Темный грех (ЛП) - Олтедж Нева - Страница 18

Из-за общей конфронтационной атмосферы и тяжелого аромата алкоголя, витающего в воздухе, мне кажется, что я задыхаюсь, пока иду по узкому коридору к выходу.

Я выхожу на улицу и делаю глубокий вдох. Справа от меня четыре человека сидят и курят. Мне нужно отвлечься, я поворачиваю налево и иду по тротуару, подальше от запаха, пока не дохожу до угла здания. Музыка и веселый смех изнутри паба доносятся сюда, в этот переулок, но здесь гораздо спокойнее, чем у входа. Закрыв глаза, я прислоняюсь спиной к холодной кирпичной стене и наконец-то вдыхаю свежий воздух. Я люблю гулять с друзьями, но иногда все это слишком.

— Ты подхватишь пневмонию, тигренок.

Я напрягаюсь, и мои глаза распахиваются. Мой длинноволосый незнакомец прислонился к противоположной стене, скрестив руки на груди и наклонив голову набок, наблюдает за мной. Мое сердцебиение учащается только от того, что я снова рядом с ним. Он снова одет во все черное — костюм, который выглядит сшитым на заказ и дорогим даже при слабом освещении, и расстегнутое пальто поверх него. Я не вижу никакого оружия, но у меня такое чувство, что у него его больше, чем одно. Кажется, каждая молекула воздуха вокруг него излучает очень четкий сигнал: Опасность! Угроза! Не подходи! Я игнорирую предупреждение, желая быть ближе к нему, а не дальше.

— Мне нужно было подышать свежим воздухом, — шепчу я. Это странное чувство гудит во мне, как будто невидимые руки легонько гладят мою кожу. Я чувствовала, что это он.

— Вижу, ты нашла шарф. — Он переводит взгляд на мой аксессуар для волос.

— Ну, он был привязан к ручке моей входной двери. Трудно было не заметить.

Он просто кивает. Никаких объяснений, откуда он знает, где я живу, и почему оставил его там.

— Ты выглядишь хорошо, — добавляю я. — Никаких кровоточащих ран сегодня?

— К сожалению, нет.

Я поднимаю бровь.

— К сожалению?

— Мне очень нравятся наши маленькие приключения между врачом и пациентом. Может быть, в следующий раз, когда меня ранят или зарежут, я снова обращусь к тебе.

От одной мысли о том, что он снова будет ранен, у меня сжимается грудь. Даже если это позволит мне увидеть его. Прикоснуться к нему. Может быть, он даже снова поцелует мои пальцы, как во время наших предыдущих двух встреч. Думаю, это его особый способ поблагодарить меня. Но я не хочу, чтобы он пострадал.

— Пожалуйста, не надо.

Он внезапно напрягается, его глаза вспыхивают.

— Пожалуйста, не дай себя снова подстрелить или пырнуть ножом, — уточняю я. — Что ты здесь делаешь?

— Это не очень безопасный район. Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— Я могу постоять за себя, когда этого потребует ситуация.

— Да, у меня такое чувство, что ты можешь. — Оттолкнувшись от стены, он преодолевает расстояние между нами в несколько длинных шагов, пока не оказывается на расстоянии вытянутой руки. — Повернись.

Я смотрю ему в глаза, пока он возвышается надо мной, как какой-то прекрасный темный призрак. В этой ситуации нет ничего даже отдаленно нормального. Непринужденная беседа с незнакомым мужчиной в пустынном переулке, словно мы соседи, которые неожиданно встретились. Опасный человек, который явно следил за мной. Кто в здравом уме так поступает? Это просто глупо.

И все же… Я медленно поворачиваюсь к нему спиной.

Грубая, тяжелая ткань накидывается на мои плечи. Пальто все еще теплое от тепла его тела, и слабый запах его одеколона проникает в мои чувства. Не слишком сильный, резкий аромат, как у многих мужчин Cosa Nostra, что затрудняет определение его специфического запаха. Скорее легкий комфорт, чем конкретный аромат. Что-то свежее и дикое, как горный ветер.

— Спасибо, — говорю я, поворачиваясь к нему лицом.

— Сегодня не поём?

— Не то место.

— М-м-м… Я не очень разбираюсь в музыке, но ты пела довольно плохо.

— Я знаю. — Уголки моих губ пртподнимаются. Парни, которых я знаю, никогда бы не сказали мне ничего подобного. Они осыпали бы меня фальшивыми комплиментами, говорили, как прекрасно я пою, потому что, по их мнению, именно это я и хочу услышать.

— Так почему же ты это сделала?

— Это было весело. И потому что это вызвало улыбку на лице моей сестры.

Он нахмуривает лоб.

— Ты хотела, чтобы твоя сестра смеялась над тобой?

— Она смеялась не надо мной. Она смеялась из-за меня.

— Разве это не одно и то же?

— Неа. Настоящие друзья и семья никогда не будут смеяться над тобой, какими бы глупыми ни были твои поступки.

— Хм… Я никогда не думал об этом. — Он отступает и снова прислоняется к стене, скрещивая руки, как и раньше. Его поза натягивает черную ткань рубашки на мускулистые руки и широкие плечи.

Жар заливает мои щеки, когда я вспоминаю, как он сидел передо мной без рубашки в тот день в ветеринарной клинике. Думаю, любая женщина была бы очарована таким мужчиной, как он. Не могу сказать, что я не представляла его обнаженным. Но мое очарование незнакомцем выходит за рамки физического влечения. С одной стороны, его неожиданное появление, а затем и исчезновение, оставляет мне мало загадочных ответов и еще больше вопросов после нашего короткого пребывания вместе. Он остается полной загадкой. С другой стороны, он открыто признался, что преследует меня. Любая здравомыслящая женщина на моем месте убежала бы далеко и быстро, крича во все горло. Я? Я просто хочу знать о нем больше.

— Могу я спросить тебя кое о чем? — Его хрипловатый голос нарушает тишину, и, клянусь, я чувствую его вибрацию на своей коже.

— Конечно, — выдыхаю я.

— Что это за трава?

— Что?

— Те зеленые штуки, которые ты держишь на подоконнике?

Я выгибаю бровь.

— Откуда ты знаешь о моих растениях?

— С крыши напротив твоего здания открывается хороший вид на твой дом. Я видела, как ты опрыскивала листья, когда приходил проведать тебя.

— Это зелень. Орегано. Мята. Петрушка. Розмарин. Мне нравятся их запахи. Хотя, боюсь, я возможно погубила петрушку. Она почти полностью высохла. — Я вздыхаю. — Придется купить новый, когда у меня появится свободное время.

— Я думал, женщинам нравятся цветы. А не травы.

— Зелень, — снова указываю я. — Мне тоже нравятся цветы, но у меня начинается приступ, когда я подхожу слишком близко к большинству сортов.

— Угу. — Он кивает. — Значит, эта штука может расти сама по себе, да? Как травка?

Я фыркаю.

— Не могу поверить, что обсуждаю комнатные растения с парнем, который меня преследует.

— А что? По-моему, пока что это была приятная и интересная беседа.

Мои брови сошлись на линии роста волос.

— Тебе нужно больше гулять, приятель.

На его губах появляется крошечная улыбка, от этого в животе порхает рой бабочек.

— Почему ты здесь, а не с друзьями?

— Мне не понравилось направление нашего разговора, и мне нужен был перерыв. — Я прикрываю рот рукой, чтобы скрыть зевок. — Прости. Я не выспалась прошлой ночью.

— Почему бы тебе не пойти домой?

— Я бы с радостью. Но я приехала сюда с подругой. — Я встречаю его взгляд. — И я бы предпочла не брать такси, по возможности.

Он наклоняет голову в сторону.

— Ты тайно просишь меня подвезти тебя?

— Может быть. — Я прикусываю нижнюю губу.

— А как же совет твоей сестры?

— Я несколько раз оставалась с тобой наедине, и я все еще жива, и моя добродетель в целости и сохранности. Я думаю, что на тебя можно положиться в большей степени, чем на сумасшедшего таксиста, который может мне попасться.

— Ты слишком безрассудна, тигренок. — Он показывает подбородком в сторону здания на другой стороне улицы. — Я припарковался вон там.

Я плотнее закутываюсь в массивное пальто, шагая рядом с моим незнакомцем, пока он ведет нас к черному Dodge Charger. На каждый его шаг мне приходится делать два своих, чтобы не отставать. Наши руки слегка соприкасаются, пока мы идем. Лишь случайные крошечные прикосновения, незаметные из-за плотной ткани его пальто. Тем не менее, для меня каждое прикосновение к нему ощущается как небольшой электрический разряд.