Глаз Эвы - Фоссум Карин - Страница 28

– Ну и что? Я ведь работаю на двух работах. Надо же что?то в налоговой декларации писать.

– А что ты делаешь?

– Работаю в Кризисном центре.

Эва не могла не рассмеяться, настолько парадоксальной была ситуация.

– Не вижу в этом ничего смешного. Одно не мешает другому. Я работник хороший, – заявила Майя решительно.

– Не сомневаюсь. Но наверняка не сомневаюсь, что твои коллеги понятия не имеют, чем ты занимаешься помимо работы в Центре.

– Конечно же, нет. Но на самом деле я гораздо больше подхожу для этого Кризисного центра, чем остальные женщины, которые там работают. Потому что лучше знаю мужчин и то, что заставляет их поступать так, а не иначе.

Подруги продолжали пить кофе, не обращая внимания на то, что происходило вокруг; кто?то приходил, кто?то уходил, официанты убирали со столиков, потом на них ставили новые чашки и тарелки; движение на улице было оживленным. Стоило им встретиться, как они тут же забывали обо всем – так было всегда.

– Помнишь, как мы высыпали картофельную муку на памятник китобоям, когда хотели сделать медуз? – смеясь, спросила Эва.

– А ты помнишь, как мы брызгали спреем в ульи Странде? – спросила Майя. – И тебя искусали пчелы?

– Еще бы, – улыбнулась Эва. – И ты везла меня домой в тачке и ругалась, а я ревела, как корова. Да уж, это была настоящая жизнь. Помню, температура у меня была сорок один градус. Папа тогда решил, что нам не стоит больше дружить. Я, кстати, до сих пор не понимаю, как тебе удалось дотащить меня до дома. Я даже с мальчишками не могла сама знакомиться.

– Да, ты с благодарностью принимала тех, кого удавалось найти мне. Хотя, по правде говоря, никто из них гроша ломаного не стоил.

– Естественно. Ты выбирала себе самого симпатичного, а мне доставался его приятель. Если бы не ты, я наверняка до сих пор оставалась бы девственницей.

Майя, прищурившись, взглянула на подругу.

– На самом деле ты довольно интересная, Эва. Может, тебе следовало бы стать натурщицей у какого?нибудь художника, а не писать самой?

– Ха! Ты просто не знаешь, какие гроши они зарабатывают!

– Во всяком случае, это был бы постоянный источник дохода. Я к тому, что у тебя не было бы проблем с клиентами, если бы ты дала себя соблазнить и стала работать со мной на пару. Я таких длинных ног вообще никогда не видела. Интересно, тебе всегда удается покупать брюки нужной длины?

– Я только юбки ношу.

Внезапно Эву охватил истерический смех.

– Ты что?

– А помнишь фру Сколленборг?

– Давай не будем!

Они помолчали.

– А почему ты решила открыть гостиницу именно в Нормандии?

– Ну, о том, чтобы затевать что?то в этом мещанском царстве, и речи быть не может.

– Значит, мы опять потеряем друг друга. А я только?только тебя нашла.

– Знаешь, поехали со мной, а? Франция – это самое подходящее место для такой художницы, как ты, разве нет?

– Ты же знаешь, что я не могу.

– Да нет, не знаю.

– У меня Эмма. Ей только шесть лет, скоро семь. Ходит в детский сад.

– Ты что, думаешь, ребенок не может вырасти во Франции?

– Может, конечно, но у нее ведь еще отец…

– Но разве она не с тобой живет?

– Со мной, – ответила Эва со вздохом.

– Вечно ты все усложняешь, – сказала Майя. – И всегда этим отличалась. Ясное дело: ты вполне можешь поехать со мной во Францию, если захочешь. Я даже придумала для тебя работу в гостинице. Работать по пять минут, но каждую ночь: прогуливаться по коридору в белой ночной рубашке с подсвечником на пять свечей. Мне хочется завести собственное привидение. А в остальное время можешь писать свои картины.

Эва допила кофе. Она ненадолго забыла о своих проблемах, а сейчас снова вспомнила и загрустила.

– А где ты будешь ужинать сегодня?

– Я никогда не ужинаю. Ем сыр и хлеб; вообще мало думаю о еде.

– Кошмар. Понятно теперь, почему ты такая тощая. Как ты можешь нарисовать что?нибудь путное, если не питаешься нормально? Тебе надо есть мясо! Сегодня мы ужинаем вдвоем. Пойдем в «Кухню Ханны».

– Но это же самый дорогой ресторан в городе!

– Неужели? Меня это не волнует, я знаю только, что у них самая вкусная в городе еда.

– К тому же я съела пирожные и наелась.

– Ничего, до ужина успеешь проголодаться.

Эва не стала протестовать и предпочла подчиниться. Все было так, как раньше. Майя была полна идей. Майя принимала решения и шла впереди, а Эва ковыляла за ней.

***

Они под руку вышли из «Глассмагасинет», прошли по брусчатке рыночной площади, ощущая тепло Друг друга. Все было, как раньше. Эва много раз проходила мимо «Ханны», но даже не думала о том, чтобы зайти туда. Сейчас же двери распахнулись перед ними, Майя впорхнула в ресторан с довольной улыбкой, а Эва попыталась придать своему лицу соответствующее выражение – уверенности в себе. Метрдотель вежливо улыбнулся Майе. Даже если он и знал, благодаря чему Майя оплачивает счета, он хорошо это скрывал, и улыбка его не выражала ровным счетом ничего. Он осторожно дотронулся до руки постоянной посетительницы и проводил подруг к свободному столику. Эве пришлось сдать плащ в гардероб. Под плащом была линялая майка, и она чувствовала себя не слишком уютно.

– Роберт, как обычно, – сказала Майя. – Два раза.

Он кивнул и исчез.

Эва опустилась на стул и с любопытством огляделась вокруг. В ресторане царила особая тишина, присущая очень дорогим заведениям. Раньше она никогда такого не видела. Майя сидела спокойно – чувствовалось, что она давно перестала обращать внимание на подобные вещи.

– Слушай, а расскажи мне, как это, – с любопытством попросила Эва, – работать так, как ты.

Майя склонила голову набок.

– Ага, значит, тебе любопытно. А то я не знала! I Все люди одинаковые.

Эва сделала обиженное лицо.

– Ничего особенного, – ответила Майя. – Обычная рутинная работа. – Она уставилась на скатерть и продолжала взволнованно: – Я не устаю удивляться мужикам. Как трудно бывает их удовлетворить и как быстро они кончают. Наверное, им кажется, что это самый лучший секс, – заметила она задумчиво, – яростный, грубый, без всяких там прелюдий и прочих церемоний. И никаких возражений. Всего десять минут, и все. Даже подумать не успевают. Да и я тоже делаю все, чтобы не думать. Только мило улыбаюсь, когда они платят. Но на самом деле…

– Что?

– Пора завязывать. Я уже давно этим занимаюсь.

Она подлила в бокалы вина.

– А сколько они тебе платят?

– Штуку. Ну, плюс?минус. Сначала деньги, потом товар. Лежу тихо с закрытыми глазами, с улыбкой на устах, ни единого звука. И никаких там поцелуев и объятий. Я ненавижу сюсюкать с ними, как с младенцами. Одежду снял, презерватив надел. Все равно что трясти однорукого бандита – главное вытрясти деньги.

– Тысячу крон? А сколько человек в день обычно приходит?

– Человека четыре?пять, иногда больше. Пять раз в неделю. Четыре недели в месяц. Так что можешь умножать.

– Они приходят к тебе домой, на квартиру?

– Да.

Официант поставил на стол креветочный коктейль и белое вино.

– А где ты живешь?

– На улице Торденшоллсгате, в многоквартирном доме.

– А соседи? Они не подозревают, чем ты занимаешься?

– Они не подозревают, они знают. А кое?кто из них – мои постоянные клиенты.

Эва угрюмо вздохнула. Она с наслаждением жевала креветку, огромную, как раковая шейка.

– Кстати, у меня есть еще одна спальня, – неожиданно добавила Майя.

Эва фыркнула.

– Так и вижу себя: перепуганная, как двенадцатилетняя девственница.

– Только первую неделю, а потом это становится работой. Ты могла бы работать несколько часов, пока Эмма в детском саду. Подумай, сколько вкусной еды ты могла бы ей купить!

– Она и так поперек себя шире.

– Ну, тогда фрукты, курицу и салат, – предложила Майя.

. – Это невероятно, но мне даже захотелось попробовать, – призналась Эва. – Только я слишком труслива. Я для этого не гожусь.