Хамелеон 2 (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 7

— А здесь уже вступают в силу противоречия, имеющиеся между самими Тухачевским и Ежовым. Судя по тому, что Константин Брониславович во время переговоров с первым совершенно неожиданно умудрился выторговать себе место аж наркомвоенмора, он сделал вполне логичный вывод, что сам Тухачевский метит куда выше. Что, учитывая его немалые амбиции, может означать только одно — он желает получить должность Генерального секретаря ЦК ВКП(б) или вовсе стать военным диктатором. Что вряд ли согласуется с намерениями того же Троцкого. — Тут Геркану даже не пришлось особо выдумывать. Высокомерный и пробивной характер, а также стремление к власти Тухачевского были хорошо известны, как в армии, так и партийным функционерам. Иной и не смог бы пролезть столь высоко, не имея за спиной долгой истории революционной деятельности в царской России. — А, как опять же говорил товарищ Калиновский, Ежов является великолепным исполнителем приказов вышестоящего начальства. В лепешку расшибется, но выполнит и даже перевыполнит порученное дело. Однако на личную игру — не способен.

— Ха-ха! — весьма неожиданно коротко хохотнул Сталин. — Да, действительно. Водится такое за последним. Вечно за ним приходится кому-нибудь присматривать, дабы вовремя одернуть. Вот только ни у кого из них заполучить себе такую должность уже никак не выйдет. Ведь официально её более не существует. Её упразднили несколько месяцев назад по решению делегатов XVII съезда ВКП(б). — Не понятно — то ли с легким огорчением, то ли вовсе с безразличием, внес уточнение Сталин. — Теперь она звучит как Секретарь ЦК ВКП(б). Хотя в документах многие все еще продолжают по привычке обращаться ко мне, как к генсеку. Но, то к делу не относится. Просто к слову пришлось. Вы, товарищ Геркан, продолжайте, продолжайте. Очень уж интересные сведения вы рассказываете. — Это был один из излюбленных приемов главы СССР, всячески подбадривать собеседника, дабы тот вываливал всё больше и больше информации, зачастую тем самым закапывая себя самого.

— На чем я остановился? Ага! Ежов и Тухачевский, — сделав вид, что вновь собрался с мыслями, возобновил свое повествование комроты. — Так вот, оказавшись на посту председателя ОГПУ, и укрепив своё положение подтягиванием по карьерной лестнице преданных ему людей, Ежов, году так в 36-ом, планирует развернуться так, что именно ваше имя, товарищ Сталин, как руководителя партии и страны, будет максимально возможно очернено и замарано. В его намерениях, точнее в приказах выданных ему со стороны Троцкого, значится развернуть столь жестокую политику террора против граждан Советского Союза, чтобы от нас тут же отвернулись правительства всех иных стран, дабы не покрывать себя позором в глазах избирателей сотрудничеством с откровенно кровавым режимом. Изо дня в день он будет требовать многократного увеличения квот на уничтожение контрреволюционного элемента, рапортуя при этом о вскрытии одной ячейки кулаков, белых офицеров или всевозможных шпионов за другой. И, судя по всему, будет получать соответствующие удовлетворения своих запросов. Поскольку именно его роль в расшатывании ситуации в стране будет строиться только и исключительно на этом. На деле же на местах назначенные им сотрудники ОГПУ примутся уничтожать вообще всех подряд. Даже за малейшую провинность, вроде кражи гвоздя и карандаша, людей начнут тут же ставить к стенке, как злостных расхитителей государственной собственности в крупных размерах. За банальный производственный брак, которого у нас в промышленности сейчас, увы, до сих пор выходит не менее половины, начнут вешать клеймо вредителей и диверсантов. И опять же расстреливать. И все ради того, чтобы статистические данные поражали и ужасали своими масштабами. Ведь бумага она такая — все стерпит. — Постарался максимально сгустить краски комроты, чтобы не допустить того же объема террора, о котором у него в голове всплыла информация. Пусть он сам и являлся приспособленцем, заботящемся практически исключительно о личном благополучии, это вовсе не означало, что следовало наплевать на судьбы миллионов людей. Как минимум, предпринять попытку несколько исправить грозившую возникнуть в стране ситуацию и сократить количество жертв, Александр посчитал себя обязанным. Ведь, став приспособленцем, он не переставал быть человеком. — Как результат — пара миллионов показательно расстрелянных в первый же год террора и с десяток миллионов отправленных в лагеря должны будут стать той информационной бомбой, что разрушит все ваши старания по налаживанию международных отношений и построению порядка внутри страны. Причем, в немалой степени должны будут пострадать очень многие инженеры, конструкторы и краскомы на должностях от командиров батальонов и выше вместе со своими семьями. Сами понимаете, сколь сильно это настроит армию против нынешнего ЦК и КПК партии. Я уже не говорю про физическое уничтожение своими же собственными руками наиболее подготовленных командных и технических кадров в преддверии тех военных провокаций, что ожидаются в 1938 году. Если речь вовсе не пойдет о начале полноценной войны или интервенции. — Подобное предположение было как раз к месту, поскольку на том самом XVII съезде ВКП(б) сам Сталин делал доклад о возможности скорого начала военных действий, как в Европе со стороны Германии, так и в азиатском регионе. — И Тухачевскому это категорически не нравится, поскольку он, в отличие от Ежова и уж тем более в отличие от Троцкого, прекрасно осознает, что такое обезглавленная армия в преддверии, как минимум, вполне возможной новой интервенции. — Пусть Троцкому в свое время довелось побыть на должности наркомвоенмора, в военных вопросах он являлся полным профаном, ибо всегда рвался в большую политику, совершенно не желая заниматься всевозможными техническими вопросами, связанными с боеспособностью войск. Это было очень хорошо известно всем, кто его знал, отчего и повествование Александра в данном плане выглядело вполне себе правдиво. — Потому нынешний заместитель товарища Ворошилова и вплел уже свой личный план государственного переворота в чужую игру, используя для подготовки собственного возвеличивания ресурсы своих, по сути, противников. Вот так обстоят дела в общих чертах, — аж развел руками прикусивший в задумчивости губу комроты. — Ах да, чуть не забыл. Опасаясь, что не подконтрольные ему дивизии и армии чрезмерно усилятся за счет новейшего вооружения, Тухачевский целенаправленно ведет вредительскую работу в области новейших вооружений и комплектовании войск. Причем делает это очень хитро, чтобы создать себе этакий запас технологий, который можно будет разом запустить в работу после проведения переворота и впоследствии посетовать всем, что это его политические предшественники торпедировали все эти военные новшества, а он, как новый достойный правитель, всецело заботится о нуждах РККА. Всё же к концу второй пятилетки страна в любом случае выйдет на совершенно иной уровень технического развития, и заводы смогут выдавать куда больше новейшей продукции, как военного, так и гражданского назначения. В том числе по этой причине всё упирается в 1938-й год. — Закончил свою обличительную речь Геркан и добил одним энергичным глотком остатки совершенно остывшего чая, словно в его чашке плескался коньяк. Тем самым позволяя собеседнику вдоволь насладиться его нервозностью. Он даже специально излишне сильно ударил чашкой по блюдцу, едва не расколов фарфоровые изделия. В общем, отыграл роль готовящегося шагнуть со скалы в пропасть, как смог. Теперь же мяч переходил на поле противоположной стороны.

— Так вы говорите, что по замыслу товарища Калиновского должны были возглавить 1-ю танковую дивизию…

[1] Александр Николаевич Поскрёбышев — в 1931 — 1952 годах являлся единственным личным секретарем Сталина.

[2] Николай Сидорович Власик — в 1931 — 1952 годах являлся начальником личной охраны Сталина.

[3] Вячеслав Рудольфович Менжинский — председатель ОГПУ СССР в 1926–1934 годах

Глава 3

Обед на дому

— Здорово, Сашка! — вскинув вверх руки с зажатыми в них чемоданами, не то чтобы проревел, аки медведь, но весьма и весьма громко выразил свою радость от долгожданной встречи Михаил Киселев. Всё так же, уже который год кряду, продолжавший тащить службу на Дальнем Востоке в должности командира танковой роты, он, неожиданно для самого себя, оказался срочно откомандирован в Москву для прохождения обучения в ВАММ имени Сталина на командном факультете. Это стало итогом одного из многочисленных уточняющих вопросов Сталина к Геркану, что посыпались, словно из рога изобилия, на голову Александра в тот судьбоносный вечер. А глава государства всего-то и спросил, кому сам его гость действительно безоговорочно доверяет в РККА. Так, что даже собственной головой готов поручиться за такого человека. И, получив в ответ ФИО давнего друга и соратника краскома, видимо, оставил себе зарубку в памяти поучаствовать в его судьбе. Ведь именно свои люди в армии нужны были не только «заговорщикам», но и представителям легитимной власти. Причем не только в среде высшего командования, но и так, на местах — из числа тех, кто реально держит в руках оружие и командует красноармейцам, в кого следует стрелять. — Сколько лет, сколько зим! — так и не выпустив чемоданы из рук, Михаил крепко обнял встречающего его на вокзале бывшего сослуживца. Хорошо хоть не огрел того одним из этих самых чемоданов по спине от переизбытка чувств!