Скверна. Шаг первый - "Оро Призывающий" - Страница 13

– Вы с ума сошли?! – завопил лежащий на земле мужчина с разбитым лицом. Второй незнакомец бросился помогать ему подняться.

Я окинул их взглядом. Черная одежда оказалась темно-синей формой персонала поезда. Они немного отличались друг от друга, и я решил, что передо мной проводник и машинист. Почти все белые пуговицы с пиджака избитого человека были оторваны и разбросаны по округе, а на золотом значке в виде окруженного крыльями поезда красовалась аккуратная полоска крови. Это машинист.

Я подал коротышке руку и помог встать. Он поднялся и растерянно принялся приводить свою помятую одежду в порядок. Избитый Никитой машинист тоже уже стоял на ногах и стирал кровоподтеки со своего лица рукавом пиджака, в то время как проводник помогал ему отряхнуться и с некой смесью презрения и недоумения поглядывал на нас.

Закончив отряхиваться, машинист поправил пластиковый бейджик с фотографией, под которой красовалась надпись «Начальник поезда Шмидт Д.», сложил руки у груди и посмотрел на нас. Так значит, он не машинист, как я подумал вначале.

– Вы кто такие? – доброжелательностью его тон не отличался, но это можно было понять.

– Мы пассажиры, – устало выдохнул я.

– Отморозки вы, а не пассажиры! – Шмидт Д. все никак не унимался.

Мне очень хотелось извиниться перед ними как следует, доходчиво объяснить, что мы здесь забыли, выслушать историю о том, как сами мужчины здесь оказались. Но на все эти нежности не было времени.

Я понял, что Шмидт Д. сейчас слишком занят возмущением и причитанием, так что посмотрел в глаза проводнику. Тот был худощавым мужчиной лет за 30, под носом у него красовались небольшие коричневые усы, а форма, хоть и старая, выглядела опрятно, даже несмотря на путь через лес.

Видимо, он осознал, что мы больше не представляем опасности, и стоял рядом с начальником поезда по стойке смирно, словно мы до сих пор сидели в вагоне, а он пришел спросить, не хотим ли мы чашечку чая.

– А кто вообще в таком месте орет что-то из-за кустов?! Головой думать не вариант? – коротышка начал оправдываться с помощью тактики перевода стрелок.

– Ах, так это я виноват, что ты, придурок, напрыгнул на меня?! Мы сюда пришли пункт связи искать, а вы-то что забыли здесь?

Я посмотрел на проводника и решил сказать, как есть.

– В моем вагоне труп.

Все повернулись ко мне, я выдохнул и продолжил:

– Поезд остановился, потому что старик из моего вагона дернул за стоп-кран. А перед этим, насколько я понял, он убил проводника, – я глянул на коротышку, глаза которого стали чуть ли не квадратными. – Я никому об этом не рассказывал, чтобы не посеять панику. Хотел сообщить обо всем персоналу поезда. Но когда добрался до кабины, вас там не было.

– Так вот почему ты так рвался наружу, – тихо пробубнил Никита.

А вот мужчин мои объяснения сбили с толку.

– Потом мы с Никитой, – я указал на спутника, – пошли искать телефон, который я выронил, пытаясь сфотографировать город. Он у меня спутниковый. Я уже вызвал сюда спасателей, но…

– Боюсь, нам тем более нужно добраться до пункта связи, – проводник перебил меня, глядя на машиниста.

Тот же побледнел второй раз за минуту.

– Т-ты же не хочешь сказать… – его голос звучал напряженно.

– Да, поезд остановился в мертвом городе. Если труп все еще в поезде, значит, он уже Блуждающий. Нужно вызвать помощь, сам знаешь какую, – сказал проводник.

Блуждающие? Я только слышал о них, и то легенды, но первое, что я попытался вспомнить в тот момент, – закрыл ли я дверь в купе с телом так, чтобы щелкнул замок. Или просто прикрыл ее?

– Труп из вагона сейчас, может быть, уже и не труп вовсе. Мы с вами разминулись, когда вы пошли нас искать. Мы осматривали вагоны, а потом отправились с господином Шмидтом к пункту связи. Они специально оборудованы в таких местах, чтобы вызвать подмогу в экстренном случае. Вот, заметили вас, решили разобраться, что к чему. Разобрались, как видите.

Проводник закончил свое объяснение так, словно оно было исчерпывающим, и несколько холодно посмотрел на нас.

Однако в голове много чего не укладывалось.

– Но как мы с вами не пересеклись в поезде?

– Почему же, пересеклись. Это ведь вы тарабанили в закрытую дверь, где мы с господином Шмидтом осматривали сцепление между вагонами? – я вспомнил, как блондинка требовала у железяки спасения, молотя ее руками.

– Ха, я инструмент на пол уронил, а вы как заорете хором! Пуганая детвора какая-то пошла, – начальник поезда шмыгнул носом и включился в диалог.

– Но почему вы нам ничего не ответили?

– Да сейчас, буду я в таком месте перед какими-то школярами распинаться! У нас работы и без вас хватало, – не нужно было быть семи прядей во лбу, чтобы понять, насколько ворчливым мужичком был этот «господин Шмидт».

С другой стороны, было заметно, что мужчина очень сильно переживает. Он постоянно сжимал и разжимал кулаки и то и дело смотрел на проводника, подгоняя его взглядом. Явно что-то недоговаривает.

Я было открыл рот, чтобы спросить, почему вагоны вообще были закрыты, но проводник меня перебил.

– Молодые люди, вы не совсем понимаете серьезность сложившейся ситуации. Сейчас мы теряем время.

Коротышка, который весь разговор глупо пялился на нас, почесал затылок.

– Так, эм, я что-то не догоняю. Парням угрожает опасность? И мы ведь уже вызвали помощь! Ведь так? – он посмотрел на меня, я кивнул. – Нам нужно помочь им!

– Даже если вы уже вызвали свою помощь, что вы нам предлагаете? Бежать всем вместе назад, к поезду, и не вызывать нашу помощь? Хотя это в любом случае невозможно. Мы обязаны действовать по регламенту, рассчитанному на подобные случаи.

Коротышка захлопал глазами.

– И вам я предлагаю не геройствовать, а отправиться вместе с нами. Надо полагать, это гораздо безо паснее, – предложил Шмидт из вежливости и глянул на проводника. Тот, нахмурившись, кивнул.

В этот момент шестеренки в голове Никиты начали сходиться воедино.

– Вы хотите, чтобы я пацанов там оставил? У нас так не принято, они бы меня не бросили!

– Помолчи, – остановил я начавшего снова нагреваться коротышку. Кое-что все еще не давало мне покоя. – Какой еще пункт связи? Даже у меня есть телефон, а у вас на весь поезд нет одной рации? Вы серьезно?

Проводник замялся. А вот Шмидт ответил:

– По всему городу глушится связь. Отсюда вопрос: что у тебя за телефон такой, который работает, несмотря на глушилки? Нет, не так, откуда он у тебя?

Я хмуро посмотрел на него, не собираясь отвечать на этот вопрос, и после недолгой паузы перевел тему:

– Сорванный стоп-кран – это не проблема, из-за которой невозможно продолжить движение и нужно идти к какому-то…

– Пацан, ты забываешься, – перебил меня Шмидт. – И тратишь время. Последний раз спрашиваю: вы пойдете с нами?

Я заскрежетал зубами. Какая-то чертовщина.

– Да что тут решать, – коротышка фыркнул и тут же быстрым шагом направился по обратной дороге. – Ясно же, что мы своих не кинем. Да, Марк?

Он обернулся и посмотрел на меня так, словно ждал однозначного ответа.

Дебилу блогером не стать

Мы на всех парах неслись по направлению к поезду. Спешка сделала свое дело, и обратная дорога заняла гораздо меньше времени.

Я не мог ему отказать. Как и не мог позволить себе не звонить службам отца. Можете назвать меня глупцом – я и сам это понимаю, – но я просто не мог поступить иначе. Даже если все люди в поезде уже мертвы, Никита – нет. Согласиться на предложение Шмитда и оставить коротышку одного – это, считай, обречь его если уж не на смерть, то на долгое и сомнительное ожидание прихода спасателей.

У меня была мысль отдать ему телефон, чтобы люди отца отправились спасать Никиту, рассчитывая встретить меня. Но в контексте глушилок связи я не был уверен, что GPS будет точно показывать мою геопозицию. Скорее всего, отряд прочешет весь железнодорожный путь, так что в итоге это мне ничего не даст.