Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Орден куртуазных маньеристов (Сборник)

Степанцов Вадим Юрьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 20

Изменить размер шрифта:

Рассказ о том,как поэт Константэн Григорьев побывал на балу

в московской мэрии 15 февраля 1992 года

"Боже, как глупо закончилась жизнь!" -

падая с крыши высотного здания,

думал я с грустью, и мысли тряслись

между ушей, как пески Иордании.

Чёрт меня дернул поехать на бал

в логово вражье, в московскую мэрию,

я ведь всегда демократов ругал

и воспевал коммунизм и Империю.

Но осетрина, икорка и джин,

разные яства и шоу с девицами

скрасили мой политический сплин

и заглушили вражду и амбиции.

Я напихал в дипломат пирожков,

сунул за пазуху вазу с конфетами

и подошел к одному из лотков,

где продавались брошюрки с буклетами.

"Ясно. Порнуха", - подумалось мне.

Брови насупив, туда я направился

и увидал за лотком на стене

надпись, которой весьма позабавился.

Надпись гласила, что в пользу сирот

здесь лотерея проводится книжная.

"В пользу сирот? Жди-ко-сь, наоборот, -

хмыкнул я в ус. - Знаем, знаем, не рыжие.

Эти сироты наели бока,

делая дело свое негодяйское,

слёзы вдовиц им - как жбан молока,

вопли голодных - как музыка райская.

Жрёте Отечество, смрадные псы,

выставив миру всему на позор его!

Нет, не купить вам за шмат колбасы

душу и лиру поэта Григорьева!"

Так я подумал, подкравшись бочком

к этой лавчонке подонков из мэрии,

и, наклонившись над самым лотком,

слямзил брошюрку "Бордели в Шумерии".

Но не успел я засунуть её

в брюк моих твидовых прорезь карманную,

как ощутил, что запястье моё

сжало холодное что-то и странное.

На руки мне плотно лапы легли

робота, присланного из Америки.

"Я же поэт! Я соль русской земли!" -

я закричал и забился в истерике.

Но этот робот, поимщик воров,

присланный в дар нашим главным разбойникам,

очень уж, гад, оказался здоров,

так что я понял: я буду покойником.

Выудив все, что я раньше украл,

это тупое ведро полицейское

в рот пирожки мне мои запихал

и совершил своё дело злодейское:

вывел на крышу меня механизм

и подтолкнул моё тело румяное.

Вряд ли б оправился мой организм,

если бы не демократишки пьяные.

Нет бесполезных вещей под луной.

Не было проку бы от демократии,

не окажись меж асфальтом и мной

трёх представителей ельцинской братии.

Кровь и мозги отирая платком,

топал к Кремлю я шагами нетвердыми,

а демократы лежали ничком,

в русскую землю впечатавшись мордами.

Психоанализ

Поклонницы психоанализа

меня порою достают

и, отводя мой хрен от ануса,

вопросы часто задают:

как я подглядывал за мамочкой,

какой был перец у отца,

когда впервые пипку женскую

увидел близко от лица?

Ну да, я говорю, подглядывал,

ну, в бани общие ходил,

в мужской папаша перцем радовал,

и в женской было ничего.

Но только дыры волосатые

меня нисколько не влекли -

тела корявые, пузатые

и сиськи чуть не до земли.

А вот когда с трехлетней Инночкой

я раз в песочнице сидел,

ее пилоточку изящную

я с интересом разглядел.

Я Инну полчаса уламывал

(а было мне тогда лет шесть)

снять с попки штаники и трусики,

пописать рядышком присесть.

Сокровище трехлетней Инночки

меня, признаться, потрясло.

С тех пор про девочек и трусики

пишу стихи я всем назло.

Ну ладно, говорит поклонница

психоанализа опять,

ну а когда ты был подросточком,

куда, во что любил кончать?

Куда угодно: в руку, в голову.

В какую голову? В свою!

На фоотографии журнальные,

в речную теплую струю,

а начитавшися Есенина,

к березкам членом припадал,

ломал я ветки им в неистовстве,

а после плакал и страдал.

Тут девушка отодвигается

чуть-чуть подальше от меня.

Да ладно, говорю, расслабься ты,

твой Фрейд - занудство и фигня.

Психоанализ - штука древняя,

и он не катит молодым,

он нужен лишь нацистам, гомикам

и академикам седым.

И если ты не любишь в задницу,

то папа вовсе не при чем.

Давай, любимая, расслабимся,

до сраки хрен доволочем.

Тут крошка быстро одевается

и порывается бежать,

а я, схватив ее за задницу,

вдруг начинаю соображать,

что если б я читал внимательно

фрейдистский романтичный бред,

то фильтровал слова бы тщательно

и выражался б как поэт,

и про анальное соитие

вещал бы нежно и светло.

Короче, Фрейд хороший дедушка,

за Фрейда всем порву хайло.