Авиатрисы - Плат Ами Д. - Страница 22

А про Абелию и добавить нечего. Левикот изначально выбрал плохую тактику. Если бы девочку отдали графине – они бы давно уже договорились.

– Я предлагаю… – Левикот замешкался. – Раз Пеловер может управлять самолетом по своим физическим характеристикам… Но отказывается сотрудничать – надо найти ей хоть какое-то применение.

– Вы сейчас о чем? – уточнила Эбигейл.

– Ее можно посадить в экспериментальный самолет: отправить на какую-то цель в Республике. Дальнюю, куда другим самолетам не хватает топлива долететь и вернуться.

– То есть на верную смерть! Как вы можете?! – вскипела графиня.

Мужчины переглянулись.

– На производстве испытывается новый самолет с автопилотом. Пеловер нужно поднять его в воздух. Далее он полетит намеченным курсом. Ей даже не нужно иметь представление о конечной цели и знать, что она не вернется. Испытаем технологию и разобьем стратегически важный объект. Блокпост или больницу – что угодно. Можно даже в столице. Сломим боевой дух врагов под корень.

– Лерийцы придут в ужас! – в восторге воскликнул Бойн.

– Вы не можете так просто убить одну из тех немногих девочек, которые способны управлять самолетом. – Графиня прибегла к последнему аргументу.

– От нее нет проку, если она не пилотирует. Тем более, сейчас я отберу еще двадцать человек.

Она с мольбой взглянула на Томаса, но тот лишь ответил:

– Незаменимых людей нет, графиня.

Левикот сидел очень собой довольный – в особенности тем, что нашел приемлемое решение в безвыходной ситуации с Пеловер и Деви.

– Граф Бойн, – продолжил Томас, – вашим отрядам удалось что-то выяснить?

– Да, насчет негодяя, что ранил графиню. – Бойн покопался в бумагах на столе. – Он состоит в организации «Новый свет».

– И как им удалось пробраться на прием?

– Похоже, опасное общество разрослось сильнее, чем мы думали. Их человек крутился при дворе. «Новый свет» намерен свергнуть… сами понимаете кого. – Бойн аж понизил голос, озвучивая эту мысль.

– Домыслы, – фыркнул Томас. – Каким дураком надо быть? Что вам сказал тот тип?

Бойн снова поворошил бумаги.

– Вот из последнего. – Он зачитал с листа: – «Истекая кровью, узник под номером шестьсот один произнес: „Вы все падете, вам осталось недолго. Тень революции нависла над вами. Она совсем близко. Она разорвет грудную клетку вашей больной Империи, сломает все ребра по одному и вырвет сердце!“»

– Смахивает на бред того, кто сошел с ума от пыток, – парировал советник.

– Тем не менее нужно провести проверку, – настаивал Бойн.

– Если начнем гонять своих же, такое нам с рук не сойдет. Вы разворошите осиное гнездо, Бойн. Нужно действовать хитрее. Обсудим детали на военном совете на следующей неделе. Подготовьте предложения, я доложу премьер-министру.

– Вы доложите об этом? – Брови Бойна почти взлетели на его лысую макушку.

– Премьер-министр должен знать обо всем. Иначе как ему принимать верные решения?

– Я бы на вашем месте поостерегся поспешных…

– Граф Бойн, вы сами только что настаивали на радикальных мерах. Я просто прислушался к вашему совету.

– Вы же видели нападавшего! Может, он и правда сумасшедший.

Эбигейл бросила взгляд на Томаса: участвовал ли советник в пытках? Нет, она не верила, что он бы стал марать руки.

– Что ж, нам пора на бал. А то юные авиатрисы слишком долго без присмотра. Нужно представить их публике, – поторопил Томас, и все направились на торжество.

Он с графиней шел позади. Левикот и Бойн обсуждали безумцев из «Нового света».

– Томас, скажите, – тихонько спросила Эбигейл, – что с тем человеком? Узником под номером шестьсот один?

– Он мертв.

– Как? Снова без суда? Вы могли обречь его на пожизненное.

– Любой, кто прикоснется к вам хоть пальцем, труп. – Томас незаметно, украдкой поцеловал ее руку.

Эбигейл похолодела. Она не хотела столь чудовищного исхода и испытывала жалость к несчастному. Хоть он и пытался ее убить, рана оказалась несерьезной. Каждый имеет право на честный суд. А человек, чьего имени она даже не узнает, много недель умирал в пытках. Никто такого не заслуживает.

В самом просторном двусветном южном зале дворца играла живая музыка. В дверях гостей встречала скульптурная группа, изображающая членов императорской семьи, кроме, разумеется, его святейшества.

Белоснежная колоннада с позолоченным лепным орнаментом уводила взгляд посетителя к расписному и завораживающе высокому потолку. Мрамор из далеких рудников сиял так победно, словно оказался здесь раньше всех людей и дворцов, а не был привезен рабскими усилиями.

Нарядные гости в костюмах и масках танцевали без устали, будто это последний бал сезона. Приглашенные пытались превзойти друг друга блеском украшений. Кавалеры кружили дам, отсветы огней сверкали на роскошных одеяниях.

Эбигейл заметила знакомые мятное и лиловое платья и поспешила к девушкам.

Толстый мужичок в маске, от которого разило спиртным, приобнял Розалин за талию и приговаривал:

– Пойдем со мной, сладкая. Я отвалю золотишка прилично. Купишь красивую безделушку. И я умолчу об удовольствии, которое ты получишь.

Эбигейл словно материализовалась за его спиной подобно грозной тени. От нее буквально исходило какое-то потустороннее, пугающее свечение.

– Прошу прощения. Вы что-то перепутали.

– Идите, милочка, куда шли. Вы для меня уже старая.

– Вы хоть знаете, с кем говорите?

Мужичок сощурил глаза, а потом догадался:

– О, вы, что ли, директриска? Ведите к нам еще девочек. Моим друзьям одиноко.

– Что вы себе позволяете?!

Эбигейл разъярилась, лицо стало хищным, но появление советника быстро ее остудило: Томас подоспел с охраной. Мужчину вывели из зала, мелкий чиновничек перебрал лишнего. Эбигейл не могла ничего с ним сделать. Да и не хотела.

– Ужасная идея – привозить сюда авиатрис. Здесь одни невежи.

– Все в порядке, – отозвался Томас, – бывает. Пусть отдохнут. Больше к ним таких типов не подпустят. Охрана следит.

– Я пожалуюсь родителям! – воскликнула Розалин, пунцовая, будто закатное солнце в темный морозный день.

– О, миледи, его выгнали. Не позволяйте всяким дуракам вас расстраивать. Впрочем, давайте найдем ваших родителей. Нам нужно побеседовать. Только не стоит их волновать. А пока расскажите, всем ли вы довольны в академии?

У Томаса и Розалин завязался непринужденный разговор. В этом был весь Томас: из человека, спокойно отдающего смертный приговор, советник непринужденно превращался в галантного кавалера, способного увлечь юную девушку болтовней о преимуществах котильона перед вальсом. От этой перемены Эбигейл каждый раз становилось не по себе.

– Видела кого-нибудь из друзей? – спросила Эбигейл у Луизы.

– У меня давно нет друзей, – отозвалась та, медленно двигаясь вдоль колонн и кого-то высматривая. – Будто бы ты не знаешь.

– Прости. Я хочу как лучше.

– Лучше будет, если ты отпустишь меня с остальными на войну. Я хочу отомстить за маму и папу. – Девушка резко развернулась и наморщила брови.

– Луиза, не могу. Зачем ты усложняешь мне работу? Помимо того, что приходится защищать тебя ото всех, вдобавок вынуждаешь сражаться с тобой.

– Я способна за себя постоять, могу быть авиатрисой.

– Но ты и есть авиатриса. А мне требуется твоя поддержка в стенах академии. Мне необходима опора. Я не справляюсь одна.

Луиза смотрела недоверчиво. Эбигейл никогда не позволяла себе проявлять слабость, не просила о помощи.

– О чем ты говоришь?

– Станешь моей помощницей – помощницей директрисы. Официальная работа. Согласна?

– Серьезно? – еще более недоверчиво спросила Луиза.

– Абсолютно. Больше никаких уроков, никакой зубрежки. Ты умна, упорна и усидчива и доказала, что можешь справляться с разными поручениями. – Эбигейл взяла ее за руки и повторила мягче: – Ты нужна академии. И более того, ты нужна мне здесь, Лу. Согласна?