Ванька 12 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 1

Ванька 12

Глава 1

ВАНЬКА 12

Глава 1 Уже не один

— Что за гостя привели, товарищ Зубов?

Глаза-льдинки за круглыми очками куда-то мне в переносицу уперлись. Недобрые такие глаза, всего чего угодно можно от их хозяина ожидать.

«Привели», значит — из бывших.

— Вот, Семен на дороге остановил. Идёт и песни распевает.

Мой сопровождающий даже взгляда не был удостоен. Только — кивка.

— Что, всех певцов надо сюда водить?

Нехорошо так это было сказано. Свысока, с убеждением в умственной неполноценности собеседника.

— По-русски поет…

— По-русски?

Во взгляде, что был на меня обращен, мелькнула заинтересованность. Мелькнула и исчезла.

Я стою и молчу. Ну, меня же пока не спрашивают.

— Кто такой? — снизошел и до меня товарищ в круглых очках.

Тут, гадать не надо, старший он. Весь в коже — кепка кожаная, куртка — кожаная, галифе — тоже. Причем, всё это — красного цвета. Не черного, как чаще бывает, а именно — красного. Да, сапоги — опять же красные.

Что-то такое в памяти моей ворохнулось, но никак вспомнить не могу. Кто таким образом у нас обмундирован был? Кажется, с товарищем Троцким это как-то связано…

Я представился, что теперь таиться-то?

— Разрешите сапог снять?

Кожаный человек в очках на меня как на деревенского дурачка посмотрел. Вот де, какой пердимонокль приведенный с дороги придумал выкинуть.

— Документы там у меня, — пояснил я.

Свои бумаги, удостоверяющие личность, я в лесу зарывать не стал. Хоть и опасно это было, оставил при себе.

— Снимай.

Строгий товарищ в очках сказал это и на пару шагов отошел. То ли опасается чего, то ли не желает запашок учуять, который сейчас из сапога пахнёт.

Как метко говорят — нос воротит.

Опасается, это — правильно. Мало ли что там у меня за голенищем спрятано. Сказал — документы, а сам нож вытащу и как начну всех подряд резать…

Нож у меня есть, но спрятан он в правом сапоге. Как без него, без ножа-то? Без ножа на войне нельзя, пусть и прогрессивной революционной, а не какой-то там буржуазно-империалистической.

Документы у меня в левом сапоге. Его я и стянул.

Товарищ в красном поморщился.

Точно — из бывших. Военспец.

Впрочем, я — тоже.

— Вот. — протягиваю товарищу в очках свои бумаги.

Тот, сука, даже руки за спину спрятал. Брезгует. Вот и делай с такими мировую революцию…

— Товарищ Зубов, посмотрите, что там за бумаги.

Опять не глядя на приведшего меня это было сказано.

Товарищ Зубов, как у Федора в селе говорили, не поморговал. Внимательно ознакомился с бумагами, что я из сапога извлек.

— Всё верно, что товарищ Нинель сказал.

Зубов протянул было мои документы военспецу в красной коже. Тот отмахнулся.

— Вот и хорошо. — морда его выразила недовольство. — Куда следуете?

Чем он недоволен? Да, получалось, что я его по положению повыше буду, пусть и по другому ведомству, но я же не претендую отряд под свою руку взять?

— Вызван в Москву.

Сказанного я посчитал достаточным. Таких как я на самый верх обычно вызывают. Не к дворнику чайку попить.

В общем, дальше я пошел уже не один. Отряд в Россию пробивался, а мне с ним было по дороге.

Глава 2

Глава 2 Гонят, как поганого таракана…

В бывшей первопрестольной, а теперь — столице освобожденного пролетариата и передового крестьянства меня встретили… никак.

Словно от надоедливой навозной мухи отмахнулись.

Не до меня тут сейчас. Франция потеряна, ещё и с войсками, которые туда были введены. Spartakusbund в Германии — подвёл. Не оказалось у них тех сил, о которых они Москве говорили.

Нас де те поддерживают, другие… Оказалось — обманули прогрессивные германские марксисты товарищей Ленина и Троцкого.

На самом деле на тонкой ниточке они в Берлине висели, а чтобы у власти удержаться, им войска из России и требовались. Мы за них кровь пролили, сколько верных товарищей похоронили, а всё впустую.

Германские социал-демократы слили Союз Спартака по полной. Поддержали правые фрайкоры, деньги незамедлительно нашли, стихийно организующиеся отряды озлобленных фронтовиков в мощную военную структуру мгновенно превратили.

Немецкие коммунисты по аналогии с нашими себя красными называли, а фрайкористов — белыми. Так вот, германские белые крепче наших белых оказались, ни секунды не миндальничали и железной рукой прихлопнули спартакинцев.

Фрайкоры захватили Берлин, местных красных беззубых болтунов развесили на фонарных столбах или к стенке поставили. Наших войск в Германии было мало — почти все во Францию ушли пожар мировой революции раздувать.

Кто остался — насмерть стояли, но сила солому везде ломит.

Германских красных просто втоптали в землю.

Я было заикнулся про лечение током пострадавших во Франции, но это результата не имело.

— Подготовьте, товарищ Нинель, подробную докладную записку. После её рассмотрения результаты будут до Вас доведены.

Ну, подготовил я, представил. Меня поблагодарили.

— Ждите, товарищ Нинель. Сообщим.

Вежливо выпроводили, ручкой помахали.

Ждал я в Москве почти два месяца, еженедельно ответственных товарищей своим видом раздражал.

По невеселым и унылым каким-то московским улицам гулял, газеты читал. Про заграничные события и мировую революцию там ничего не сообщалось, все словно в рот воды набрали.

Что, линия партии сменилась?

Иной курс выбрали?

Владимир Ильич всё хворал и никак ему лучше не становилось.

На меня уже как на врага народа начали поглядывать и наконец посоветовали из Москвы на все четыре стороны убираться.

Не прямо об этом сказали, но понять дали, что я как та кошка себе сейчас на хребет скребу.

— Адрес будущего местопребывания, товарищ Нинель, оставьте, а если пока не знаете, где остановитесь, то сообщите по прибытию, — это последнее, что мне было сказано.

Заикнулся было я о продолжении службы, но…

— Бога не гневите, товарищ Нинель.

Далее такой взгляд последовал, что даже дебил бы всё понял.

Куда податься?

Кроме, как в Вятскую губернию уехать — некуда. Там у меня деньжата приличные прикопаны. Есть ещё сокровища бьярмов в пермских землях, но со временем и до них руки дойдут.

Казанское золото всё в императорской монете, а она сейчас в ходу. Как в соответствующем декрете было прописано — является законным платежным средством.

Ещё и в нынешней советской республике предпринимательство теперь приветствуется — Россию-матушку накормить-напоить, одеть-обуть требуется. Снаряды и патроны Армии Мировой Социалистической Революции нужны, а также аэропланы, бронеавтомобили, танки, орудия… Или она, армия наша, уже не предназначена для освобождения всего мира от оков капитала? Что-то об этом сейчас помалкивают. Больше говорят о строительстве светлого будущего в отдельно взятой стране.

Мне, как бывшему дома комсомольцем, вроде и в предприниматели подаваться не с руки. Да, до Великой войны участвовал я в бизнесе, но чисто номинально. Всё князь Александр Владимирович на себе тащил, я лишь иногда бумаги подписывал да радовался пополнению своих счетов в банках. Что там сейчас с моими деньгами в Лондоне? Поди уж одних процентов гора накапала? Князенька в надежных местах наши денежки размещал, говорил, что скорее небо на землю упадет, чем с ними что-то случится.

— Коечку бы освободить надо…

Комендант общежития старшего комсостава с ноги на ногу переминается. Неудобно ему. Я, как вселился, немного полечил его. Вот он и обязанным мне себя считает.

— Бумагу в отношении Вас, Нинель Иванович, прислали… С завтрашнего дня коечка за Вами не сохраняется…

Ну, коли гонят меня из Москвы как таракана из-под лавки — уеду. Пусть им самим будет хуже. Завтра в распределителе все карточки отоварю и ручкой столице помашу. Немного денег у меня имеется — жалование за нынешний месяц получено, а больше его, скорее всего, и не будет.