Хой! Эпитафия рок-раздолбаю - Тихомиров Владимир Георгиевич - Страница 4

Я, конечно, тоже рок-музыку слушала, но не особо увлекалась. «Кино» слушала, «Алису», западные всякие группы. Я и Юру слушала, на его концерты ходила, хотя дочь еще маленькая была. Я читать любила — фантастику. А он мистикой зачитывался. Фильмы мистические смотрел. Хотя он был очень спокойным, всегда мне говорил: "Ну что ты, маленькая, волнуешься. Сейчас все сделаем хорошо…"

Он вообще простой был, с ним легко было разговаривать. Выпивал иногда. Знаете, есть такие люди — они. когда выпьют, становятся злыми и агрессивными. Юра, он, наоборот, становился добрым таким. Выпьет и любил музыку послушать. Обыкновенный парень. "Звездной болезни" у него никогда не было. Только на гастролях пропадал много.

А однажды он с концертов вернулся и заявил, что хочет еще одного ребенка. Вот 13 января 1995 года у нас появилась Лиля. Младшая дочка. Юра тогда часто дома жил, хорошо все было. Он меня поддерживал, любил…

…Про любовницу его я узнала три года назад. Он тогда из Германии приехал и все сам рассказал. Хотя я и раньше догадывалась. Он меньше дома стал бывать… Раньше приезжал с гастролей и сразу домой. А потом стал задерживаться в Москве, все дольше и дольше, стал выпивать много… А потом приехал и все сказал. Когда я узнала об Оле, то сама сказала — давай разведемся, она молодая, она тебе ребенка родит. Он отказался. И объяснил — мне ж надо где-то в Москве жить, не буду же я у друзей жить постоянно… Сказал: "Ну, это так, временно, пройдет. Ты, Галя, меня подожди чуть — чуть…" Только так он мне и говорил… "Вы для меня семья, как я вас брошу? Я без вас не смогу жить". Ну, я ему говорила, детей-то ты не бросишь, так же видеться будете… А он отказывался…

А года два назад он колоться начал. Я когда узнала, что эта Оля его на наркоту посадила, стала уговаривать его бросить, лечиться. Он лечился, но все было бесполезно… Да и как бросишь, если подруга его уговаривает мол, давай попробуем, нам полегчает, ну один разочек уколемся! Все бесполезно было… Потом он и гепатит через это дело подхватил… Я ничего больше не хочу говорить. Вот только одно помню: в день похорон я пришла домой, смотрю — а на крыше соседнего дома вращается такой шарик… Серебристый весь и лучики пускает. Ну, я пригляделась — раньше-то его не было там, и взяться ему неоткуда. Шарик повисел, повисел и пропал… Так, я думаю, Юра попрощался с нами…

АЛЕКСАНДР «УХВАТ» КОЧЕРГА, ОСНОВАТЕЛЬ ВОРОНЕЖСКОГО РОК-КЛУБА.

…Есть такое понятие — «тусовка!». Т. е. если человек в «тусовке» — значит, он на виду, занимается делом, поддерживает контакты, в общем, крутится. Так вот. Ухват — уже давно не в тусовке. И если бы мне сказали, что вот этот скромный работяга, что вышел в обеденный перерыв из проходной Воронежского авиазавода, стоял у истоков всего городского рок-движения, я бы не поверил. Рок — это перпендикуляр. Это заплыв против течения. Это презрение к серости и неистребимое желание сказать всему совку «Фак». Нонконформизм, в общем. А Саша Кочерга, похоже, уже смирился и с серостью и с совком. Но это только первое впечатление. Когда Ухват говорит о бобинах, о концертах, я понимаю — именно с такой страстью и внутренним убеждением только и можно было открыть в центре совка рок-клуб и группу "Сектор Газа".

Все началось с того, что году в 1985-м я чисто случайно попал на концерт Ленинградского рок-клуба. Ну, не совсем случайно, я тогда рок-музыкой сильно увлекался, приехал в Ленинград и случайно попал на концерт.

Выступали «Аквариум» и «Россияне», была такая группа. Ну, на концерте я с ребятами познакомился, они-то мне и сказали, что у них, в Ленинграде, есть рок-клуб, куда можно всегда приходить, тусоваться, выступать, если хочешь… И вот я тоже решил открыть в Воронеже рок-клуб — во Дворце им. Кирова. К тому же там у меня директор — молоденькая женщина- была знакомой. Правда, сначала мы хотели сделать дискотеку, а под маркой

дискотеки делать концерты, но этого не вышло. Но по городу слух уже прошел, музыканты к нам стали уже подтягиваться, нас уже, короче, знали.

А тогда в городе было всего три нормальных группы — "Старый город" (он потом еще «Крюгером» назывался). «Фаэтон», где Андрей Дельцов в свое время играл, и "Е2 — Е4". И вот, мы собрались и решили сделать первый воронежский рок-фестиваль. Я говорю директору ДК — давай сделаем рок-фестиваль. А она побаивается, по тем временам за рок-концерт с работы могли запросто выгнать. да в трудовой книжке черт знает что написать — никуда потом не устроишься… Нужно прикрытие. А у меня был товарищ хороший — второй секретарь Левобережного райкома партии. Я к нему обратился, он нас и поддержал. Сказал: "Ты, Саш, не бойся. Лишь бы твои рокеры не хулиганили, а я милицию предупрежу, чтобы вас не разгоняли".

Ну, и директор концерт разрешила… А как же без гостей фестиваль делать? Денег-то нет… И мы решили пригласить никому (по тем временам) неизвестную группу "Коррозия металла", она во втором отделении выступала. Ну, а Юрка Клинских, который в рок-клуб часто приходил, нам помогал. Ну. он еще тогда в милиции работал и я его попросил: Юр, ты на концерт в форме приходи — для острастки. Вообще, его милицейская форма нас часто выручала. Например, приезжают артисты, нужно их встречать.

А где автобус взять? Ну, Юрка в форме выйдет, автобус какой-нибудь остановит и договориться за полтинник смотаться на вокзал и обратно.

А так мы с ним случайно познакомились. Он стоял на посту у гастронома. А у меня там одноклассник работал грузчиком. А ведь раньше-то в одни руки только по две бутылки пива давали. А я приду — он мне целый ящик вынесет. Вот, я один раз пришел, а на входе Юрка на посту стоит. Ну, мой одноклассник ему и говорит — пропусти, мол, это мой знакомый Юрка пропустил, а потом мы с ним разговорились. Он спрашивает: "Записи

какие-нибудь есть?" А у меня в то время была большая коллекция — где-то 250 — 300 бобин с записями нашей русской рок — музыки, начиная от "Машины Времени" и кончая самыми последними… Ну, что в Москве или Питере выходило, то у меня через три дня было. Мне знакомые поездами передавали, и каждую субботу у меня было по 3–4 новых бобины. Ну, короче мы с Юркой стали записями обмениваться, а потом подружились…

Вот, а как прошел первый рок-фестиваль, решили второй делать. А в промежутке пригласили с концертами «Кино», "Ва-Банк", «Крематорий»… Помню, когда я пошел в типографию делать афиши «Крематория», мне директор говорит: "Ну, ты же понимаешь, что мы не можем такое название напечатать!" Пришлось написать: выступает группа "Крем…" Ну, публика уже все знала и валом шла. Единственное, что тогда никого из музыкантов не пускали в гостиницу — администраторы, как посмотрят на джинсы и длинные волосы, наотрез отказывались прописывать. Даже Юркина форма не помогала… Так что. все жили на съемной хате на Героев Стратосферы.

И "Сектор Газа", кстати, собрался в клубе накануне второго рок-фестиваля… Это чисто рок-клубная команда, они все друг друга в рок-клубе нашли. А название "Сектор Газа", кстати, я придумал. Дело как было: стоим с друзьями на трамвайной остановке, а я и говорю: "Ну, и вонища! Как в Секторе газа…" У нас же тут на Левом берегу предприятия химические, дышать невозможно… Ну, все заржали. А я говорю — о. хорошее название. А у меня товарищ был, он играл в какой-то группе при ДК им. Кирова. Вот он и говорил: приду с армии, так группу назову. Но я название Юрке отдал, хоть он вообще сначала называться никак не хотел. Они и выступать-то стеснялись — играли так, что даже по воронежским меркам ни в какие ворота не шло…

А ведь я сначала даже и не знал, что Юрка поет. Пришли мы как-то с Юркой к нему домой — мне нужно было свои записи забрать. Ну, сели, выпили, он поставил какие-то кассеты послушать. А он еще выпил и говорит: "Давай, я сыграю. Я тут Цоя подобрал — «Восьмиклассницу» и "Когда-то ты был битником"… Ну, он сыграл, неплохо причем. А потом как свои песни сыграл — штук 20 сыпанул, одну за другой. Ну. я и говорю — вам надо с Крюком собраться, он хороший был малый, у нас в клубе на общественных началах работал. Ну, Крюк на ударных будет, кого-нибудь еще на гитару позвать. Вот, «Колхозный панк", «Утопленника» и «Побег» сыграйте на фестивале, а там видно будет… Вот, собрались они. порепетировали, я еле уговорил их сыграть на отборочном туре фестиваля. Но они тут же всем понравились. Мы отобрали 4 песни. Сыграли на фестивале, нам Приз зрительских симпатий дали. Потом я Юрке говорю — набирай песен на альбом, мы у Дельцова в студии ДК им. 50-летия Октября — «Полтиннике» — запишемся. А Дельцов в то время уже в «Фаэтоне» не играл, стал звукооператором, талантливый малый. Ну. договорились, все записали. Нормально. А я как раз от авиазавода поехал в командировку в Москву. И взял с собой десяток кассет с записью «Сектора». А в Москве был клуб им. Курчатова, где директором работал Саша Скляр, вокалист «Ва-Банка». Вот, я ему кассеты и отдал — послушай, может и пройдет по тусовкам. И в этом же 1989 году меня и Крюка вызывают в горком комсомола. Приходим, а нам говорят, что пришла телеграмма: "Сектор Газа" просят выступить на фестивале в Череповце, посвященном годовщине смерти Александра Башлачева. Дали две недели на размышления. А я в панике. Кто поедет-то? Играть ведь толком никто не может. Ну, стали всем музыкантам звонить. Ну, Семен Тетиевский, ладно, на бас-гитаре сыграет. На гитару взяли Тупикина, хоть он на бас-гитаре играл. Я ему говорю: "Сереж, выручай! Поедем, отдохнем, едем ведь за чужой счет — все комсомол оплачивал…" Потом Дельцова уговорили, хоть он сначала и отнекивался… Сели в плацкарт, приехали в Москву, нас там встретили… Привели на квартиру, а там уж человек двадцать сидят. Ну, короче, началась пьянка-гулянка, не помню как и до Череповца доехали. Ну, что — индустриальный такой город, металлургический, химический, грязный — грязь всех цветов радуги… Выступали мы в ДК машиностроителей, нормальный зал, получше чем у нас, в Воронеже. В гостиницу поселили. Ну, там сразу началось общение между музыкантами, обмен кассетами — тогда все с собой свои кассеты возили для обмена. Вот. Потом мы на второй день фестиваля выступили — после "новой волны" с панк-роком и перед группами хард-н-хэви. Все нас встретили нормально, приз какой-то дали, у нас даже первые поклонники появились. Выходим на улицу, у нас автографы просят.