Резервация монстров 2. Одна из них (СИ) - Ан Тая - Страница 28

Нет, это неправда. Этого не может быть… Это просто дурной сон. Он мне его внушил. Да, так и есть. Сейчас я проснусь, и ничего этого не будет. Сейчас я проснусь…

15

Я снова стояла на снегу, но холода не ощущала, несмотря даже на то, что была в легком летнем платье и совсем без обуви. Наоборот, было странно тепло и солнечно в этот тихий зимний день.

Солнечные блики превращали выпавший за ночь снег в россыпи драгоценных бриллиантовых искр, переливающихся и ослепительно сияющих так, что глазам становилось больно. А может боль была не поэтому. Тупая, ноющая и беспощадная, она поселилась у меня внутри и теперь жила там, свернувшись маленькой уютной змейкой в самом центре моей души. И не в моих силах было оттуда ее достать.

Возле ног возвышался небольшой снеговой холм, с выглядывающей из него желтоватой ручкой тонкого костяного ножа. Я опустилась на колени, почти по пояс погрузившись в снег, и отчаянно принялась разгребать рассыпчатые ледяные блестки, но они просыпались, беспощадно утекая сквозь пальцы, как стеклянный бисер с шелестом опадали обратно, ослепляя меня своим сказочным сиянием. Я бесконечно долго раскидывала их в стороны полными горстями только для того, чтобы обнаружить, что сугроб был пуст. Лишь рукоятка печально знакомого ножа торчала из небольшого старого пня, продырявив лежащую на нем куртку. Я недоуменно смотрела поочередно то на пень, то на нож, то на куртку, и не понимала, что все это значит.

Рядом остановилась чья-то фигура, загородив солнце, и я медленно подняла голову, щурясь на яркий свет, обрисовавший высокий мужской силуэт.

— Что ты ищешь? — Спросил голос, эхом отдававшийся в голове.

— Я ищу…

 А кого же? Я и сама не помню. Да что со мной такое… Мысли ускользают, разбегаются, стоит мне только сконцентрироваться на одной, единственно важной. А он всё молчит в ожидании.

— Я ищу…Кажется, его… Свою любовь.

Тихий смех, блеск снежинок в чужих волосах, тепло, идущее откуда-то сверху.

— Его больше нет. Теперь я твоя любовь, идём со мной.

Гер протягивает мне руку, я смотрю на нее, понимая, что что-то сильно не так, что это всё неправда. Его рука в крови, а значит, этот мужчина снова меня обманывает.

Не бывает теплого снега, не бывает такого яркого солнца зимой, не бывает предателей, способных любить, а любовь… она не умирает. Как и Кти.

Кти… Ктиаран. Мне нужен Ктиаран!

Вспышка осознания озаряет меня изнутри, и одновременно горячая воздушная волна попадает в легкие. Жадно вдохнув, будто выныривая из глубины, я распахиваю веки, и вижу над собой стеклянный купол регенератора, а за ним бледное лицо и черные холодные глаза убийцы, что смотрит на меня, не отрываясь с тяжелым и печальным выражением. Но мне его ничуть не жаль. Ты сам все испортил, Гер. Растоптал, уничтожил, вымарал в крови. И больше ничего не вернуть. Ты наплевал на свой последний шанс. Лучше бы это тебе остаться там, на снегу, я бы ничуть не пожалела, а теперь…

Я снова провалилась в кошмар, в котором тонула, беспомощно захлебываясь в черной, как моя тоска глубине. А после снова и снова пыталась открыть глаза, чувствуя, как он пытается напоить меня водой со странным привкусом, и я из последних сил выплевываю ее ему в лицо, и наблюдаю алые капли, словно слёзы, ползущие по его щекам, такие же алые, как та, скатившаяся по лицу Ктиарана. И опять ухожу туда, где белое небытие, где продолжается бесконечный тоскливый ритуал поисков того, кого больше нет.

И всегда со мной был он, отговаривая, высмеивая, отвлекая, хватая за непослушные руки… Пока я ему наконец не поверила, совсем забыв о том, кто я, и что я, собственно, вообще тут делаю, в этом странном лесу, по колено в теплом бриллиантовом снегу возле странного пня с торчащим из него ножом.

— Здесь никого нет, Рин, идем домой.

А где он, этот дом, и как покинуть это место? Отсюда, из этого королевства снежной пыли просто не было выхода. Только бесконечные одинаковые деревья, белый ослепляющий снег и сугробы, сугробы, сугробы… Единственный выход, который я хотела бы найти, был тот, что увел бы меня подальше от назойливого гипнотизирующего голоса, вводящего в транс, заставляющего забыть кто я, зачем я, и что это за странное место… Единственный выход это…

— Проснись, Рин.

А разве я сплю?

— Проснись!

Что?

—Проснись!!

Да, наверно, так и нужно сделать. Скорее всего, это и есть тот выход, что мне нужен. Здесь я ничего не добьюсь. Этот снег, этот голос… Они сводят с ума. Нужно проснуться, скорее проснуться, чтобы окончательно не утратить себя, чтобы найти, чтобы понять, чтобы попробовать спасти, чтобы отомстить…

И я открываю глаза.

*

— Наконец то.

Повернув голову на звук, я не удержалась от глухого стона. Тупая пульсирующая боль отозвалась где-то внутри головы, заставив на мгновение снова прикрыть глаза.

— Это действительно ты?

— М-м-м… Не знаю… наверное. — Мой голос был совсем не моим, хриплым и надтреснутым, каким-то больным.

— Это уже тридцатое утро, и было бы неплохо если бы на этот раз ты была собой, а не той куклой-зомби, в которую тебя так талантливо превратили…

— Фуня?

И правда, на глянцевой поверхности прикроватной тумбы рядом со стаканом рубиновой жидкости восседал именно он, во всем своем шерстяном великолепии. Мой маленький друг.

При звуке своего имени тот с энтузиазмом заерзал на тумбочке.

— Уф! Ты вспомнила! Значит на этот раз это действительно ты! А это значит, что кровь наконец восстановилась, и сыворотка всё же помогла. Слава мутантам! Ктиаран был прав!

Ктиаран… Я с силой, до боли, протерла глаза, и с удивлением уставилась на свои мокрые пальцы. Ктиаран!

Челюсти сжались так, что заболели скулы. Ктиаран.

— Фуня…

— Все еще здесь! — Отозвался зверек, радостно носясь уже по покрывалу.

— Ты что-нибудь знаешь про него?

Тот нахмурил острую мордочку, застыв возле моей руки.

— В последний раз, когда я его видел, он умирал на снегу в компании своего брата…. Но на следующее утро их обоих там уже не было.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не было… Не было? Не было!!! Я вскинулась, почувствовав, как сердце начало свой стремительный разбег.

— А следы?! Ты видел следы??!

— Что-то такое было, да.

Я закрыла лицо руками, глубоко дыша, но нетерпеливый голос Фуниана не дал мне искупаться в лучах робкой, но такой сладкой надежды.

— Рин.

Я подняла голову.

— У нас мало времени. Но для начала я хотел бы извиниться.

— За…?

Тот замялся и поник.

— За то, что попался Геру в тот раз. Я, как оказалось, тоже поддаюсь его внушению, и это благодаря мне он заманил Кти в ловушку.

Ах вот оно что… А я гадала, как это он умудрился. Что ж, теперь все встало на свои места.

Я протянула руку, и маленькое тельце съёжилось, будто предвидя наказание. Но даже в мыслях я бы не представила себе подобного. Я всего лишь осторожно погладила шелковистую крошечную головку между ушами.

— Ты необыкновенное создание. И это не твоя вина, Фуня, не переживай. Лучше расскажи всё, что знаешь.

Я опустила ноги с кровати, и поднявшись, с удивлением пронаблюдала, как резко ковер бросился мне навстречу.

— Осторожнее! — Воскликнул горностай. Жаль поздно.

Так что я нехило приложилась об пол. К счастью, толстый ковер смягчил удар, и я не отправилась отдыхать в небытие на внеочередной срок.

— Что со мной, почему я такая… слабая?

— Погляди в зеркало. — ответили мне мрачно. — Ты почти ничего не ела целый месяц.

С трудом поднявшись, я кое как совладала с головокружением, и медленно, стараясь не делать резких движений, огляделась, узнавая.

Я находилась на Тсарниан, в своих комнатах в Белом замке клана Основателей. Целый месяц? Неужели так долго?! Но почему же я совершенно ничего не помню…