи сумку на стол и выверни карманы.

Несмотря на прижатую к горлу саблю, Джем вовсе не выглядел встревоженным.

– Ты, видать, рехнулся,– спокойно сказал он.

– Деньги, Джем, на стол.

Хокинг недоуменно покачал головой. Чтобы кто-то осмелился бросить ему вызов в его собственном царстве – такое представлялось невероятным. Он вздохнул и уже открыл рот, чтобы позвать на помощь, но острие сабли впилось вдруг в кожу, и по шее потекла струйка крови.

– Деньги на стол, Джем,– тихо повторил Шарп, хотя внутри у него все клокотало от гнева.

Хокинг не спешил.

– Я тебя знаю? – нахмурился он.

– Нет.

– Ты не получишь от меня ни пенни, сынок.

Шарп повернул клинок. Хокинг попятился, но сабля последовала за ним.

– Деньги на стол.

– Ну ты и туп, парень,– сказал Хокинг.– Сам не знаешь, во что впутался. Но теперь тебе не уйти. За дверью мои ребята, и они сделают из тебя отбивную.

– Деньги.

Шарп подкрепил требование молниеносным жестом, после которого на щеках и носу Хокинга остались длинные, тонкие царапины. Это произвело впечатление. Хокинг провел пальцем по лицу и с удивлением обнаружил на нем кровь.

В дверь постучали.

– Мистер Хокинг? – позвал голос.

– Мы тут решаем денежный вопрос,– отозвался лейтенант,– не так ли, Джем? Шевелись. Деньги на стол, иначе я порежу тебя на кусочки.

– Ты ведь не офицер, да? Переоделся в чужое? Но только не на того напал, сынок.

– Я офицер.– Шарп прижал саблю посильнее, и кровь потекла обильнее.– Настоящий офицер. А теперь выгребай все из карманов.

Хокинг бросил мешочек на стол и опустил руку в карман. Шарп ожидал услышать звон монет, но не услышал ничего, а потому, когда Джем вытащил руку, резанул саблей по пальцам. Пальцы разжались, и маленький пистолет упал на деревянный пол.

– Выворачивай карманы!

Хокинг еще медлил, решая, стоит ли позвать на помощь или лучше подчиниться. Что-то в голосе или, может быть, выражении лица лейтенанта склонило его ко второму варианту. Моргнув от боли, он сунул руку в карман и выгреб пригоршню монет. Дверь задрожала – кто-то попытался войти.

– Подождите,– крикнул Шарп. Среди меди блеснуло серебро и даже золото.– Не останавливайся, Джем.

– Тебе конец,– проворчал Хокинг, послушно выгребая оставшуюся мелочь.

– Отойди к клеткам, ублюдок,– приказал Шарп, подталкивая его к животным.

Оставалось пересыпать монеты в сумку, что оказалось не так-то просто – действовать приходилось одной рукой, да и с Хокинга нельзя было спускать глаз. Он уже прикинул, что добыча составила никак не меньше восемнадцати или девятнадцати фунтов.

Его спас щелчок. Щелкнуло за спиной, и Шарп мгновенно узнал звук взведенного курка и отступил в сторону, успев обернуться и заметить дырку в деревянной стене. Скорее всего, «глазок» устроил Лампи, и один из парней Хокинга увидел, что происходит в кладовой. Дырка полыхнула пламенем, грохнул выстрел, и комната быстро заполнилась дымом. Под одеялом вскрикнула Эмили. Джем Хокинг схватил клетку и швырнул ее в Шарпа.

Клетка ударила в плечо. Хокинг наклонился за пистолетом, и Шарп ударил его ногой в лицо, а потом рубанул саблей по голове. Хокинг рухнул под стол. Шарп схватил пистолет и выстрелил в стену около «глазка». Полетели щепки, но никто не вскрикнул, не застонал. Он наступил врагу на живот и ткнул саблей в горло.

– Да, Джем, ты знаешь меня. Ты меня знаешь.

Шарп не собирался раскрывать себя. Он планировал ограбить Хокинга и уйти, но теперь, почувствовав запах дыма, понял, что хочет убить мерзавца. Нет, не просто убить. Он хотел увидеть лицо Хокинга в тот момент, когда ублюдок поймет, что один из его подопечных вернулся. Вернулся офицером. Шарп улыбнулся и впервые за все время узрел страх на плоской физиономии Хозяина.

– Я офицер, и меня зовут Шарп. Дик Шарп.

Он увидел удивление в глазах Хокинга. Удивление, неверие и страх. Это уже само по себе было достаточным вознаграждением. Удивление в глазах Хокинга сменилось узнаванием, а с ним пришло и изумление; похоже, он никак не мог понять, как такое могло случиться, как один из его мальчишек стал офицером. И вслед за непониманием накатил ужас – Хокинг понял, что мальчишка жаждет мести.

– Ублюдок! – процедил Шарп.– Кусок дерьма. Помнишь, как порол меня? До крови. Помнишь? Я помню, Джем. Поэтому и вернулся.

– Послушай, парень…

– Я тебе не парень. Я вырос, Джем. Я солдат, офицер, и я научился убивать.

– Нет!

– Да!

Горечь и злость было уже не остановить. Годы боли и унижений направили руку, и лезвие скользнуло по горлу врага. Последний крик Хокинга оборвался фонтаном ударившей вверх крови. Умирающий приподнялся, но Шарп, зарычав, резал и резал, рассекая мышцы и хрящи, пока сталь не наткнулась на кость. В разверзнутой ране пузырилась кровь. Шарп поднялся и последним ударом вогнал клинок так, что тот согнулся, врезавшись в основание черепа.

– Это тебе за все, Джем.– Дверь сотрясалась от ударов снаружи, и Шарп пнул ее что было сил.– Мы еще не закончили.

В коридоре стало вдруг тихо. Но сколько их там? Выстрелы, конечно, слышали многие, а любители добычи знают, что после стрельбы всегда есть чем разжиться. Чертов дурак, сказал себе Шарп. Сколько раз говорила ему Грейс – прежде думай, а уж потом делай, не позволяй злости управлять тобой. Он ведь и не собирался убивать, только ограбить. Хотя… Нет, он давно хотел это сделать, годами лелеял месть, но когда пришло время, сделал все неуклюже и в результате оказался в западне. На столе еще лежало несколько монет, среди них одна гинея, и Шарп бросил ее на кровать.

– Эмили!

– Сэр? – пискнула девочка.

– Это тебе. Спрячь ее. И сама спрячься. Не высовывайся.

В коридоре все еще было тихо, но это ничего не значило. Шарп задул лампу, натянул шинель и забросил за спину ранец. Потом повесил на грудь кожаный мешок, вытер саблю о лежащего Хокинга, подошел к двери и осторожно отодвинул задвижку. У парней в коридоре был один пистолет на двоих, но еще ножи и дубинки, и Шарп предполагал, что они набросятся на него, как только увидят, что дверь приоткрылась. Никто, однако, не нападал. Они ждали. Ждали, потому что понимали – рано или поздно он выйдет. Шарп наклонился, нащупал клетку, которую швырнул в него Хокинг, пододвинул ее к двери и открыл заслонку.