Лаванда для отца-одиночки (СИ) - Кальк Салма - Страница 18

Ремонт дома завершился. Нужно было ещё обставить мебелью комнаты — пока они с Эжени справились только со своими спальнями, гостиной и немного с кухней. Тео понял, что почти не представляет, что там нужно-то, в кухню, есть плита, есть микроволновка, чайник и машина для приготовления арро, а что ещё-то?

Вообще было бы неплохо, чтобы кто-то готовил дома еду. Ему не всегда хватало времени, да и не привык он об этом думать. Все окрестные доставки знали к ним дорогу. Но хотелось… хотелось чего-то другого. Найти человека?

Но ремонт сада — или что там с ним делает Лаванда — продолжался. Лаванда рассказала, что нужно ещё заменить несколько секций кустарника в лабиринтах вокруг обеих беседок, и она ждала эти кусты из какого-то проверенного питомника. И что-то доделать с кронами кипарисов вдоль главной аллеи, чтобы они ушли в зиму красивыми, так она сказала.

Да пусть делает, что хочет, или что там ещё нужно. Он так привык видеть её каждый день, что не отказался бы, продлись эти работы хоть до следующей весны.

Сейчас Тео понимал — она зацепила его с самой первой встречи. Сначала своими невероятными волосами — ну правда, он до того ни разу не видел, чтобы у человека на голове росли волосы такого вот цвета. Правда, в том же «Волшебном доме» по коридорам офиса бегали девушки с полной радугой на голове, но это-то понятно, взяли и нарисовали, или что там они ещё делают. А тут создавалось впечатление естественности… или хитрого магического вмешательства.

А потом случай очень удачно привёл его в бар на соседней улице, где ему повезло спасти её из неприятной ситуации. И потом ещё проговорить полночи. А потом встречаться в саду, и наконец — не только в саду. Менталист в Тео отчётливо видел, что не нужно её торопить. Дозреет сама. Кто знает, что там было в её жизни, что она такая пуганая?

В жизни Тео же после развода случались главным образом не самые длинные необременительные для всех сторон отношения, и ему как-то не было дела до того, что о нём подумают, захотят ли встретиться ещё и вообще. Тут же неожиданно дело почему-то было. Что подумает о нём Лаванда, что подумает о нём её злобный кот… хорошо, не злобный, но дорожащий своим статусом в хозяйкиной жизни. Что она подумает о его не слишком-то устроенном доме и об Эжени. Впрочем, с Эжени они, кажется, если и не подружились, то дружелюбно разговаривают.

И в субботу после первой своей рабочей недели Тео даже немного сожалел, что уже обещал пойти на свадьбу к Рыжему Вьевиллю. С другой стороны, свадьба в двух древних магических семействах — дело такое, редкостное, можно и посмотреть, а потом сбежать, и… и что?

И ничего. Потому что он дурак, и даже не спросил, что Лаванда делает в эти выходные. А нужно было.

На площади Святого Ремигия собралась немалая толпа, и увидев некоторых людей, Тео подумал — а ведь Лаванда, как сотрудница «Волшебного дома», тоже может здесь быть. Оставалось её найти.

Пока же они с Филибером и его спутницей Клаудией повстречали много других знакомцев — начиная с семейства Саважей. Госпожа декан боевого факультета, она же герцогиня Саваж, весьма обрадовалась обоим своим выпускникам, господин декан некромантов, он же герцог Саваж, порадовался тому, что бывший дом Тьерселенов теперь в руках у приличного человека, так он сказал, а их детей — командующего Легионом генерала Жана-Дени Саважа и Теодору Саваж, ныне Монтенеро, они с Филибером давно знали и были просто рады видеть. Молодое поколение — внуки герцогской четы — чинно стояли рядом и вежливо здоровались.

В общем, пока ходили и здоровались, прибыли герои дня. С невыразимым пафосом, в нарядах старинного покроя, радостные и счастливые. Тео даже подумал, что такой толпы ему, конечно, и даром не надо, а вот столь же счастливое лицо невесты — это здорово. Вирджиния когда-то там, в другой жизни, весь свадебный день была чем-то обеспокоена — что скажет мама, куда посадить дедушку и других гостей, и что-то там ещё, он уже не помнил. Куда Рыжий и его принцесса посадят своих гостей в таком количестве, Тео просто не предполагал.

И вот когда вся толпа двинулась в собор и все в очередной раз смешались, Тео их и увидел. Лаванду и ещё нескольких девушек, они держались вместе.

И конечно же, подошёл, поздоровался и подхватил под руку. Потому что если не подхватить, то непременно потеряется.

Глава 12

Глава 12

Лаванда обрадовалась — улыбнулась, вздохнула, что-то быстро сказала своим, и они пошли внутрь. Удалось сесть где-то даже и не очень далеко, и смотреть действо во все глаза. И думать — что никогда бы не заподозрил Рыжего в таком… пафосе, но оказалось, что он вполне так вписался в представления о главе древнего магического рода.

Филибер был знаком и с принцем Роганом, и с его другими детьми, он показал их потихоньку — старший сын-депутат, вылитый отец, младший сын-студент, учится на одном курсе с его старшим племянником, и ещё одна дочка, она была подружкой невесты — высокая и темноволосая, тоже в отца. Тео на мгновение задумался, что бы он сейчас делал, если бы все дети Вирджинии были и его детьми… но отбросил эту мысль. Как вышло, так вышло.

А Филибер продолжал называть — кто есть кто. И выходило, что хоть магов и не слишком много, но проникли они везде — в правительство, в армию, в образование, в медицину, в промышленность… сидят, голубчики.

На минуту Тео подумал — нужно ли было брать Эжени. Некоторые почтенные магические семейства, вроде Саважей и де ла Моттов, были в полном составе — со старшими, как он понимал, внуками. Эжени бы соскучилась сидеть, наверное. А так они собирались с племянниками Филибера что-то делать дома и в саду — после того, как вернутся с экскурсии в Королевский музей.

Лаванда вертела головой и вздыхала.

— Я почти никого здесь не знаю, кроме тех, с кем училась или работаю, — шепнула она.

— Не поверите, я тоже. Я из Антуансвилля, в столице только учился в Академии, но это было уже довольно давно. Филибер в магической полиции десять лет, ему положено знать всех-всех.

— Он… активный, поэтому знает. А я всё время в тине сижу, — усмехнулась она.

— Если хочется и нужно, начинать выбираться из тины никогда не поздно, — он тихонько пожал ей руку. — Да и в тине водники сидят. А вы где-нибудь в клумбе, или на дереве.

А дальше они смотрели, как Рыжий и его принцесса говорили, что согласны, и как архиепископ Паризии объявил их мужем и женой, и они целовались, и менялись кольцами — и всё было видно и слышно до самого последнего ряда, постарались какие-то неплохие маги, поработавшие с видимостью и акустикой. И их поздравляли, и как-то стало здорово и радостно — и Тео, и на Лаванду он украдкой глянул — она улыбалась.

Когда герцога и герцогиню Вьевилль осыпали лепестками цветов на ступенях собора, а потом они погрузились в машину с открытым верхом и отбыли на фотосессию до пяти вечера, Филибер спросил:

— Ну что, друзья, вы готовы вернуться на празднование, или у вас планы на остаток дня?

Все переглянулись и сошлись на том, что, наверное, нужно вернуться, может быть, ненадолго — потому что явно же будет что-то интересное и красивое.

— Тогда сейчас идём перекусить, — скомандовал Тео. — До пяти вечера ещё три часа.

И он не заметил, как пролетели эти три часа. Они отправились в таверну поблизости — все вчетвером, там в приятной прохладе ели и разговаривали. Спутница Филибера Клаудия оказалась преподавателем музыки, она работает в музыкальной школе. Лаванда немного раскрыла створки своей раковины, или что там у неё? Лепестки цветка? И, в общем, тоже рассказывала о работе, о том, что забавного бывает в цветах и садах. И про своего кота, властелина её дома.

— Дочка просит кота, но я не решаюсь. Нас целыми днями нет дома, с кем он будет? — вздыхала Клаудия.

— А сколько лет дочке? — спрашивала Лаванда.

— Шесть, маленькая ещё, — улыбалась Клаудия в ответ.

— Может быть, ничего? У нас с сёстрами в детстве всё время жили коты.