Рабыня для оборотней, или Байкерши не сдаются - Романова Ирина - Страница 8

По дороге к бочкам, я оглядывалась по сторонам, пытаясь рассмотреть, где мы все оказались. Кажется, постоялый двор. Добротный трехэтажный деревянный дом. На первом этаже постоялый двор. Конюшня, склады. Чистый, вымощенный серой брусчаткой большой двор перед крыльцом центрального входа в главное здание.

На постоялом дворе стоял шум и гвалт, хлопали двери, сновали прибывающие и отъезжающие постояльцы, на первый взгляд, ничем не отличающиеся от обычных людей.

Я на мгновение подняла взгляд наверх и потрясенно замерла. Яркое небо полыхало всеми оттенками зеленого, словно мы находились за полярной чертой и наблюдали северное сияние.

С неба этот мир освещали три светила. Самое крупное находилось дальше всех. Чуть в стороне, поближе виднелась звезда поменьше. И еще ближе к планете самая маленькая.

Все три звезды, переливаясь, испускали яркий свет всех оттенков зеленого, синего, белого и фиолетового.

– Хватит глазеть по сторонам, – женщина, которая несла сверток с одеждой, бесцеремонно втолкнула меня в какой-то угол между двумя зданиями. У одной стены в ряд стояли несколько больших бочек с водой. У другой стены располагались грубо сколоченные деревянные широкие лавочки. – Времени мало. Скоро нас отведут на площадь, где начнутся торги. Так что шевелитесь.

Меня бесцеремонно усадили на лавочку и быстро сорвали рубаху со штанами, оставив полностью обнаженной.

Я едва успела прикрыться руками.

– Да не трясись ты так, – одернула хамка, оторвав кусок ткани от рубахи, быстро смочила его водой, натерла каким-то бруском, от которого пошла прозрачная пена без запаха.

Я от шока даже возмутиться не успела, как вторая женщина взяла большой ковш, зачерпнула им воды и вылила на меня сверху.

От ледяного душа перехватило дыхание, зуб на зуб не попадал. А эти две садистки накинулись на меня, натирая тело подобием мочалки в пене и смывая всю грязь и кровь, коими я успела покрыться с тех пор, как очнулась в этой жуткой реальности.

Глава 6

Они в четыре руки намыливали мое тело, начиная с головы и постепенно спускаясь вниз, периодически поливая водой из ковша.

А я настолько обессилела, что даже перестала возмущаться, покорно позволяя мыть и растирать меня. Отфыркивалась, когда сверху в очередной раз кто-то из женщин поливал холодной водой, смывая мыло с остатками грязи.

Из меня словно выкачали волю к жизни. Оставили пустую оболочку.

– Ну не теряй дух, может тебе повезет, попадешь в гарем, – продолжала бормотать одна из женщин, растирая мое тело сухой тряпкой. – Год-два, и станешь никому не нужной обузой. Тогда тебя оставят в покое. Вот где рай… Ешь, пьешь, спишь…

– Так было с тобой? – я, словно безвольная кукла, подавала руки и ноги по команде, словно со стороны наблюдая, как слаженно и быстро действуют женщины. Оказалась настолько потрясена, что даже не почувствовала боли, когда они срывали с меня грязную рубаху.

Странно. Спина вся изуродована, покрыта потрескавшейся коркой. Я чувствовала, как по ней текут струйки крови. Но почему-то не испытывала боли. И даже могла шевелить руками и плечами.

– Повернись, – скомандовала разговорчивая женщина, достав откуда-то мою баночку с мазью. – Хозяин сказал смазать тебе спину.

Не дожидаясь моей заторможенной реакции, развернула меня к себе спиной. Легкими движениями, едва касаясь ран, стала наносить мазь на спину. Затем наклеила сверху какую-то повязку.

– Вот так, хозяин останется доволен. Никакой крови. Никакой боли. Никто не поймет, что ты товар, порченный внешне. Пока не станет слишком поздно, – бормотала женщина, быстро вытирая меня остатками рубахи.

Снова развернула лицом к себе, одевая словно безвольную куклу. Полупрозрачная длинная туника белого цвета, шелковые шаровары, мягкие тапочки типа балеток на ноги.

Извлекла из карманов длинной юбки большой костяной гребень, в несколько взмахов, нещадно дергая, расчесала длинные белые волосы и заплела их в толстую косу.

– Ну вот, смотри какая красотка. – Закончив экзекуцию, отошла на шаг, любуясь своим трудом. – Больше жизни в глазах, улыбнись… Будь поприветливей. Соблазни хорошего покупателя. В чем более богатый дом тебя возьмут, тем больше шансов, что ты доживешь до старости в сытости и покое, – поучала она, поднимая меня на ноги и подталкивая в спину. – Пойдем. Хозяин не любит ждать.

– Почему ты так спокойно позволяешь все это? Почему не пытаешься сбежать? Не сопротивляешься? Нельзя продавать живого человека! – нашла в себе силы спросить.

– Мне не повезло… Всю жизнь перепродавали с рук на руки, от одного хозяина другому. Родила одному сына и стала не нужна… Продал, и пошла я по чужим домам. Сейчас вот последнему тоже не нужна стала, лишний рот, – пожаловалась она. – Такова наша судьба…

– Судьбу можно и нужно менять! Разве у тебя не болит сердце, тебе все равно, где твой ребенок? Может, его тоже продали? Как он? Сытый или голодный? – возразила я, не желая мириться с подобным фатализмом.

Уж я свое дитя точно бы никому не отдала. Загрызла бы того ублюдка, который бы посмел отнять моего ребенка и продать его! Сожгла бы заживо подонка!

– Мой сын остался в хороших руках. Ни один отец не продаст своего наследника. – Для меня такое рассуждение оказалось полным шоком. – А ты даже не пробуй сбежать! Иначе кнут, что прогулялся по твоей спине, покажется раем! Ты надолго запомнишь урок! Проучат так, что навеки отобьют желание убегать… Да и магический ошейник не позволит…

– Посмотрим… – Упрямо мотнула головой.

Оставаться рабыней не собиралась. Свалю при первой же возможности. Как только избавлюсь от гадости, которую навесили мне на шею.

– Вы, двое, идите сюда, – приказал хозяин, едва мы вышли из закутка с бочками.

Мы приблизились, всех рабов выстроили в ряд, накидывая им странную веревку на шею, соединенную друг с другом. Стоит попытаться сбежать одному, как петля автоматически затянется на шее других. Задушит всех одновременно…

Вот ублюдок, перестраховался. Я осторожно дотронулась до светящейся веревки и вздрогнула от слабого электрического разряда. Она еще и под напряжением.

– Даже не пытайся, – подонок, возомнивший меня хозяином жизни, остановился напротив меня, прожигая пристальным взглядом. – Как чувствовал, что с тобой будут одни проблемы. – Смотрел жадно, голодным взглядом скользя по телу, едва скрытому полупрозрачной туникой. – Если бы я так остро не нуждался в деньгах… – Дотронулся пальцами до моей щеки, завороженно скользя вверх и вниз по скуле, намотал на кончик выбившуюся из косы белую прядь… – Оставил бы себе… Затрахал бы…

– Трахалка еще не выросла, – плюнула подонку в лицо, наблюдая, как его перекосило от ярости, ухмыльнулась. – Только и можешь – унижать беззащитных женщин и детей…

Хозяин – тьфу, даже мысленно корёжит от подобного – побледнел, сжал пальцами до боли мои скулы, пользуясь тем, что я сейчас беспомощна и беззащитна.

– Наглая дерзкая девка! – Я все же не выдержала, дернула головой, избавляясь от его хватки, и тут же получила мощный разряд тока в шею. – Это лишь малая толика наказания, которое тебя ждет, если не укоротишь свой длинный язык! – прошипел мелкий ублюдок мне в лицо, успев отдернуть руку до разряда. – Я не стану портить товар! Продам тем, кто станет для тебя самым худшим кошмаром. А потом вернусь, выкраду, затрахаю до смерти и снова продам, теперь уже некромантам!

– Так ты еще и некрофил? – продолжала я дергать и раздражать ублюдка, не обращая внимания на женщину, что стояла рядом, и усиленно тянула меня за руку.

– Простите ее, хозяин. Она не местная, обычаев не знает… – попыталась заступиться за меня она.

Мою шею снова прострелило от электрического разряда. Но я даже не скривилась, не желая показывать слабость этому говнюку.

– Хозяин, – пресмыкалась перед ним соседка, – вы же не хотите повредить товар? Тогда не заработаете много денег…

Жадность поборола ярость. И подонок отступил. Удавка на шее ослабла, давая возможность вздохнуть.