Братик - Kramlyn Jascherka K. - Страница 2

Все еще говоря это, он бесхитростно уткнулся носиком мне в плечо, абсолютно уверенным движением пододвигаясь поближе и устраиваясь у меня под мышкой.

– Э, братиш, - начал я, собираясь намекнуть, что ему, пожалуй, неплохо бы перелезть все же к себе наверх, но… его щуплое тельце оказалось удивительно приятным, совершенно необъяснимым образом уютным у меня в руках.

От его волос едва уловимо, почти что интимно пахло медом.

Такой тайный, секретный запах. Только для своих. Этим запахом было упоительно сладко дышать.

Интересно, а как я пахну для него?

В густых тенях одиноко поскрипывала рама и сопел мне в ключицу Шурка, надежно укрывшийся в моих руках. Темнота царила над нами, стирая грань приличного и неприличного.

Время замерло на границе меж завтра и вчера, и даже часы в квартире наверху торжественно замолчали.

Я почувствовал, что начинаю проваливаться в сон, но все еще рассеянно цеплялся за удивительное ощущение: мой младший братишка спит у меня под боком. Теплый, безопасный, родной.

Как хорошо…

Бом! Бом! БОМ!

Бизнес пошел и пошел в гору. Бом!

Немыслимо доволен собой. Горжусь так, как будто я первый аферист на свете.

Еще раз: ура!

Хорошо в жару лежать на спине и ничего не делать. Что я и делаю. Сверху смотрит на меня потолок в редких черных точках убитых комаров. Он не выдаст, он не продаст.

Тик-так. Тик-так. Сопят в тишине сонные часы.

Так уж сложилось, что мне надо ненадолго пропасть с широкоформатных экранов. Отлежаться в тишине, пока я еще не всем на лапы успел понаступать.

Фазер воспринял мое возвращение совершенно без эмоций.

Безразличней, чем если бы в какой-нибудь коммуналке вернулся из командировки сосед. Если быть совсем уж честным, то мне и самому наплевать, и на его реакцию и на отсутствие таковой.

А вот Шурок, похоже, обрадовался. Наверно, надо было ему что-нибудь купить. Ерунду какую-нибудь, слава Богу, вольные деньги у меня сейчас есть. Но он и без подарка весь просто сиял. Полвечера играли с ним в морской бой, еще полвечера протрепались. Люблю видеть, как он смотрит мне в рот. Совсем, как девчонки иногда. Только они глупые, а Шурка у меня отличник. Он мне хвастался оценками за год. Блин, чтобы я в его соплячьи годы так вот учился. Жаль только, он такой рохля: никогда сдачи дать не умеет. В остальном - отличный пацан!

Он сейчас ушел за продуктами в магазин. Когда вернется - похаваем с ним на пару.

Отец пришел, когда было еще не так поздно. Даже темнеть не начало. Мы с Шуркой еще сидели на кухне: он отгадывал кроссворд, а я курил и подсказывал ему, что знал.

Когда в замке входной двери с щелчком повернулся ключ, Шурка напрягся и чуть нахмурился на мгновение, а его пальцы так крепко сдавили ручку, что мне показалось, я слышу, как хрустит хрупкий пластик.

Мы с отцом принципиально не разговариваем, так что он в молчании прошествовал мимо нас к холодильнику, достал себе пиво и удалился, не удостаивая нас взглядом. Уже из коридора хрипло окликнул:

– Шура, ты почему с отцом не здороваешься?

– Здравствуй, папа, - не поднимая головы, прошептал Шурка.

– Не слышу.

– Здравствуй, папочка, - совершенно не своим, почти вибрирующим как напряженная струна верхних ладов, голосом взвизгнул братик.

– Через пять минут зайди ко мне в комнату.

Я запрокинул голову и выпустил к потолку облако дыма. Мне было противно. Противно и стыдно за отца.

Но Шурка должен научиться сам защищать себя. Должен научиться этому сейчас, или будет поздно. Возможно, я не менее жесток, чем наш отец, но если Шурка будет ждать помощи со стороны, ему нечего делать в этой жизни.

Как же я ненавижу торжественно-органные звуки соседских часов!

Я снова в деле. Заскочил домой, чтобы забрать заначку, давно припрятанную в нашем с Шуркой общем рабочем столе. Пока добирался до тайника, вывалил из ящика кучу его вещей и среди прочего забавного вида куклу. Лысенького пупсика с приклеенным к голове клоком волос и завернутого поперек тела в кусок тряпки, подозрительно напоминающей рукав старой отцовской рубашки. Но, что еще милее, глаза, кисти рук и несколько разных мест на животе у куклы были проткнуты швейными булавками.

Видимо, Шурик все же пытается искать какие-то свои методы борьбы.

Я посмеялся и засунул куклу обратно. Пусть растет братик.

Тик-так…

Тик-так. Тик-так. Тик-так. БОМ! БОМ! БОООООМ!

Совсем я отвык от этих звуков.

Курю, пускаю дым в потолок и расслабляюсь. Я ведь уже почти, как год, не был дома. Долго рассказывать, но плющились мы с Сахой, Михеем и Демычем по страшному. Весь год воплощали в жизнь науку Малыша и его старших товарищей, ровно как и свои собственные природные таланты. Я думал, у меня мозги выкипят от всех этих цифр, имен-отчеств, дат и прочей важной информации, которую даже и записать нигде нельзя, а надо держать в уме. Бегали, прыгали, бесстыже льстили в телефонные трубки, флиртовали с сотнями секретарш, ругались с водителями, грузчиками и зав.складами, обманывали и воровали всеми возможными и невозможными способами.

Не знаю, может быть мне и не суждено стать олигархом, но денежки к нам пошли. И даже не просто пошли, а побежали, я бы сказал. Даже при том, что, как только нам будет лет по двадцать, обязательно надо затевать собственную контору, а стало быть деньги нужно откладывать уже сейчас, мы с Сахой без проблем сняли комнату в пятиэтажке. Далековато от центра, правда, но зато не по друзьям ночевать. Можно сказать живем, как белые люди.

Тик-так. Тик-так.

За все это время я даже ни разу не звонил домой. Даже особо не вспоминал о них.

И чего я сюда пришел?

Груда грязной посуды в мойке, по-моему, нисколечко не изменилась. И в утробе холодильника все те же консервы, пиво и скислые макароны. И чая нет.

Тик-так.

Кажется, кроме звуков этих часов меня ничто не связывает с этим домом.

Тонкие стены пропускают шум шагов в коридоре, коротко скрипит в замке ключ.

Тик-так, тик-так. Я никуда не тороплюсь. Курю на кухне и жду.