Братик - Kramlyn Jascherka K. - Страница 11

8 марта. Мимоза, глюкоза, стиральный порошок в неумелых мужских руках, монументальные (пережиток советского времени) красные восьмерки за витринами магазинов и неотступное ощущение того, что зима не сдастся еще как минимум месяц.

Саха свалил еще с утра, пока я крепко спал. И собственно скатертью дорога, никого не хочется видеть в такой день.

Странный полусон-полумечта: нащупываю на подоконнике гранату, култых - зубами чеку, а саму, родимую, со звоном в хрустальные брызги стекла, в веселое солнечное утро за окном…

Аллилуйя!

Скрипнула дверь, прошаркали по полу стоптанные тапочки, еще мои, старинные, на литой подошве, 3 см в толщину, цвета стен районного вытрезвителя.

Излучая любовь, будто маленькое солнышко свою маленькую радиацию подошел Шурка. Принес мне с кухни кипяченого молока.

Брррр… С детсада не переношу эту мерзость.

Очевидно понимая мой оптимизм, братиш терпеливо собрал ручкой ложечки липкую пенку и, предварительно подув, подал мне напиток.

Пока я давился белой гадостью, он извлек из-под столешницы (ха, вот так тайник) лист А4 и забрался с ним ко мне на кровать.

– С днем рожденья, Стася, - торжественно провозгласил Шурка и, не дожидаясь, пока я обезопашу нас обоих от кипятка, полез обниматься.

– Шурка, Шурка, убавь! - возопил я и, добившись паузы, быстренько передислоцировал кружку с остатками млека на подоконник, после чего уже полностью отдался на милость победителя и был вознагражден восхитительным и совершенно бесстрашным (при моей недолеченной ангине) поцелуем.

Затем мне вручили чудом уцелевший подарок - простенький рисунок, бледная акварель поверх простого карандаша: светло-зеленое поле, вдалеке коричневый домик на фоне темно-зеленого леса и две черные фигурки у домика крепко вцепившиеся друг другу в руки.

– Это мы, - авторитетно пояснил Шурок, восседая верхом на моих коленках и сверху вниз заглядывая на картинку. - А это Наш Замечательный Дом. За ним растет Непролазный Лес. А в поле прячутся горох и арбузы. - Заметив скепсис в моих глазах, Шурка поспешно пояснил: - Я видел это место во сне. Еще давно. Много лет назад. Тебе нравится?

– Очень, - прошептал я, чувствуя, как почему-то сдавило горло, и, отложив рисунок, крепко прижал братишку к себе.

– Обещай, что мы всегда будем вместе, - попросил он полуудавленный в моем объятии.

– Обещаю, - сказал я.

Я - гений! Вот, наконец-то, новый проект вызрел, оформился и я с чистой совестью приступил к работе над ним.

Народу вот только потребуется много. Придется еще людей набирать. Может и Малыша даже подключить стоит.

Деньги любят, чтобы на них работали.

Саха познакомил меня со своей последней пассией. Длинная, как жердь, на лице - следы от героических боев с беспросветной фригидностью. Но зато работает в Прокуратуре. Нужная девочка.

Я, блин, сказал Сахе, что готов ему даже заплатить, лишь бы он ее не посеял. Саха ржет:

– Она с меня сама с живого не слезет. В этом городе каждая встречная полна до тебя серьезных намерений, забыл? Думаешь, она чего с тобой познакомилась - для какой-нибудь своей подружки-сеструшки старается. Ох, Стася, сейчас жизнь - золото. Восемь девок - один я. Стоит только захотеть и все бабы в этой прокуратуре твои будут. Я бы тебе рекомендовал.

И подмигивает со значением.

Я только покачал головой. Мне никто кроме Шурика не нужен, даже если для пользы дела.

Ха, люблю я, когда все идет, как по маслу.

Проект мой, как и следовало ожидать, оказался далеко не из самых легких, но такие дела и не делаются в один день.

Устаю, блин, как собака.

А тут еще Шурка все время пытается лезть в наш бизнес.

Говорит, у него после Москвы «вкус к жизни проснулся». Кто бы теперь этот вкус усыпил, а?

Не хочу я его в наши дела вмешивать. Не нужно это ему. Шурик и так пробьется. Он сможет.

Без всего этого дерьма.

Шурка здорово на меня обижен, что я запретил ему совать нос, куда не надо. Завел теперь дружбу с Сахой. Тот его учит всяким хитрым фенькам на компьютере. Саха у меня сейчас единственный, кому грешно жаловаться на перегрузки. Он у нас по поддельной документации специализируется, а такого рода работа будет нужна в основном на втором этапе.

Впрочем, по большому счету Шурик ведет себя хорошо. Понимает, что я для нас с ним стараюсь.

Обещал свозить его летом на Селигер.

Мне разбили лицо. Офигеть можно, я со школы не выяснял дела кулаками, не красовался с фингалами. Хотя и не скажу, чтобы вспомнить старое было совсем уж не приятно.

Так что хожу теперь весь из себя непрезентабельный. Шурка дразниться: «Стас - красный глаз».

Что за ерунда? Похоже, придется подобрать и нанять пару быков на такой случай.

С первым этапом операции покончено.

Людей по-прежнему катастрофически не хватает. Никто не в курсе, где можно купить внимательных и выносливых рабов?

Достаточно умных и достаточно глупых в одно и то же время.

Как обжигающе приятен этот азарт работы! Адреналин.

С Селигером в этом году не получилось. Пришлось ограничиться неделькой на водохранилище. Шурик стерпел подмену достаточно спокойно. То ли понимает, что меня дела задавили, то ли просто не хочет со мной ссориться.

А здесь вода - сверкает вся, даже глазам больно. Прохладная.

По началу, как войдешь в нее, покусывает, а потом приятно.

Приятно лежать на спине, греть пузо, отблескивать зеркалкой очков. Приятно слышать Шуркин голос, читающий мне его нескладные вирши о лете. Чувствовать его пальцы, опутывающие меня лозами цветущего вьюнка.

Приятно быть с ним. Приятно быть в нем. Приятно не думать ни о чем более.

Только вот не выходит не думать…

Как я и думал, Малыш облажался. Даже Хиппи оказался бессилен, пришлось подключать Саху.