Башня Богов (СИ) - Карелин Антон - Страница 33

-0 хитов (30/50)

Вы перебороли действие нейропаралитического токсина

Щека слегка онемела, но яда в мимолётном порезе было слишком мало. Вовремя взятая защита меня спасла!

Белёсые иглы явно были органического свойства, и мы с Птючем не успели даже подумать, кто их метнул, как в тумане послышался нарастающий дробный топот, из ватной мглы ракетой вылетел низкий, очень массивный вепрь весом под центнер. Всю его спину и голову покрывали длинные иглы, как у дикобразов, только они торчали вперёд. Видимо, это был кабан-панк с ирокезом из игл.

Вепрь бежал прямо на меня, чтобы протаранить и свалить с ног — но ему не повезло. Между нами из земли торчал камень, я мигом на него запрыгнул, и свину пришлось вильнуть в сторону, резко тормозя мордой о землю, чтобы не врезаться. Весь чардж насмарку!

Как только свин затормозил, я схватил меч двумя руками, спрыгнул с камня и в прыжке красиво снял ему 12 плюс ещё 4 за удар сверху всем весом. В ответ кабан крутанулся и распорол мне ногу — пробил клыками костюм, уфф, неприятная рана; но я не остался в долгу и тут же подрубил ему задние ноги. Подвижность бешеного резко упала.

Бой был визгливый и нервный, мы оба хромали, он пытался сократить расстояние, а я удержать и всё время лавировал. Меч прорубал кабанью шкуру, но под ней был такой мощный слой мяса, что даже изрезанный вдоль и поперёк, кабан оставался неукротим. А черепушка у этих зверей крепкая. Но я подстроился под его рывок и встречным ударом пропахал глубокую борозду в кабаньем животе. Панк нервно хрюкнул и с визгом умчался в туман.

— Что это было? — недоумённо спросил Птюч. — Примчался, визжал, получил по заслугам, умчался.

— Экспресс-моб, — мрачно ответил я.

Буквально через минуту до нас донёсся далёкий захлебнувшийся визг — и утробный рык, от которого у Птюча перья встали дыбом, как будто у Человека-паука со spider sense. Какие-то туманные хищники закусили наглым свином, и не поморщились.

— С дороги не сходим, — пискнул император.

— Эх, как раз собирался пойти по грибы, — хмыкнул я, кривясь от боли и перевязывая ногу.

Как же правильно было собрать аптечку! Чтобы я сейчас без неё делал? И более широкий вопрос: как перебиваются остальные тысячи людей, которые не догадались принести вещи с Земли и вынуждены обрабатывать раны непойми чем? Видимо, страдают.

-9 хитов (21/50)

Потрепало меня за два боя знатно.

— Ладно, привал!

— При что?

— Перевязаться, перекусить, посидеть. Думаешь, легко таскать на плече «пингвина»?

— Мне очень стыдно. Но не слезу. Я императорская повинность, и ты её несёшь.

— Ладно, ваше величество, счирикай бутерброд.

— Бутер-Брод, какое странное название, как у древнего заклятия.

— Ну, это очень древняя форма еды.

— А это у тебя что, варёные птичьи дети⁈

— Спокойно, это яйца неразумной птицы, курицы. Отвернись, чтобы не смотреть.

Птюч возмущённо пыхтел, пока я поедал яйцо и бутер из контейнера, собранного Мирой. Теперь запьём энергетиком, вредно, а что поделать. После боя с кабаном сердце, как водится, стучало вдвое интенсивнее обычного, а сейчас меня отпустило и наступила приятная тяжесть. Однако факт остаётся фактом: я уже сильно устал.

С момента вхождения в Башню прошло около пяти часов, но это были в десять раз более насыщенные часы, чем любые в моей жизни. Полные стресса, адреналина и ранений. В обычном состоянии я бы уже упал без сил и проспал двое суток, но к четвёртому уровню стал уже заметно сильнее, чем был. А ещё каждое воскрешение и исцеление после перехода на уровень как бы обновляло меня заново, силы возвращались, поэтому ещё получалось держаться на ногах.

Но обновление не было полным. Скоро наступит момент, когда мне придётся хотя бы пару часов поспать.

— Что меня беспокоит, Птюч, так это отсутствие исцелений. Будь восхождение в группе, я бы первым делом взял целителя, без него в приключениях жизни нет!

— Это правда, — согласился император. — В наших войсках было по одному духовному лекарю на каждые десять бойцов. Такое соотношение повышает эффективность и выносливость армии в разы, если вести речь о долгой кампании. Да и в тактической ситуации тоже.

— В играх всё проще, выпил скляночку и как новенький! Хилсы валятся из каждого второго моба, да и вне боя красная полоса хитов сама собой ползёт вверх. А в жизни и в Башне естественная регенерация занимает дни и недели, верно? Я ещё ни одного хита не восстановил просто так.

— Здесь быстрее, — возразил Птюч. — Тут многие процессы идут слегка по-иному. Или не слегка. По-моему, Башня создала идеальную среду для героев и их стремительного роста. Жаль только, что я не герой…

— А я может и герой, но без хила.

— У меня есть королевское исцеление, очень сильное: «Спасение» шестой ступени. Но им нельзя поделиться, оно только на носителя Короны.

— Ну, хоть ты спасёшься.

Мы двинулись дальше, вокруг висела всё та же молчаливая ватная мгла. Я подумал, что мы с императором уже достаточно сдружились для важного хомячьего вопроса:

— А у тебя есть какие-нибудь ценные магические вещи?

— Было много, — грустно сказал Птюч. — Большинство потратились или были развенчаны врагами в боях и испытаниях. А теперь только Корона осталась, но она, как бы сказать в двух словах, неотторжима от моего императорского величества без смены статуса. Хотя я бы с радостью переложил её на чью-нибудь голову, чтобы спасти наш народ. Но не на кого.

— Ладно, понятно. «Развенчать», это значит уничтожить не саму вещь, а её магические свойства? Типа диспелл?

— Именно. Жезл Крамолы Хаоса остался, только в нём теперь ни хаоса, ни крамолы, так, палка с набалдашником. А те вещи, что сохранили свойства, мне уже не по уровню и лежат в инвентаре залоченные.

— Даже подарить не можешь? Спасителю на вырост.

— Не могу, операции с закрытыми вещами недоступны. Дорогой Яр, я бы хоть всё тебе отдал, ну, кроме Короны. Во-первых, из благодарности, а во-вторых, мне-то уже ничего не пригодится…

— Вот только не надо раскисать, император. Да, ты столько пережил, врагу не пожелаешь. Наверное, тяжко нести груз ответственности за целый гибнущий народ, тем более, такой бестолковый. И да, тебя преследовали неудачи и череда глупых решений. Но развернуть судьбу можно в любой момент. Даже за шаг до пропасти ещё не поздно повернуть обратно. Так что не дай себя сломать, особенно, когда до конца пути осталось так немного.

Птюч помедлил, мои слова явно пришлись ему по душе.

— Но мой путь идёт в никуда, — всё же тихо возразил он. — В вырождение и смерть. Даже если выживу на последних этажах, я опущусь до нулевого… и всё. Точка.

— Не уверен.

— Как это?

— Ваше эпическое птюрское падение вниз по Башне не может быть случайным. Это какой-то принцип, просто ты слишком зациклился на своей вине и ответственности, и не разгадал его. А может в том, что вы опускались только вниз, есть закономерность?

— Но какая? Мы побеждали в одних испытаниях, проигрывали в других, сдавались в третьих, а результат всегда был один.

— Дойди до нулевого этажа и узнай.

Птюч посмотрел на меня с большим удивлением в задумчивых глазах.

— Это лучше, чем сдаться и сделать всё, что вы преодолели, напрасным.

— Что ж… попробую.

Мы молчали оставшуюся часть пути, но мне показалось, что с этого момента всё в бывшем императоре стало по-другому. Как он сидел, как сжимал когти, как прямо держал голову и смотрел в туман, где клубилась неизвестность.

— Смотри, руины, — прошептал птиц, увидев их первыми.

Впереди возвышалась каменистая насыпь, а на ней куда более высокий и заметный, неплохо сохранившийся маяк.

— Отлично. Можешь применить «Диспозицию» и посмотреть, чего там?