Спасите наши души (СИ) - Черемис Игорь - Страница 37

***

Макса я отправил знакомиться с приказом, а сам взял чистый лист бумаги и долго смотрел на него, не решаясь написать первый пункт плана работы своей собственной группы. В принципе, мне не нужно было изобретать велосипед – за основу можно было взять тот документ, который я показывал Денисову сразу после новогодних выходных. К тому же тот мой план уже попутешествовал по коридорам КГБ, прошел и московское управление и, судя по всему, центральный аппарат, и явно получил одобрение на самом верху. Полученные от Андропова билеты на Таганку этому были очевидным подтверждением – хотя их вручение и выглядело как награда за отвергнутую идею с иноагентами.

Но что-то противилось карандашу, и он не хотел выводить на бумаге даже первую цифру. Пришлось проводить срочный самоанализ – и я понял, что думаю совсем не о планах борьбы с проникновением мирового капитала в страну победившего социализма. Эта проблема вообще начала казаться мне слишком надуманной и пошлой. Ею, разумеется, придется заниматься – приказы за подписью Андропова просто так игнорировать нельзя, – но, видимо, по остаточному принципу. Впрочем, я надеялся решить поставленную задачу даже малыми силами. А пока...

Карандаш всё-таки опустился на бумагу, но написал я совсем не то, что собирался. И уставился на два слова, появившихся на чистом листе против моей воли.

«Татьяна Иваненко».

С минуту я всматривался в эти казавшиеся почти незнакомыми буквы и чем дальше, тем сильнее в моей душе разгоралось недоумение. Я не понимал, почему написал имя и фамилию этой актрисы, с которой провел ночь – вовсе не незабываемую, как любят писать авторы любовных романов. Она не была волшебницей в постели, как можно было бы надеяться, узнав имя её любовника. Ну а я... чего можно было ожидать от человека, возможности которого последние годы были сильно ограничены? И от человека, который оказался в чужом теле? Я, конечно, уже почти привык к телу Виктора Орехова, но в каких-то ситуациях оно всё ещё чувствовалось чужим. И особенно сильно это проявилось во время секса с Татьяной. Впрочем, она, кажется, не обратила на это внимания, словно и не ожидала ничего другого – ну а я не стал её убеждать, что ещё пара месяцев – и я буду о-го-го какой любовник. Пустое это всё. Как буду – тогда и стоит об этом говорить.

К тому же у меня вряд ли будет ещё один шанс доказать ей, что наша первая ночь получилась такой из-за кучи нелепых случайностей. Я не пойду на Таганку, она не приедет ко мне в квартиру на Фестивальной. Я не знаю, где она живет и какой у неё график, а она, возможно, не располагает свободным временем, чтобы кататься по окраинам Москвы к случайным знакомым. И мы действительно принадлежали к разным кругам. «Мой» Орехов, наверное, забыл об этом, когда пошел на своё предательство...

Я крест-накрест перечеркнул имя и фамилию Татьяны и написал под ним ещё два слова.

«Ирина Гривнина».

И понял, что теперь я оказался на правильном пути. Ирина была тем звеном, что связывала меня с Марком Морозовым, а он – тем, кто интересовался служебными сведениями, кто знал о том, где я работаю, и надеялся использовать это знание для своих дел. Вернее, не совсем для своих – судя по тому, что я узнал, Морозов не мог иметь собственных дел такого уровня. Кто-то его попросил, и он не мог отказать этому кому-то в такой малости.

Чуть ниже имени Ирины появилась фамилия Морозова, от которой тянулась стрелочка к большому вопросительному знаку. Потом я нарисовал такую же стрелочку вбок от Ирины и дописал: «Ольга». Девушка Макса, которая и познакомила меня с Ириной. Кажется, они были подругами, но я не знал обстоятельств их знакомства. Но это можно было выяснить достаточно быстро, тем более что Макс как раз вернулся из приемной Денисова.

– Всё прочитал? – спросил я.

– Там читать-то, – проворчал он. – Дольше ходил туда-сюда и ждал, когда Саня заполнит свой журнал.

– Радуйся, что так. Это означает, что высокое начальство в нас верит, – наставительно произнес я. – Осталось самим в себя поверить. Ты, кстати, чего такой смурной?

Макс действительно выглядел огорченным.

– Да фиг знает, – отмахнулся он. – С одной стороны – попадание в отдельную группу – дело перспективное. С другой, теперь ты – мой начальник, будешь отчетами изводить и нравоучения читать, знаю я твой шкодный характер. С третьей – я пока не проникся важностью этого дела, так что просто ожидаю не плюшек и новых звезд на погоны или хотя бы благодарностей в личное дело с выплатой соответствующей материальной компенсации, а дополнительной работы. Так что есть от чего быть смурным.

Мы рассмеялись. В принципе, я и надеялся, что Макс воспримет создание этой группы правильно – и он меня не подвел.

– Будут тебе плюшки, – пообещал я. – Пока надо составить список вражеских журналов и газет, за которыми присмотр нужен. Отправим его в МИД по нашей линии, получим данные, потом и смотреть будем, кто из наших подопечных может лишние бабки получать. Ну и агентуру надо поднимать и направлять. Но это потом. Сначала список, потом все документы, их согласование и прочее. Сам же знаешь – больше бумаги, чище задница.

– Знаю, – угрюмо ответил он. – Сделаю я такой список... завтра.

Мы оба знали, что перечень диссидентских изданий занимал меньше страницы машинописного текста.

– Вот и договорились, – улыбнулся я. – Считай – устную благодарность уже заслужил. Большим пока порадовать не могу. Зато будем надеяться, что вакансию заполнят молодой красивой девушкой с институтской скамьи.

Про Ирину и моё с ней расставание Макс уже знал, он даже предлагал – я подозревал, что с подачи Ольги – познакомить меня с другими кандидатками на моё сердце, но я пока взял паузу.

– Да, было бы неплохо. Мы бы ей поручили чайник ставить и чай заваривать, а то всё сами и сами.

– И это тоже, – поддержал я его. – Кстати, о молодых и красивых. Макс, а откуда Ольга знает Ирину?

***

Макс ушел искать список вражеских журналов и издательств, а я перевернул свой листок, зачеркнул на нем Ольгу и снова занёс карандаш, не понимая, что может быть здесь написано ещё.

Ольга, к счастью, была не при делах. С Ириной они познакомились в детстве, когда обе росли в солнечной Фергане. Жили рядом, потом пошли в одну школу, даже доучились вместе до четвертого класса. Потом Ирину увезли в Москву, они с Ольгой с год переписывались, но когда и Ольга с родителями вернулась в столицу, потеряли контакты друг друга. Снова встретились случайно, просто на улице, уже в бытность студентками. Обменялись телефонами и адресами, начали общаться – не так активно, как в детстве, но плотно. И со мной Ольга Ирину познакомила, когда узнала, что та рассталась с предыдущим ухажёром, тем самым коллегой по институту, без каких-либо задних мыслей. И Ирина со мной знакомилась, похоже, тоже без задних мыслей. И эти мысли не возникали у неё до самого конца декабря, когда знакомый попросил ее узнать у меня парочку вещей, которых обычному человеку знать не надо…

В общем, это была очень странная история, в которой меня смущало примерно всё. Например, мне не хотелось думать, что где-то у диссидентов хранятся все списки сотрудников нашего управления, а некий мозговой центр вычисляет необходимые связи, чтобы в итоге подвести ко мне и моим коллегам членов антисоветского подполья.