Разыскивается живым или мертвым (СИ) - Борчанинов Геннадий - Страница 8

— Звучит так, будто вы собрались пройти и вторую половину пустыни Чиуауа, — усмехнулся Томпсон. — Разве не лучше было бы остаться в городе? У нас тут есть вакансия…

— Помощником шерифа? — перебил его я. — Нет, благодарю. Я намерен отправиться по следу кое-каких негодяев. Только и всего.

Ничего не имею против службы в полиции, но сейчас мне попросту некогда заниматься поеданием пончиков. Надо отправляться за головой Мартинеса и нашим оружием.

— Вы храбрый человек, мистер Шульц. И совершенно безрассудный. Мне это нравится! — рассмеялся торговец. — Думаю, мы сумеем придти к соглашению. Вы же не возражаете, если я подберу вам… Гм… Бывшие в употреблении вещи. Но ещё крепкие!

— Разве я в том положении, чтобы выбирать? — усмехнулся я.

Надеюсь, он не решит сплавить мне всяческий неликвид. Я и правда не в том положении, чтобы морщить нос и что-то требовать, мне и так делают великое одолжение. Томпсон мог бы запросто выгнать меня из магазина, законов по защите прав потребителей тут ещё не было.

К чести мистера Томпсона, он выдал мне всё, что я попросил. Да, старое, потёртое, со следами активной эксплуатации, но всё ещё пригодное к службе. Раньше вещи делали на совесть, а не так, как у нас, когда маркетологи требуют от инженеров, чтобы вещь гарантированно сломалась после какого-то времени.

Так что из «Припасов Томпсона» я вышел счастливый и довольный, расстались мы с ним по-дружески, каждый пребывая в полной уверенности, что сумел облапошить другого. Ботинки, конечно, было немного жаль, поудобнее сапог будут, но эти говнодавы развалятся через сезон-другой, так что я считал эту сделку выгодной.

Теперь можно было и офис шерифа навестить. Временно исполняющий обязанности должен быть на месте.

Мои новые сапоги новыми вовсе не были, и разношены оказались под чужую, менее широкую ногу, отчего пока что немного натирали, но более удобных из тех, что предложил мне Томпсон, я не нашёл, все остальные оказались ещё хуже. Наверняка сняты с трупа, с мёртвой холодной ноги.

Шляпа тоже хранила в себе запах чужого пота, и по-хорошему её следовало бы постирать, но я постарался смириться. Я мужик, я должен быть угрюм, волосат и вонюч. Сапоги, шляпа и щетина у меня теперь были, осталось только сунуть сигаретку в зубы, и можно было сниматься в рекламе «Мальборо», но, к моему удивлению, сигарет у Томпсона не оказалось. Только жевательный табак, трубочный и для самокруток. И он намекнул, что за табак придётся выложить ещё что-нибудь, помимо ботинок и кепки, так что я решил, что пока перебьюсь.

Офис шерифа оказался одним из немногих кирпичных зданий в городе, и, пожалуй, самым маленьким из них. Зато у коновязи переступала с ноги на ногу пегая лошадь, и это значило, что внутри кто-то есть. Я толкнул дверь и вошёл внутрь.

— Бах! Ты убит, — раздался радостный возглас, едва я шагнул в приёмную.

За столом, развалившись в кресле, сидел молодой парень с длинными сальными волосами. Напротив него находился обезьянник, в данный момент пустой, а за его спиной находилась какая-то закрытая дверь.

— Чтобы меня убить, надо чего-нибудь посерьёзнее, чем просто об этом объявить, — усмехнулся я.

— Чё, крутой, да? — фыркнул парень, и я разглядел на его мятой жилетке потёртую латунную звёздочку. — Ладно, крутой. Видел я вчера, как ты стреляешь. Метко. Олдмен с утра уже в новой шляпе щеголял.

Я промолчал, обходя офис по кругу и осматривая его убранство. Заглянул в обезьянник, где не было ничего, кроме пустой лавки, поглядел на какие-то грамоты и документы, висящие на стенах. Обыкновенный участок, если говорить по-простому.

— Шульц, да? Ты, наверное, это… Помощником заделаться хочешь? — спросил парень.

— К тебе, что ли? — хмыкнул я.

— Ну а чё? Шерифа кокнули. Я за него теперь, — ухмыльнулся парень. — Одному несподручно. Помощник нужен.

Уверен, до того, как шерифа кокнули, этот парнишка служил тут максимум для того, чтобы сбегать за пончиками или что у них тут вместо пончиков. Принеси-подай, не более. Но помощник есть помощник, оформлен согласно закону, значит, он тут теперь и исполняет обязанности.

— Тебя-то хоть как звать? — спросил я.

— Амброз Ларсен, можно просто, Ларсен, — представился парень.

— Скажи-ка, Ларсен, есть у тебя тут плакаты, за кого награда назначена? — спросил я.

Парень почесал в своих сальных патлах, вытер пальцы о штанину, заглянул в ящик стола, затем в другой.

— Где-то было, — пробормотал он. — У нас тут охотники нечасто бывают…

— Зато небось бандиты как к себе домой заходят? — спросил я.

— Сплюнь. Мартинес вот заехал, почту обнёс, и всё, у нас городок спокойный! — возразил парень.

— Навёл его кто, нет? — хмыкнул я.

— Может и навёл, — пожал плечами Ларсен, извлекая наконец из стола целую пачку отпечатанных плакатов, которые, по-хорошему, должны бы висеть на доске у всех на виду.

Я взял всю пачку сразу, полистал. Вот, значит, кого разыскивает милиция. Часто плакаты повторялись, иногда встречались старые, за прошлые года. Я попытался хоть как-то их рассортировать по свежести, но не преуспел.

— Я все заберу? — спросил я.

— Валяй, — равнодушно бросил малец.

Лучше полистаю их на досуге, вдумчиво, с толком и расстановкой. Постараюсь запомнить имена, суммы, на случай, если судьба вдруг столкнёт меня с кем-нибудь из разыскиваемых. В жизни всякое бывает, и случайно подслушанный разговор, например, может вывести меня на след кого-нибудь из этих ребят.

Теперь, когда я держал в руках эти замусоленные бумажки, я наконец почувствовал, что знаю, как быть дальше. Знаю, чем займусь в ближайшем будущем. Нервы отчего-то немного расшалились, будто я бахнул пять банок редбулла за один присест.

— А чё, пострелять не хочешь? На спор, — предложил мне Ларсен.

— Нет, не хочу, — сказал я, понимая, что сейчас у меня дрожат руки.

И с похмелья, и от нервов. И патронов у меня было всего три дюжины. В кольт я зарядил пять, без предохранителя иначе нельзя, особенно без кобуры. А каждый патрон по стоимости это шот виски в баре. Да, рюмка здесь именно поэтому называется шотом.

— Ну, как хочешь, — пожал плечами Ларсен. — Скучно, блин. Одному вот особенно.

Я хотел посоветовать ему заняться делом, но понял, что ему бесполезно что-либо втолковывать. Не поймёт, да ещё и обидится.

— Слушай, Ларсен, — спросил я вдруг. — Где тут лошадку можно взять?

Я вдруг понял, что без лошади тут никуда. Даже если я сумею выследить какого-нибудь преступника, как я повезу его обратно? На убере?

— Сходи да купи, — фыркнул он. — На конюшнях. Голдуэлл только старых кляч продаёт, лучше съездить к Бриттлам, у них нормально, хоть и ехать далеко.

— Нет, ты не понял, — сказал я. — Может, бесплатно можно как-то взять?

Ларсен рассмеялся, закачавшись на стуле.

— Бесплатно! Ха! Бесплатно можешь только конского навоза набрать! — воскликнул он.

— Ну нет, послушай. Может быть, после шерифа осталась. Или его помощника, — предположил я. — Они же казённые, нет?

— Нет, не казённые. Вон, моя Долли, я её у команчерос купил вот таким жеребёнком, растил, — сказал Ларсен. — А под шерифом лошадь убили.

— Слушай, Ларсен, — сказал я. — Тебе помощник нужен? Добудь мне лошадь, будет тебе помощник.

— Любую? — он даже перестал качаться на стуле.

Ну конечно. Приведёт мне пожилую клячу, видевшую ещё Крестовые походы. Я в лошадях не особо разбирался, вернее, совсем не разбирался, но такое, мне кажется, даже ребёнок обнаружит.

— Приличную, — сказал я.

— Замётано, — сказал он. — Будет тебе лошадь. Лови.

Он швырнул мне латунную звёздочку. Ну всё, назад дороги нет. Придётся послужить местному закону.

Глава 5

Я привинтил звёздочку к бомберу. Никакой тебе проверки на полиграфе, обязательной службы в армии, или что там ещё нужно для поступления в ряды доблестных полицейских. Здесь оказалось достаточно изъявить желание, и Ларсен выдал мне документ, подтверждающий, что Джек Шульц теперь является помощником шерифа. Я — закон.