Инфернальная музыка - Фостер Алан Дин - Страница 16

Ступайте за своей музыкой и надейтесь, что она не заведет в тупик.

Джон-Том посмотрел на непоседливые аккорды.

– А вы что скажете? Сдается мне, городок Машупро не стоит на вашем пути.

Облачко заколебалось, сменило темп и громкость – вот и гадай, как это понимать. Да и есть ли, что понимать?

– Такой путь! – изумлялся Фемблоч. – От самой Вертихвостки! Просто за музычкой – посмотреть, куда она приведет! Это ж надо!

– Да, чтоб меня! – саркастично подтвердил Мадж. – Рисковать шкурой на каждом шагу по такой вот, с позволения сказать, причине. Мы на подобных делах, по сути, карьеру клепаную сделали, язви ее.

Джон-Том не сдержал ухмылки.

– Мой короткошерстый друг – пессимист по натуре.

– Станешь тут пессимистом. – Мадж ухмыльнулся в ответ. – Поведешься с бродячим чаропевцем – забудь о здравом смысле навсегда.

– Так вы правда чаропевец? – не без скепсиса, но уважительно осведомился Фемблоч.

– Правда, – гордо ответил Джон-Том.

– Чего бы я только не отдал, чтобы воочию увидеть такое волшебство!

– Ну, это как раз несложно.

Джон-Том потянулся за дуарой.

– Э, чувак! – всполошился выдр. – У нас тут че, благотворительная раздача?

– Я что-нибудь простенькое сбацаю. – Охваченный великодушием, чаропевец неспешно перебирал струны и задумчиво глядел на медоеда.

Блуждающие аккорды сбились в плотную стайку, как будто Джон-Томова игра их встревожила. – Будем считать это платой за ваше непредусмотренное гостеприимство.

Медоед, косясь на Маджа, почесал подбородок.

– Помнится, ваш друг что-то говорил о повышении рентабельности нашего предприятия.

– Отнимать деньги у наивных и ни в чем не повинных путешественников? – нахмурился Джон-Том. – Тут я вам не помощник!

– Близ Карракаса таких не встретишь, – возразил Тэк. – Наивные и ни в чем не повинные сюда не забредают.

– И тем не менее! – не желал уступать Джон-Том. – Просите что-нибудь другое.

Фемблоч лихорадочно соображал:

– Может быть, ворота сделать повнушительнее… То есть не страшнее, а… Им бы побольше респектабельности, чтобы путешественники могли оценить наши труды и по доброй воле споспешествовать… А еще, будь у нас возможность предлагать кров и пансион… – Он посмотрел на друга:

– Как вам уже известно, Тэку нравится стряпать.

– Мысль понял.

Успокоенный Джон-Том несколько минут перебирал в голове мелодии и тексты, а затем заиграл и запел:

Мадж на первых же аккордах зажал лапами уши. Блуждающие ноты кружили окрест взбесившимся тайфуном. Тэк кривился, и даже Фемблоч, похоже, подумывал, не свалял ли он дурака со своей просьбой.

На вытянутой морде медоеда играли отблески лучезарного сияния. Он с благоговением, а потом и с восторгом наблюдал чаропение в деле. Тем же занимался и Тэк, хотя вынужден был, глядя на сияние, прищурить очень чувствительные глаза. Джон-Том разливался соловьем, а Мадж тщетно разыскивал мох, годный на затычки для ушей.

И когда путники попрощались наконец с двумя неумелыми и невезучими вымогателями, они оставили за собой ворота повнушительнее плюгавых столбиков с перекладинкой. Сооружение изгибалось аркой над узкой и относительно сухой дорожкой и погружалось в болото по обеим ее сторонам. Устремленный ввысь мрамор, казалось, светился изнутри.

Стрельчатый проход был облицован листами золота, с ними состязалась в красоте мозаика из полудрагоценных камней. Над воротами воздух пронзали красный, синий и желтый лучи прожекторов, а между ними мигало десять тысяч лампочек, выстроившихся в слово «ПРИВАЛ». Под аркой проносились туда-сюда мультяшные херувимчики и жестами предлагали гостям снять ношу с натруженных спин и передохнуть. На флангах возвышалась пара конических башен, над каждой висела плененная тучка, посверкивающая голубыми молниями.

Столбики с перекладиной исчезли, их заменила поперечина, сплетенная из прозрачных неоновых световодов. И горела она так ярко, что слезились глаза. Сияние архитектурного ансамбля можно было увидеть отовсюду за много миль даже в погожий полдень.

– Вот это ворота! – сказал, глядя из-под ладони, Тэк.

– За такое чудо мы у вас в долгу, – добавил Фемблоч. – Позвольте выразить сердечную благодарность.

– Правда класс! Вульгарно до невозможности.

Мадж не без гордости за друга пялился на монумент безвкусицы.

Джон-Том был не так уверен в успехе.

– Кажется, я слегка перестарался.

– Че? Переборщил с чарами? – Выдр был сама ирония. – Исключено, кореш. Можешь успокоиться, хреновина получилась как раз на мой вкус.

– Неужели такая гадость?

– Все же вам бы лучше повернуть обратно, – не удержался от прощального совета Фемблоч, когда путники собрались идти дальше.

Мадж бросил через плечо:

– Да ну тя, шеф! Ежели мы начнем из-за любого пустяка поворачивать оглобли, то никуда больше не попадем, разве че туда, где уже побывали.

Медоед с землероем остались раздумывать над этим глубоким изречением, а человек и выдр пошли к югу.

– Мадж, скажи честно, – попросил Джон-Том, когда ворота остались позади, – неужели действительно дрянь получилась?

– Че ты, чувак! Воротца – просто блеск. Шедевр пошлятины, вот так!

Отличная работа, в лучших традициях твоего чаропения.

Еще долго видели они на севере, над верхушками деревьев, свет помпезных прожекторов.

– Я старался придумывать стихи попроще. Впрочем, неважно. Рано или поздно у заклинания иссякнет сила. Но, глядишь, до тех пор наши экс-привратники найдут себе поприще достойнее.

– Экс? Чувак, я не понял, че значит – экс?

Глава 6

Мадж доказывал, что Джон-Том выбрал не то слово, и они еще долго спорили, мечами прокладывая себе путь в зарослях. Час от часу ходьба по низинам отнимала все больше сил – дорога неуклонно портилась, сухие участки стали редкостью. Не солгали Фемблоч с Тэком – чем-чем, а своей труднопроходимостью болото могло по праву гордиться.

Выдр, прорубая тропу, столько же энергии тратил на брюзжание.

Подумать только, Мадж Неподражаемый, Мадж Изобретательный, Мадж Проворный подался в лесорубы, чтоб его туповатый бесшерстный дружок мог шлепать по непролазной болотине за какой-то бездомной, а можа, и безумной компашкой клепаных нот! А компашка, не обращая внимания на его жалобы, знай себе сосредоточенно тренькала-бренькала поблизости.

Звуки получались довольно приятные, но вовсе не помогали торить тропу по болотным хлябям.

Джон-Том, знавший каждое ругательство в солидном арсенале приятеля, пуще глаза берег хорошее расположение духа. Не так-то просто быть веселым, когда спереди и сзади по тебе ручьями льется пот, а одежда – хоть выжимай.

– Мадж, а ну-ка, выше голову! Где же знаменитый несокрушимый выдров дух?

И играючи хлопнул плашмя по хвосту товарища испачканным в зеленом соке мечом.

– Слушай, ты, загадка драная, шла б ты, а?

Мадж и сам замахал клинком, только не на друга, а на музыку – сейчас она выглядела бледно-розовым пятнышком на зеленом фоне. Она не отреагировала на меч, прошедший сквозь нее, однако зазвучала определенно меланхоличнее.

– Зря ты так, – упрекнул выдра Джон-Том. – Думай лучше о чем-нибудь хорошем. Например, о том, сколько еще незнакомых стран мы с тобой увидим.

– Эхма, и че б мне не остаться дома, в коечке? – ворчал Мадж, вглядываясь в густые заросли. – Ежели весь неизученный мир такой же зеленый, я б лучше сидел у Виджи в садике – поумнел бы не меньше, чем в этих распоганых странствиях.