Паучий дар - Хардинг Фрэнсис - Страница 11

Когда Келлен и Неттл все-таки напали на след маленькой баржи, ее владелец не слишком обрадовался их намерению «спасти» человеческую половину корпуса. В саму историю о том, как Шипа одним проклятием превратили в доски, он поверил не слишком охотно, и даже если это было правдой, он-то честно заплатил за судно! Нет, он, конечно, мог бы его продать… но, поскольку он успел его усовершенствовать, цена будет выше. Так почему бы Келлену не вернуться в Миззлпорт и не спросить нанимателя, сколько он готов выложить за доски с душой инспектора?

После разговора с владельцем баржи Келлен целый час кипел от злости и сыпал ругательствами. Он-то думал, что тот бросит все дела и примется голыми руками разбирать корпус, лишь бы помочь проклятому бедолаге. Успокаиваться Келлен начал, лишь когда заметил, что Неттл в своей обычной, холодно-молчаливой манере ярится не меньше, чем он.

Они прокрались обратно к барже незадолго до рассвета. Неттл следила, чтобы никто не застал их врасплох, а Келлен стоял по грудь в речной воде и выдергивал гвозди из корпуса. Неттл не заметила, когда именно доски вырвались на свободу и стряхнули с себя последние гвозди, но в утренней тиши вдруг раздался плеск и громкие ругательства. Крупный, мускулистый и совершенно голый мужчина барахтался в реке и цеплялся за прибрежные кусты, чтобы не утонуть.

Едва освободившийся от проклятия Шип успел выбраться на сушу, к ним подбежал хозяин баржи. С ужасом взглянув на накренившееся судно, он начал истошно орать. Шип быстро схватил его за воротник и прокричал что-то насчет «скупки краденого».

– Мои доски принадлежали мне! – вопил он. – Ты не имел права отнимать их у законного владельца! Вор! – Шип ударил хозяина баржи головой в лицо и сломал ему нос.

Но на этом он не успокоился. Не сказав ни слова, Шип зашагал вверх по течению к ближайшему городу. За год, проведенный в обличье баржи, Шип стал свидетелем множества вопиющих нарушений. Человек, который продал владельцу судна старые гвозди – они больно впивались в дерево и быстро ржавели. Женщина, которая разводила смолу, из-за чего Шип постоянно разбухал. Смотритель шлюза, который брал взятки вместо того, чтобы проверять корабли. Шип злился на них слишком долго и не собирался больше ждать ни секунды.

Келлен и Неттл ошеломленно наблюдали, как решительно здоровяк идет по пристани, по пути затевая ссору едва ли не с каждым встречным. Все, кто пытался успокоить Шипа, вскоре сами срывались на крик. А те, кто вставал на его сторону, быстро начинали об этом жалеть.

– Догадываюсь, за что его прокляли, – пробормотал Келлен, не удержавшись, впрочем, от одобрительной ухмылки. Ему явно доставляло удовольствие смотреть на то, как человек с еще более взрывным характером пускает в дело тяжелые кулаки.

– Нужно найти ему одежду, – негромко сказала в ответ Неттл.

– Зачем? – недоуменно вытаращился на нее Келлен. – Наша работа закончена. Пора возвращаться в Миззлпорт за оплатой.

Эти слова послужили поводом к их первой громкой ссоре.

– Ты не можешь и дальше так поступать! – рявкнула на него Неттл. – Нельзя просто… возвращать людям человеческий облик, а потом оставлять их валяться в грязи голыми и растерянными! Ты несешь за Шипа ответственность!

– Ничего подобного. Он взрослый человек!

– Он бегает нагишом по пристани, размахивает кулаками и вопит что-то о ржавых гвоздях! – заметила Неттл. – Кто-то должен о нем позаботиться.

– Так, на меня не смотри! Я уже его спас!

– Ты начал его спасать, – поправила Неттл. – Но что-то он не слишком похож на спасенного.

– Теперь это не моя забота, – заявил Келлен, складывая руки на груди. – Если помнишь, у него жена есть!

Как вскоре выяснилось, жена Шипа также не горела желанием заботиться о вернувшемся супруге. Она собиралась уйти от него к другому, но проклятие спутало ей все карты: он должен был пять лет числиться пропавшим без вести, прежде чем ей снова разрешат выйти замуж. И она наняла Келлена для того, чтобы наконец развестись.

Когда Шип узнал об этом, весь гнев вышел из него, как воздух из сжатой губки. Потом он, конечно, вернулся, причем в троекратном размере, но где-то с неделю Шип ходил потерянный, опустошенный и ко всему безучастный.

– Если что, можешь обратиться ко мне, – сказала Неттл здоровяку, и тот не стал спорить. – Будет нелегко. И люди вряд ли тебя поймут. – Она не спрашивала, может ли она чем-то ему помочь, – видела, что пока ему помощь не нужна. Он хотел выговориться, но ему было нечего сказать.

Поэтому она просто сидела с ним рядом на пристани. Они молча наблюдали, как дрожат на воде лучи солнца и медленно утекают часы.

На следующее утро Келлен, Неттл и Галл сели в карету, чтобы отправиться к шлюзу, которым заправлял Шип. После полудня Неттл почувствовала, как тугая пружина внутри потихоньку разжалась, – значит, они приближались к низинам.

Здесь даже дышалось иначе. Воздух высокогорья был свежее и чище, но казался как будто разбавленным. Со временем Неттл к этому привыкла, но все равно чувствовала себя слегка разбитой и как будто не в своей тарелке. В низинах воздух был влажным, сладким и полным жизни. За окном она заметила цветы, среди которых выросла: пышные сугробы боярышника и ненасытные вьюнки с ярко-синими цветами, оплетавшие целые дома.

Пока Келлен выкрикивал Галлу, куда ехать, Неттл позволила привычному пейзажу утешить ее. Знакомые картины все еще действовали на нее успокаивающе, пусть драгоценные низины и убили почти всю ее семью, прокололи кожу перьями и вытолкнули в небо.

– Вот оно! – завопил Келлен. – Можешь туда подъехать?

В дальнем конце луга Неттл углядела приметные очертания высокой покатой дамбы. Галл остановил карету на клочке сухой земли у дороги. Их троица пошла через луг к дамбе. Ее склоны были выложены серым камнем, но мхи и лишайники окрасили дамбу в разные оттенки желтого и зеленого. Какое-то время путники шагали по тропинке вдоль подножия дамбы, пока не нашли ступеньки, вырубленные в склоне, и не поднялись по ним наверх.

Внутренняя стена дамбы оказалась выше и круче. В десяти метрах от них возвышалась такая же насыпь, а внизу темнели воды канала Грейуотер. Чуть подальше через канал была перекинута арка каменного моста. Под ним чернела деревянная стена шлюза. На мосту же притулился невысокий деревянный домик, выкрашенный в рыжевато-желтый цвет.

– Вот, вот где он живет!

«Надеюсь, его не уволили, – думала Неттл по дороге к мосту. – И не арестовали за очередную драку. И что он не ушел в запой». Но с виду все было тихо. Когда они постучали в дверь, им тут же открыл Тонат, двенадцатилетний сын Шипа. Он жил со своей матерью всегда, когда не жил с отцом. После рождения нового ребенка мать с отчимом стали куда терпимее относиться к тому, что Тонат порой месяцами обретался на дамбе.

Несколько секунд он недоуменно таращился на Келлена и Неттл, а потом брови его взмыли вверх: он их узнал.

– Это вы! Вы пришли! Но как вы узнали? До вас дошли слухи?

Полчаса спустя Келлен сидел на краю дамбы, болтая ногами и глядя на угольно-серую воду внизу. Когда Неттл подошла и села рядом, он даже не обернулся.

– Как Шип мог снова исчезнуть? – взорвался он.

– Тонат думает…

– Я знаю, что думает Тонат, – ворчливо оборвал ее Келлен.

– Он в чем-то прав. Шип ни за что бы не бросил работу… и точно не бросил бы Тоната. Его могли похитить, но… это было бы нелегко сделать. Без шума провернуть такое бы не получилось.

Каждый раз, когда Шипа пытались арестовать, все заканчивалось тем, что с полдюжины побитых людей прижимали его к земле.

– Но каковы шансы, что одного и того же человека могут проклясть дважды? – простонал Келлен, зарылся лицом в ладони и ответил на собственный вопрос: – Довольно высоки, если этот человек продолжает цепляться к каждому встречному.

– Я поговорила с Галлом, и он сказал, что мы можем задержаться на пару дней. Вдруг получится выяснить, что случилось с Шипом. – Неттл не понравилось спрашивать разрешения у болотного всадника – и ждать, вдруг он ответит «нет». – Если мы не будем искать Шипа, никто и не подумает это делать. Кроме Тоната.