Правило 5 секунд. Будь смелым, измени свою жизнь - Роббинс Мел - Страница 5

После нескольких лет, которые я перебивалась в медийном бизнесе, произошел «мой большой прорыв». Меня взяли вести реалити-шоу на канале FOX[8]. Передо мной замаячили перспективы решения всех наших финансовых проблем – я становилась телезвездой. Смех, да и только. Мы отсняли несколько эпизодов шоу под названием «Кто-то получает все», а потом телевизионная сеть его закрыла. В одно мгновение моя медийная карьера зашла в тупик. Мне платили только в том случае, если шли съемки. Я обнаружила себя без работы и на десять месяцев связанной контрактом, который не позволял мне найти другую работу в средствах массовой информации.

К тому времени Крис получил свою MBA и открыл вместе со своим лучшим другом пиццерию в Бостоне. Вначале все шло отлично. Они получили большую прибыль за короткий срок, ресторан получил награду Best of Boston™, несколько региональных наград, и пицца была просто фантастической. Крис и его друг открыли второй ресторан и при поддержке крупной сети продуктовых магазинов начали оптовые продажи. Со стороны казалось, что бизнес растет. Но балансовые ведомости говорили совсем о другом. Они тратили деньги слишком быстро. Второй ресторан прогорел, а для расширения оптовых продаж требовалось вложить больше средств. Положение дел быстро стало пугающим.

Как и многим владельцам малого бизнеса, нам пришлось взять займ под залог дома и вложить свои сбережения, отложенные на черный день, в ресторанный бизнес. Эти деньги таяли на глазах. У нас не осталось никаких сбережений, а выплата займа оставила нас совсем «на нуле». Проходили целые месяцы, за которые Крис ничего не платил. Наш дом начали атаковывать кредиторы.

При том, что я осталась без работы, а у Криса были проблемы с бизнесом, финансовое давление возросло. Казалось, письма с угрозами от поверенных прибывают каждый день, а чеков становится все больше. Коллекторы звонили так неутомимо, что мы отключали телефон. Когда мой отец прислал нам деньги, чтобы выплатить ссуду, я была очень ему благодарна, и мне было ужасно стыдно.

На людях мы старались поддерживать лицо, потому что многие друзья и родные вложили деньги в ресторанный бизнес, и от этого обрушившееся на нас давление было еще хуже. Крис и его партнер работали круглые сутки, чтобы спасти свое дело. Я старалась поддерживать оптимистичный имидж, но внутри была подавлена, мне было стыдно, и я боялась. Наши финансовые проблемы развели нас в разные стороны. Я обвиняла во всем рестораны, а муж винил меня за то, что я решила сделать карьеру в СМИ. По правде говоря, мы оба были виноваты.

Не важно, насколько плохой кажется твоя жизнь, ты всегда можешь сделать ее еще хуже. Я и сделала. Я слишком много пила. Чрезмерно много. Я завидовала подругам, которым не нужно было работать. Я была стервозной и всех постоянно осуждала. Наши проблемы казались такими огромными, что я убеждала себя, что ничего не могу сделать. Тем не менее, на людях я притворялась, что все идет хорошо.

Оглядываясь назад, я могу сказать, что мне просто было проще жалеть себя и во всем обвинить Криса и его с трудом удерживающийся на плаву бизнес, чем посмотреть в зеркало и попытаться взять себя в руки. Самым лучшим способом описать мое тогдашнее состояние было выражение «попалась в ловушку». Я чувствовала, что жизнь и решения, которые я принимала, загнали меня в эту ловушку. Я попала в ловушку финансовых проблем. И я попала в ловушку давящей борьбы с самой собой.

Я знала, что могу и должна сделать, чтобы как-то все исправить, но я не могла себя заставить это делать. Это были совсем небольшие вещи: встать вовремя, быть добрее к Крису, попросить помощи у друзей, меньше пить и больше заботиться о себе. Но знать, что тебе нужно делать, – этого недостаточно, чтобы что-то изменить.

Я думала о тренировках, но не ходила на них. Я подумывала позвонить подруге, чтобы поговорить, но не звонила. Я знала, что если попытаюсь найти работу не в средствах массовой информации, то это поможет, но я не могла заставить себя что-нибудь поискать. Мне было неуютно снова заниматься консультированием людей, потому что я ощущала провал в своей жизни.

Я знала, что мне нужно делать, но не могла заставить себя действовать. И именно это и делает изменения такими трудными. Изменения требуют, чтобы вы делали вещи, которые ощущаете трудными и страшными. Изменения требуют смелости и уверенности, а мне не хватало и того, и другого.

Единственное, что я делала, – это тратила массу времени на размышления. От них становилось еще хуже. Чем больше я обдумывала ситуацию, тем сильнее она меня пугала. Именно это с вами делает разум, когда вы сосредотачиваетесь на проблеме, – он ее увеличивает. Чем больше я волновалась, тем более неуверенной и подавленной становилась. Чем больше я думала, тем сильнее впадала в остолбенение.

Каждый вечер я выпивала несколько бокалов, чтобы расслабиться. Я ложилась в постель пьяная или немного подшофе, закрывала глаза и мечтала о другой жизни – той, где мне не нужно будет работать, и все мои проблемы исчезнут, как по волшебству. В тот момент, когда я просыпалась, мне приходилось встречаться со своими проблемами лицом к лицу: моя жизнь была ночным кошмаром. Мне был сорок один год, я была безработной, от финансов остались одни воспоминания, я боролась с подступающим алкоголизмом, у меня была нулевая уверенность в способностях моего мужа как-то разрешить эти проблемы.

И тут-то и подворачивалась кнопка будильника. Я била по ней… два, три, четыре раза за утро. Когда я по ней ударяла, это был единственный момент за весь день, когда я чувствовала, что могу что-то контролировать. Это был акт открытого неповиновения. Я как будто бы говорила: «Ах, вот как?! Так вот тебе, жизнь! Пошла на ***! Я сейчас не буду вставать, я собираюсь еще поспать, вот так!»

К тому времени, когда я, наконец, поднималась, Крис уходил в ресторан, дети находились на разных этапах сборов в школу, а автобус давно уже уходил. Сказать, что наше утро было хаосом, – это здорово приукрасить ситуацию. Это было настоящее крушение поезда. Мы всегда опаздывали. Когда мы мчались к дверям, я забывала пакеты с ленчем, сменную обувь, сумки со спортивной формой и разрешения от родителей[9]. Мне было стыдно из-за того, сколько мячей, фигурально выражаясь, я пропускаю каждый божий день. Это чувство стыда еще сильнее толкало меня к краю.

И вот что удивительно: я прекрасно знала, что надо делать, чтобы нормально начать день. Мне нужно было встать вовремя, приготовить завтрак и проводить детей до автобуса. Потом – заняться поисками работы. Мне вовсе не было необходимости покорять Эверест. Тем не менее, из-за того что это была такая простая вещь, становилось еще хуже. У меня не было никаких веских оправданий того, почему я не могу этого сделать.

Моя вера в себя вошла в крутое пике. Если я даже не могу встать вовремя, как, черт возьми, я могу верить в то, что способна разрешить проблемы с деньгами и нашим браком, с которыми столкнулись мы с Крисом? Оглядываясь назад, я вижу, что теряла надежду.

Вы когда-нибудь замечали, как незначительные вещи ощущаются такими трудными? От тысяч людей я узнала, что далеко не одинока в этом. Список трудных вещей удивительно универсален:

В моем случае проблемой было вставать вовремя. Каждый вечер, ложась в постель, я обещала себе, что завтра все изменится: «Завтра все будет по-другому. Завтра я встану раньше. Завтра я буду все делать лучше и больше стараться. Я пойду в спортзал. Я буду добра к мужу. Я буду есть здоровую пищу. Я не буду так много пить. Завтра будет совсем другая “я”!»

И с этим образом в голове и сердцем, полным надежды, я ставила будильник на шесть часов утра и закрывала глаза. А на следующее утро все шло по тому же кругу. Когда звонил будильник, я не чувствовала себя «совсем другой». Я чувствовала себя прежней, а прежняя «я» хотела еще поспать.