Измученные смутой времени - Егоров Виталий - Страница 39

— Хлебников Боря, — ответил Кротов.

— А подельника?

— Ситников, имя запамятовал.

— Ярослав, — подсказал кто-то.

Вернувшись в соседний кабинет и вновь набрав номер агента, Седов сообщил:

— Кузьма, Хляба — это Хлебников Боря, он уже сидит за это убийство, но ты все равно продолжай собирать сведения о видеопрокатчиках. Может быть, где-то, что-то проскользнет.

— Ну и хорошо, что сидит, — разочаровался и агент, упустив возможность получить тридцать рублей за ценную информацию. — А я уж думал…

— Ладно, до встречи, — попрощался с ним опер.

— Аревуар, — вздохнул осведомитель.

На следующий день Седов попросил оперативника Павлова, с которым он в паре работал по убийству сторожа базы:

— Кирилл, составь мне компанию, хочу проверить одного человека на предмет убийства Вахрушевых. После вечерней планерки хочу выдвинуться в его сторону.

— Никаких проблем, — с готовностью ответил Павлов. — Только напомни, а то забуду и уйду по своим делам.

В девять вечера оперативники были возле дома Пичугина. Тут же договорились, чтобы действовать быстро и уверенно, заставив хозяина поволноваться и выдать своим поведением тайны, которые он может оберегать. Убедившись, что ворота не заперты, опера прошмыгнули во двор и стремглав бросились к дому. Двери оказались также не закрыты изнутри, и сыщики ворвались в дом, где застали мужчину тридцати с лишним лет с редкой козьей бородкой, который, при виде незваных гостей, испуганно выронил железную кружку с чаем.

— Милиция! — крикнул Павлов и для большей острастки направил дуло пистолета в сторону хозяина. — Руки вверх, ты арестован за убийство соседей!

— Вы… вы… вы что говорите?! — завопил мужчина, поднимая руки. — Никого я не убивал!

Схватив за плечи и крепко сдавив их пальцами, Седов приземлил Пичугина на табуретку и, дыша ему в лицо, процедил:

— Расскажи, как убил соседей, или мы тебя тут и закопаем рядом с ними.

У хозяина задрожали губы, и он крикнул навзрыд:

— Никого я не убивал! Не убивал! Не убивал!

— А это мы сейчас проверим, — ухмыльнулся сыщик и спросил: — Где у тебя подполье?

— Нет подполья, — помотал головой Пичугин.

— Как нет подполья? И где бабка Дарья хранила свою картошку?

— Было подполье, но я его засыпал.

— Ах да, было подполье, а ты его засыпал, — вторил ему опер. — И почему ты его засыпал?

— Постоянно топит водой, я и засыпал.

— Вместе с трупами?

— С какими трупами?! — ужаснулся хозяин.

— Вместе с трупами закопал, спрашиваю?!

— Нет, нет, не с трупами, а просто так закопал!

— Когда это было?

— Прошлой осенью. В ЖЭК-е попросил машину песка и засыпал!

Зловеще усмехнувшись, опер предложил:

— А ну-ка, покажи свое подполье, приспособленное для могилы убитых тобою людей.

— Смотрите, — скривил губы мужчина, указав пальцем на люк. — Нет там никаких трупов.

Открыв крышку погреба и увидев насыпанный доверху песок, Седов объявил:

— Володя, сейчас у тебя проведем обыск. А завтра с утра пригоним сюда мелких хулиганов* (административно арестованные, которые содержатся в изоляторе), и они выкопают из твоего подполья два трупа. Поэтому сразу признайся и напиши явку с повинной.

— Нет у меня трупов, — устало выронил хозяин. — Не убивал я своих соседей.

— Обыск начнем с кухни, — решил Седов и приказал Пичугину: — Покажи, что у тебя там есть.

Осмотрев кухню и не обнаружив ничего интересного, сыщик взялся проверить небольшие — литра на два емкости для сыпучих продуктов. Подобрав с пола тазик, он высыпал туда рис, поводил рукой по крупе и принялся за манку. Когда он стал высыпать крупу, о дно тазика ударило чем-то металлическим. Сыщик запустил пальцы в манку и извлек оттуда кулон в виде сердечка с тонкой цепочкой из желтого металла. Приглядевшись к сердечку, он прочитал вслух:

«Любимой невестке Варе от Г.К.» и добавил: — Золото пятьсот восемьдесят пятой пробы.

Еще не совсем осознавая, что случилось, Седов дрогнувшим голосом попросил Павлова:

— Приведи двух понятых и позвони от кого-нибудь из соседей в дежурку* (дежурная часть милиции), чтобы собрали следственную группу.

Опешивший оперативник взял у Седова найденное золотое украшение, прочитал выгравированную на сердечке надпись, повернулся и надел на Пичугина наручники, проговорив сквозь зубы:

— Я же говорил, что ты арестован.

Когда Павлов вышел из дома, чтобы найти понятых, Седов бросил хлесткие слова в сторону задержанного:

— Тебе кранты, каюк, амба! Ты уже не жилец, сдохнешь в тюрьме!

Пичугин упавшим голосом выдохнул:

— Никого я не убивал.

— Если не убивал, откуда у тебя золото?

Задержанный угрюмо промолчал.

Вскоре прибыл следователь прокуратуры, провел осмотр дома, составил протокол изъятия вещественного доказательства и распорядился, обращаясь к оперативникам:

— Завтра с утра организуйте копку подполья. Когда дойдете до останков людей, позовите меня. А теперь отвезите нас с подозреваемым в прокуратуру, я буду его допрашивать, а затем задержу на трое суток. К тому времени, надеюсь, найдем трупы, и я его арестую.

В эту ночь Седов так и не ушел домой. Поспав на стульях в кабинете, утром он был у Жукова. Последний, услышав доклад подчиненного, потрясенно покачал головой:

— Я знал, что ты дойдешь до истины. Хоть людей похоронят по-человечески. Что собираешься сейчас делать?

— Возьму мелких хулиганов и пойду копать подполье.

— Добро. Как найдете трупы, сразу доложи.

Вернувшись в кабинет, Седов застал Павлова, который охранял задержанного Пичугина во время его допроса у следователя прокуратуры. Он рассказал следующее:

— Только что отвел подозреваемого в изолятор. Он кричит, что не убивал соседей, а нахождение у него золотого изделия пропавшей объясняет тем, что украл его у них дома. По его версии дело было так: в конце марта к нему постучалась соседка Пухова и попросила открыть ворота Вахрушевых с той стороны, что он и сделал. Походив по дому и не обнаружив хозяев, Пухова пошла вызывать милицию, а ему приказала остаться и сторожить дом. Оставшись один дома, он стал шариться в вещах, и в комоде нашел этот кулон с цепочкой. Положив находку в карман, он дождался прибытия милиции и ушел домой, где и спрятал похищенное в крупе.

— Складно врет, — усмехнулся Седов. — Надо еще раз поговорить с Пуховой.

— Да, я тоже думаю, что врет, — согласился Павлов. — Извивается, как уж на сковороде.

— А кем он приходится бабке Дарье?

— Дальний родственник. Племянник мужа дочери бабки.

— А где сейчас дочь? По-моему, зовут ее Люба.

— Пичугин говорит, что она умерла в Красноярске.

— Как он оказался здесь?

— Сидел в колонии по сто восьмой, части второй* (тяжкие телесные повреждения со смертельным исходом), к его освобождению как раз умерла бабка, и он заселился в ее дом.

— Сидел за мокруху, — покачал головой Седов. — Такой способен на все.

Уже следуя к дому Пичугина с двумя административно-арестованными, которых выделил начальник изолятора, Седов думал:

«А если задержанный говорит правду? Если все это происходило так, как говорит он? Кто же тогда убил Варю и Диму? Нет, это он, Пичугин, просто убийца пытается увести нас по ложному следу! Интересно, что он скажет, когда в его погребе найдут трупы? Я не я, и корова не моя?»

Поручив рабочим копать и складировать землю прямо на полу комнаты для последующего просеивания с целью обнаружения мелких деталей одежды пропавших, Седов направился к Пуховой. Поздоровавшись с хозяйкой, оперативник предложил:

— Зинаида Евгеньевна, расскажите в подробностях, как вы нашли Пичугина для того, чтобы он открыл ворота Вахрушевых с той стороны.

Восстановив в памяти мартовские события, женщина стала рассказывать:

— Ко мне пришла Тетерина и сообщила, что родители не забирают обратно свою дочку. Мы пошли, потыкались возле их ворот, а потом стали искать кого-нибудь из мужчин, чтобы тот помог нам пройти в дом. Нашли этого Пичугина, он нам открыл калитку с той стороны. Походили по дому, хозяев не обнаружили. Решили вызвать милицию, я приказала Пичугину остаться и сторожить дом. Потом приехала милиция.