Чародей с гитарой - Фостер Алан Дин - Страница 42

– Рискну. Хуже, чем в barrio, не будет. Спокойной ночи, Джон-Том. Давай-ка подумаем о Риме…

Он закидал землей костер, мечтая оказаться в Риме или в каком угодно знакомом месте. И ограничился словами:

– Спокойной ночи, Флор. Приятных сновидений. – А потом сам завернулся в плащ и попытался уснуть. Ночь была дивной, только Джон-Тому было не по себе.

Весь следующий день они то поднимались на горки, то спускались с них. Деревьев вокруг по-прежнему было много, только на высоких местах они стали пониже и разделяло их уже куда больше земли. Кое-где голый гранит говорил, что слой почвы сделался тоньше, хотя они по-прежнему ехали по лесу.

Вернулись гничии. Облако «едва-ли-есть» сгущалось вокруг путешественников, даже когда Джон-Том не тренькал на «гитаре».

Джон-Том рассказал Флор о гничиях. Уже сама идея восхитила девушку, и она часами пыталась усмотреть хоть одного. Талея недовольно ворчала, озабоченная избытком этих существ, однако Клотагорб ее беспокойства не разделял.

– Магия не оставляет места суевериям, – объявил маг-черепаха. – Если ты собираешься по-настоящему познать мир, следует забыть о всяких примитивных идейках.

– Видала я, как из-за примитивных идей гибнут целые толпы, – тоном знатока отпарировала девушка. – Не хочу оспаривать ваши слова, но от вас я в последнюю очередь рассчитывала услышать, что мы уже знаем все, что способны узнать.

– Это так, детка, – согласился волшебник, – иначе нам незачем было бы пробираться к Поляне. – Он с раздражением глянул в сторону Пога. Летучий мыш дергался над их головами.

– Пог, ты-то ведь знаешь, что их не поймать. Ты же их даже не видишь.

– Ага. Даже мой локатор их не углядывает. – Пог щелкнул зубами в воздухе, где только что кто-то был.

– Что ж ты тогда не утихомиришься?

– Все дело… Лучше, чем попусту плясать на воздушных потоках. Впрочем, дебе эдого не понять.

– Пог, не дури. – Волшебник велел Талее остановиться. Спустился и огляделся. – Дальше пойдем пешком.

Поделили вещи и припасы, рассовали все по мешкам, а потом направились вверх по склону. Подъем был некрутой и ровный. Стемнело, какое-то время они шли при луне, прятавшей свой скорбный лик за облаками.

– Мы уже близко, – спустя достаточно долгое время проговорил Клотагорб. Луна переместилась к западу. – Я ощущаю нечто.

– Ага, босс, не сомневаюсь, – буркнул летучий мыш и схапал пролетавшего стеклистого мотылька.

Если волшебник и слышал его, то никак этого не показал. Последующие два часа он провел в полном молчании, глядя прямо перед собой, и не отвечал ни на какие обращения.

Что-то легкое кошачьим мурлыканьем пробежало по спине Джон-Тома. Высокие деревья вновь сомкнулись вокруг них, зелеными копьями поддерживая грозное небо. Из-за облаков выглядывали звезды, казавшиеся опасно близкими.

Джон-Том увидел, что Талея беспокойно оглядывается. Заметив его взгляд, она кивнула.

– Я тоже ощущаю это, Джон-Том. Клотагорб прав. Мы приближаемся к древним местам этого мира. Здесь чувствуется мощь.

Клотагорб пододвинулся ближе к Джон-Тому.

– А ты ее чуешь, мой мальчик? Не искушает ли она твои чародейские чувства?

Джон-Том в смятении огляделся. Кто-то явно перебирал его нервы, как сам он струны дуары.

– Я что-то чувствую, сэр, только не могу понять – беспокойство это или магическое воздействие.

Клотагорб, казалось, был разочарован. Где-то встревоженный ночной охотник кликал подругу. В кустах что-то шуршало, и Джон-Том заметил, что звуки удаляются в одном направлении – туда, откуда они шли.

– Наверно, ты еще не полностью приспособился к силам, – непривычно подавленным тоном проговорил волшебник. – Скорее всего от тебя еще рано ожидать большего. – Поглядев вперед, он с гордостью заявил:

– Прибыли. Перед тобой уголок сетки субатомных сил, что увязывают воедино все существа, обитающие на этой планете. Смотри, Джон-Том, и запоминай. Перед тобой По

Глава 13

Они одолели последний подъем. Перед путниками раскинулся открытый луг – на первый взгляд ничего примечательного. Но окружавшие его крепкие дубы и сикоморы казались седыми волосами, венчиком торчавшими вокруг старческой плеши… Кое-где из травы выступали камни.

Лунный свет озарил тонкие травинки. Шляпками грибов темнели валуны.

– Остановитесь здесь, – приказал волшебник. Все с удовольствием скинули поклажу и оружие возле высокого дуба, покровительственно разбросавшего длинные ветви.

– У нас есть возможность узнать природу великого зла, которым грозит нам Броненосный народ. Я не могу воззреть отсюда в сердце Куглуха. И никто из магов не может. Но есть еще один способ. Ненадежный, опасный… Но все-таки стоит рискнуть. Ничто больше не в силах прояснить намерения Броненосного народа, а в случае удачи, возможно, выяснится время нападения, что еще более важно. Вы не можете мне помочь. Но что бы здесь ни случилось, что бы ни произошло со мной – вы не должны заходить дальше этого места. – Никто не отозвался. Волшебник обернулся и поглядел вверх на дерево. – Пог, ты мне нужен.

– Да, Мастер, – отвечал явно приунывший летучий мыш, в голосе которого не слышалось привычного желания противоречить. Он отцепился от ветки, и, трепеща крыльями, повис около головы волшебника, чтобы выслушать указания.

– Что он собирается делать? – громко поинтересовалась Талея. В лунном свете волосы ее приобрели коричневый оттенок.

– Не знаю, – Джон-Том завороженно следил за приготовлениями Клотагорба. Воротник плаща туго обхватывал шею Флор. Мадж наставил уши вперед, уперевшись лапой в ствол дерева.

Прячась в безопасной тени древнего дуба, они следили, как волшебник старательно размечал на лужайке огромный овал. Светящийся белый порошок, которым он пользовался, искрился сам по себе.

Остатки порошка ушли на изображения солнца в каждой из оконечностей овала. Потом красным порошком Клотагорб вывел на траве загадочные отметки. Они связывали оба солнца и описывали эллипс, охватывающий первый.

– Ну, не знаю, – прошептала Флор, обращаясь к Джон-Тому, – похоже на график какой-то сложной функции.

– Так и есть, – согласился Джон-Том. – Магической. – Она стала возражать, но он шикнул: – Тихо, потом объясню.

Теперь Клотагорб вместе с Погом вырисовывали посреди первого эллипса странные, возмутительные даже, контуры. Пакостные на вид, они сами по себе ползали по траве, но двойной эллипс не выпускал их. Время от времени волшебник делал перерыв и через небольшой телескоп принимался разглядывать ночные облака над головой.

Ночь была тихой. И вдруг подул ветерок – прямо в лицо скучившимся наблюдателям. Он шевелил волосы Джон-Тома, ерошил шерсть выдру. Несмотря на теплую ночь, ветер был холодным – словно дул из глубин пространства. Летели ветви, листья, иголки… Ветер этот дул не с востока, как сперва показалось Джон-Тому, но с самой середины лужайки. Исходя от двух эллипсов, он дул во все стороны, словно бы и ветры убегали отсюда. Не могло быть и речи, чтобы все объяснить каким-то метеорологическим явлением.

Клотагорб стоял в середине ближайшего к ним солнца. Они слышали голос его, произносивший заклинания. Короткие ручки были воздеты над головой, и пальцы вели немой разговор с небом.

Ветры в панике разбегались, среди ветвей судачили зефиры. Их стоны и предупреждения невольно заставили притихших зрителей без всяких слов податься друг к другу.

Сопротивляясь порывам ветра, к ним присоединился черный силуэт. Пог глядел на них круглыми глазами и молотил крыльями с излишним усердием.

– Всем оставаться на местах, – объявил он, возвышая голос над перепуганным ветром. – Мастер велел. Сейчас он самую опасную магию делает. – Выбрав длинную ветвь, фамулус зацепился за нее и, наподобие плаща, окутал крыльями все свое тело.