Личная ученица Огненного лорда. Книга 2 - Недотрога Яся - Страница 5

– Адепт Транк! – воскликнул он.

Наш порыжевший сокурсник из числа “старожилов” неохотно встал.

– Прогнозисты только предполагают, – сказал он. – Находясь в особом состоянии, они устанавливают контакт с подземным пламенем, слушают его, как бы погружаются в него всеми… своими ощущениями. На основании услышанного делают прогнозы о том, как огонь будет вести себя в ближайшее время. Ожидаются ли всплески, или будет затишье, или что ещё.

– Прогнозы строятся лишь на основании “ощущений”? – вопрос с подвохом.

– Эм… – сокурсник замялся. – Нет. Там ещё графики, формулы…

Тослер кивнул и даже не поправил, а дополнил:

– Устанавливая контакт с пламенем, прогнозисты, кроме прочего, снимают ряд показателей, которые после обрабатываются при помощи формул. Итого, если говорить упрощённо, получается два прогноза. Один – на основании личных ощущений и впечатлений, второй – на основании расчётов. А что с разведчиками? В чём разница?

В этот раз магистр обратился к Лейе, девчонке из нашей компании. Она, в отличие от рыжеющего Транка, не смогла сказать ничего.

Пришлось преподавателю объяснять самому:

– Прогнозисты действуют на уже выявленных опасных участках, включая разломы, а разведчики, прежде всего, производят общий осмотр территорий. Помогают определить, где в скором времени может проявиться подземное пламя, где именно ждать беды. Активные участки они тоже осматривают, всегда присутствуют на тех же разломах. Прямая разведка – это второй, наравне с прогнозами, источник сведений о поведении пламени.

Мы закивали – да, так понятнее, разница действительно есть.

Тослер продолжил, и чем дольше он говорил, тем внимательнее мы слушали – кто-то спокойно, а кто-то затаив дыхание. Ведь разведкой занимались одни из самых искусных магов – собственно те, кто умел придавать своей магии любую форму. Включая создание упомянутых сегодня “живых существ”.

Разведчики предпочитали создавать птиц – огромных, ездовых, таких, на чью спину можно сесть и взмыть в воздух, чтобы осмотреть территорию сверху.

– Это высшая форма управления, – сказал магистр. – Кто может назвать предыдущую?

Первокурсники вновь ответили молчанием. Лично я вообще не представляла о чём речь.

Оказалось всё довольно просто, но при этом восхитительно – маги послабее отращивали себе крылья. В этом случае магическая энергия не отделялась, превращаясь в нечто самостоятельное, а оставалась продолжением тела мага. В неё было невозможно вложить матрицу, которая определяла закономерность действий – то есть, как говорили в моей предыдущей жизни, невозможно запрограммировать. Крыльями маг управлял сам.

Тут был ряд минусов – например, необходимость повышенной и постоянной концентрации внимания. При сбое этой концентрации маг рисковал потерять управление и рухнуть вниз.

Но всё равно звучало невероятно. Так, что вся аудитория невольно подалась вперёд, а рты восхищённо приоткрылись.

Тослер упомянул и третий, самый простой вариант – разведчики низшего ранга в воздух вообще не поднимались. Они действовали как обычные следопыты, но порой даже этого было достаточно, чтобы определить будущие очаги и заблаговременно выслать на место отряд усмиряющих пламя огневиков.

Звучало интересно, даже героично, но нашлась и ложка дёгтя:

– Иногда, очень редко, подземное пламя ведёт себя совершенно непредсказуемо. В этом случае, чтобы увидеть или спрогнозировать, нужно быть либо гением, либо сказочным везунчиком. В последний раз мы столкнулись с подобным эпизодом всего пару недель назад.

Магистр взял паузу, а мы затаили дыхание в ожидании подробностей. Лично мне почему-то вспомнились слова главы канцелярии, который упоминал неестественно большой приток новичков. Связанные вещи? А почему бы нет?

Кстати, а ведь тот поток уже иссяк, причём закончился именно на мне. Я словно вскочила в последний вагон поезда.

Получается, что и тут «отличилась»? Вдобавок к остальным «достижениям»? Или речь о простом совпадении, на которое можно забить?

– Мы столкнулись с необычайной по своей мощи активностью, – продолжил магистр, – и с абсолютной непредсказуемостью. Магические потоки двигались в нарушение всех законов, разломы исторгали пламя слишком бурно. Хвала Лордам, которые контролировали и гасили самые опасные всплески. Без них мир бы погрузился во мрак.

Дальше началась пятиминутка восхвалений, но все добрые слова в адрес Лордов были заслуженны. Мы слушали внимательно, со всем почтением. Кто-то даже вносил реплики Тослера в конспект.

А потом снова вернулись к теме занятия. Магистр принялся рассказывать реальные случаи из жизни «разведки», и время пролетело стремительно. В итоге даже короткого перерыва, который полагался между лекциями, не вышло. Тослер удалился лишь после того, как в аудиторию зашёл магистр Рои, которому предстояло продолжить повышать наши знания по части классификаций огня.

Лекция Рои тоже вышла интересная и пролетела в одно мгновение. Третий преподаватель, магистр Занакас, наоборот выступил сегодня в роли зануды.

А вот занятие магистра Дарктэса, которое шло после обеда, стало для меня своеобразным фиаско. Стоило войти в состояние концентрации, и я буквально залипла на эту его зелёную слизь.

Сидела и смотрела ровно до тех пор, пока нас не выгнали на тренировочную площадку – не ту, что примыкала ко второму жилому крылу, а на другую – огромную, с установленными в центре мишенями.

Тут нам предложили поупражняться в обращении с магией, и все были очень рады. Морти так и вовсе возгордился – расправив плечи, мой бритоголовый друг готовился показать всё наработанное на неформальных тренировках мастерство.

Я же… А я нарвалась на неприятность, потому что снова начала пялиться на шрамы. Привело к тому, что Дарктэс подошёл вплотную и, чуть наклонившись, сказал недобро:

– Не нравится? Будешь невнимательной, заработаешь такие же.

Этот тон отрезвил.

Опустив глаза, я пробормотала извинения и мысленно отругала себя – это ж надо быть такой дурой! Пялиться на увечья это неприлично в принципе, а на такие – вообще преступно. И почему они так меня притягивают? Словно магнит!

Пришлось стиснуть зубы и присоединиться к тренировке. Я начала с искр, потом сотворила три небольших огненных шара подряд и вновь забеспокоилась. Аккуратно, стараясь не привлекать лишнего внимания, приподняла рукав и посмотрела на метку – но узор был в порядке и выглядел достаточно ярко.

– Что там у тебя? – неожиданно прозвучало за спиной.

Снова Дарктэс – видимо сильно задела его своим разглядыванием. Я вздохнула, повернулась, и лишь сейчас поняла, что в школе про моё недавнее угасание и не знают.

Нет, правда! Ни вчера, ни сегодня, ни один человек с вопросом не подошёл.

И если в случае Алентора всё понятно – у Лорда нет причин распространяться о спасении слабосильных адепток, то Иргиль… Почему помощница Тариуса сохранила моё угасание в тайне? Почему промолчала?

– Всё хорошо, – пробормотала я, отвечая на вопрос преподавателя. – Просто проверяю состояние метки. Беспокоюсь.

– Ясно, – сказал Дарктэс и отступил.

Он посмотрел как-то странно, а потом видимо не выдержал:

– Красивый кулон.

Я ощутила, что щёки стремительно розовеют. Со стороны такая реакция выглядела неадекватно, но совладать с ней я не могла.

– Красивый и знакомый, – добавил магистр. Прозвучало насмешливо, и теперь щёки обдало жаром. Он на что намекает?

Я уже открыла рот, чтобы объяснить, но Дарктэс перебил:

– Даже не думай, Ева. Не смей оправдываться. Это твоя жизнь, твои решения, и никто не имеет права тебя судить. Судить себя можешь только ты.

Насмешка? Нет. Магистр говорил абсолютно серьёзно. И столько силы прозвучало в этих его словах, что я осеклась.

Осеклась и задумалась, а потом… кивнула и вернулась к искрам. Запала на магические шары уже не хватало, а вот на искры – вполне.

Обычно занятия у Дарктэса воодушевляли, но сегодня все были как варёные селёдки. Я, вероятно, была самой варёной, только это не помешало окликнуть Морти и поманить к себе.