Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2 (СИ) - Кузнецов Стас - Страница 34

Во тьме охотничий домик выглядел зловеще.

— Фил, я тебя прошу, — напомнил я потихоньку, — как бы тебе трудно не было, не вмешивайся! Держи себя в руках!

— Ясно, — сквозь зубы процедил Фил.

Мы вошли в домик. На удивление, в зале было довольно уютно. Комнату освещали зажжённые свечи. В камине потрескивал огонь. За столом сидели ворон, Мерлин, Янко, Харвии и еще два незнакомца играли в карты. Стелла немного в стороне раскладывала пасьянс. Обстановка выглядела спокойной, даже немного домашней.

— Вот и мою жену ко мне проводили, — хрипловато рассмеялся ворон. — Кира, подойти ко мне, — велел он, откладывая карты.

— Сначала пусть Харви и Стелла подойдут к нам, — выдвинул я требование.

— Пусть идут, — легко согласился ворон.

Стелла, бросив карты, кинулась к Томашу, обняла брата. В мою же сторону и не взглянула, отчего мне стало немного обидно. Между нами всё же была наша ночь…

Харви встал, ворон щелкнул пальцами, и из него вышла черная дымка, которая тут же слилась с телом самого ворона. Харви непонимающе моргнул и, увидев ворона, тут же материализовал меч.

— Ах ты, гнида, я прикончу тебя за это унижение! — с ненавистью бросил он ворону.

— Мне его усмирить, или сами? — без тени страха поинтересовался ворон.

— Харви, не время мстить, — твердо сказал своему оруженосцу отец. — Обстоятельства вынуждают нас отступить.

По лицу Харви было видно, что он борется с собой, заставляя себя прислушаться к нашим словам. Поколебавшись, он все же спрятал меч и отошел к нам.

— Вот и славно, — усмехнулся ворон. — А теперь, Кира, нареченная моя, иди ко мне.

Фил сжал кулаки, но промолчал. Киру била нервная дрожь, медленно она пошла к ворону. Стук её шагов отдавался в тишине. Напряжение росло.

Кира встала подле ворона. Он развернул её к себе.

— Обрати внимание, Кира, я отпустил твоих друзей, они могут дойти до ближайшей деревни, взять лошадей и спасти своего Харви. Я пощадил их, можешь расценить это как подарок тебе. Более того, каждый год на целый месяц будет объявляться перемирие, когда ты, Кира, сможешь гостить у брата.

— Благодарю вас, — тихо ответила Кира, потупив глаза.

— Для тебя, я Вард, Кира, — ворон провел рукой по щеке девушки, от чего Кира содрогнулась. — Отныне и навеки ты моя.

— Да, только через мой труп! — не выдержав, процедил Фил, материализуя топорик.

— А это можно, — не глядя на Фила, ответил ворон.

Фила я остановить не успел. Он ринулся к ворону. Ворон мгновенно заключил Киру в объятия, и сделал он это настолько быстро, что Фил даже не успел до него добежать. Да и никто из нас при всём желании ничего в эту минуту не мог сделать — ворон и Кира растаяли черной дымкой. За ними, один за другим, стали исчезать сообщники ворона.

Несколько мгновений и мы остались в домике одни.

Но на этом фокусы не закончились. Со скрежетом на окнах и дверях начали появляться злосчастные решетки. А потом по стенам заплясал огонь. Мы оказались в огненной ловушке.

— Теперь мы все умрем, Фил! Ты доволен⁈ — горестно попрекнул меня Томаш, закрывая лицо от жара, который становился всё нестерпимей.

— Не ссы, Томаш! — сердито прикрикнул я на паникующего Томаша. — Этот гад, с самого начала так и думал сделать! Ясно же, что показанный нам спектакль с милосердием, нужен был только для Киры. А как только мы выпали из её поля зрения, он решил, что с нами можно делать все что угодно.

Пожар стремительно разрастался. Мы, в поисках спасения, потыркались, мечась от окна к окну, но решетки оказались непробиваемыми.

Огонь породил дым, дышать стало тяжело, нужно было что-то побыстрее решать, но вот что?

Глава 17

Пожар стремительно разрастался. Мы, в поисках спасения, потыркались, мечась от окна к окну, но решетки оказались непробиваемыми.

Огонь породил дым, дышать стало тяжело, нужно было что-то побыстрее решать, но вот что?

К счастью, я хоть и с большим опозданием вспомнил, что в таких случаях необходимо дышать через смоченную тряпку. Кинулся к кувшину с водой, смочил платок, прижал его к носу и рту и знаками призвал остальных сделать то же самое. Пока объяснял, все-таки наглотался дыма, меня согнуло пополам, и я сильно закашлялся.

И тут мое внимание привлёкла шкура медведя на полу, я механически отпнул её ногой и увидел, что из деревянного пола торчало большое металлическое кольцо. Ну конечно, здесь, наверняка, должен быть подвал, а может и подземный ход. Я наклонился и дернул за кольцо. Крышка с грохотом отлетела в сторону, подняв облако пыли.

Пахнуло сыростью и землей. Отблески огня освещали в подвальной темноте каменную лестницу. Одновременно с этим на Томаша с грохотом обрушилась горящая балка, придавив его своим весом.

Я, не задумываясь, на инстинкте, отмахнул горящую балку в сторону энергетической волной. Удар балки пришелся Томашу по грудине, переломав пару ребер. Это, видимо, была его ахиллесова пята по жизни. Я помог Томашу подняться. Вид у парня был дезориентированный, дышал он тяжело с хрипом, его штормило, вот-вот и он опять грохнется на пол. Пришлось взвалить его на плечи и тащить на себе.

— Все быстро вниз! — скомандовал я остальным, выводя их из ступора.

Впрочем, долго уговаривать никого не пришлось, все дружно ринулись вниз. И кстати, очень вовремя, стены и крыша стали стремительно разваливаться, складываясь за нами, как карточный домик.

Я бежал последним и видел, как за моей спиной с грохотом обрушились доски, намертво замуровав нас в подвале. Мне, да, наверное и Томашу, ощутимо досталось по спине горящими углями. От боли в глазах потемнело. Я сквозь зубы нецензурно выругался.

Лестница на удивление очень долго не заканчивалась, подвал оказался неестественно глубоким и большим, похоже, больше всего дома вместе взятого. Это вроде бы и хорошо, значит, будет, где укрыться, и есть шанс не задохнуться от дыма, но это же могло быть и совсем нехорошо. Живы-то мы останемся, но как потом отсюда выбраться. Быть погребенными заживо — смерть довольно неприятная.

Лестницы закончилась. Я зажег в руке энергетический огонек, чтобы хоть немного осмотреться. По стенам, висели факелы. Я махнул рукой, факелы загорелись, освещая красноватым светом длинный коридор с развилкой в конце тоннеля.

Мы попали вовсе не в подвал, а в какие-то очередные катакомбы. Сверху всё трещало, дышать по-прежнему было горячо и трудно. Глаза слезились. Поэтому мы поспешили дальше, углубляясь в путаницу коридоров, решив по аналогии с лабиринтами смерти сворачивать постоянно вправо.

Постепенно дышать стало легче, воздух сделался сырым и прохладным, звуки пожара стихли. Мы смогли позволить себе сделать привал. Я сбросил с себя тяжелую тушу Томаша. Осмотрел его, пришлось опять сращивать ему ребра.

Как только дыхание Томаша выровнялось, и я бессильно прислонился к холодной стене, ко мне кинулась Стелла. Я думал, что она меня сейчас хорошо так отблагодарит нежным поцелуем, но вместо благодарности, я вновь получил звонкую пощечину.

— Негодяй! — яростно выдохнула она.

В её глазах плескался огонь. Большая грудь Стеллы волнительно вздымалась, вверх-вниз, вверх-вниз, раскачиваясь красивой волной. Несмотря на усталость, это движение отдалось в паху желанием. Захотелось схватить и погасить её гнев своими поцелуями.

— Вот так значит? — потирая горящую щеку, удивился я. Голос мой подсел и звучал хрипловато. — Это за то, что я в очередной раз спас твоего братца?

— Это за то, что я и мой брат в очередной раз чуть не погибли по твоей вине! — обличительно тыкая в меня своим пальчиком, заявила Стелла. — Беременна я, значит, от Роджера⁈ Какая грязная сплетня, Эрик! Мерзавец!

— А ты прям пай девочка! — съязвил я, скрестив руки на груди.

— Уж точно не пойму, чем заслужила такую подлость⁈ — прошипела Стелла.

— Не надо было в койку прыгать ко всяким козлам! — Не выдержав, сорвался я. Поднакопилось всё, и обидно так было, что я тут всех спасаю и еще и постоянно по харе за свою добро должен получать. Ну уж нет, увольте, терпилой я тоже быть не собирался. — Ты виновата не меньше меня! Я ведь не ради забавы этот слух пустил, Стелла! Я невинную девочку пытался спасти, и все сорвалось только потому, что у тебя братец дебил, которому мозги запудрили, как и тебе, и он на меня все время набрасывался. Я ему, между прочим, жизнь спасал, вылечил, ценой своих сил! А если бы ты сама не убежала, обведя Фила вокруг пальца, то и в истории эту не вляпалась бы! Герцогиня сраная, только за свою шкурку и печешься на остальных тебе плевать!