Неприступная Эммелина - Форстер Сюзанна - Страница 6

Как бы там ни было, Джефф был вынужден отложить заключение рейконской сделки и провести утро в здании суда, где сам разбирался в документах. И всего несколько секунд назад удача улыбнулась ему.

Эммелина Прайс поселилась не там, где нужно. Судя по содержанию документа, который лежал сейчас перед Джеффом, ее бабушка владела вторым викторианским домом, тем, что был расположен в ивовой роще. Так что Эммелина жила в доме его двоюродной бабушки, в доме королевы Анны, который Хилли строила для себя. В том самом доме, что возле пруда с утками.

Даже Джефф сначала не понял, что дом, вокруг которого разгорелись страсти и который он видел накануне, на самом деле принадлежал Хилли. Он там не был уже лет тридцать, а без привычного прежнего окружения дома выглядели как близнецы. Сбило его с толку и отсутствие второго викторианского дома. Его продали как дом Хилли по ошибке, и с тех пор все вокруг застраивалось промышленными зданиями.

Лишь изгиб перил крыльца навел Джеффа Уэстона на правильную мысль. Он смутно помнил, что у второго дома этого изгиба не было. Вторым его смутным воспоминанием было имя компаньонки, которую наняла его тетушка Хилли много лет назад. Ее звали миссис Дороти Прайс. Джефф видел эту женщину пару раз до того, как его отправили в Европу, в пансион. После этого он больше не отдыхал у Хилли, ничего не знал о том, с кем она поделилась своей собственностью, и о том, как были перепутаны дома. Если все переделки там проводились после смерти Хилли и до того, как нынешняя хозяйка мисс Прайс поселилась в доме, ей тоже ничего об этом не известно.

Признаться, Джеффа не удивило, что никто из его людей не заметил этого обстоятельства. Он и сам-то обратил на это внимание лишь потому, что бывал там раньше. Но факт остается фактом: мисс Эммелина Прайс живет в доме, который ей не принадлежит, а ее собственный дом давно продан.

Вскоре Джефф уже ехал в мотель в своем «феррари». Он успел проконсультироваться с командой своих юристов, и те пообещали проверить коды поместий и выяснить, кто их реальный обладатель. «Теперь уже не важно, кто совершил ошибку», – сказали они ему. Мисс Прайс, без сомнения, должна получить солидную компенсацию, но она не имеет законного права там проживать. Ее розовая задница вылетит оттуда. Теперь все зависит только от того, сколько времени он даст ей и насколько будет великодушен, производя расчеты. Джефф с силой стукнул рукой по приборной доске. Хорошо все-таки выигрывать, особенно у того, кто посягнул на землю, по которой ты ходил. «Ну что, мисс Прайс, съели?»

«Да уж, придется ей съесть что-нибудь», – поклялся он себе, поставив машину на стоянке мотеля и направившись в свой номер. Знай Уэстон, что им придется задержаться тут больше чем на день, он попросил бы Гретхен забронировать им номера в гостинице с прислугой, но этот мотель находится близко от жилья мисс Прайс, и это было удобно.

Едва Джефф уселся, как в комнату, постучав, заглянула Гретхен. Она не улыбалась, не охала и не красовалась в корсете, а была одета в светло-серый костюм, состоявший из свитера с юбкой. Уэстон вздохнул с облегчением.

– Ну и как успехи? – полюбопытствовала Гретхен.

– Она моя, – сообщил Джефф с невозмутимой физиономией. – Моя. И я могу делать все, что захочу. У меня теперь есть соломинка, за которую я могу ухватиться.

Гретхен – обычно холодная Гретхен – вопросительно приподняла брови.

Откинувшись на спинку кресла, Уэстон положил ноги на стол и стряхнул со штанины какую-то соринку. Объяснив Гретхен, что ему удалось обнаружить в архивах, и добавив, что при этом сказали его юристы, Джефф попросил Гретхен присесть и продиктовал ей изменения, которые необходимо внести в документ.

– Особо отметь тот факт, что она не сможет перевезти свой магазин в город своей мечты, – сказал он. – Этого не будет. Как не будет приемов со сливками общества. Она получит деньги, и только.

– Я позабочусь об этом, – проговорила Гретхен, когда Уэстон договорил. Она сунула ручку за ухо и с легким щелчком захлопнула блокнот. – Назначить тебе встречу с мисс Прайс на сегодня? Или ты хочешь, чтобы всем этим занялись юристы?

– Никто не сможет справиться с мисс Эммелиной Прайс, кроме Джеффа Уэстона, – самодовольно заявил Джефф.

Его голос стал похож на рычание дикого зверя. Он обо всем позаботится. Уэстон и представить себе не мог, чтобы кто-то захотел снова спорить с этой женщиной. Кроме самой Гретхен, которая так и расцвела, когда он сообщил ей об объявлении войны.

– Отлично, – кивнула Гретхен. – Когда едем? Мне хотелось еще раз взглянуть на те маленькие вязаные салфеточки. Знаешь, такие салфеточки-подставки? Мне пришло в голову, что из них могли бы получиться чудесные чашечки для лифчика. Нужно всего лишь пришить к ним шнурки. Господи, а если сшить по две сразу, то получатся отличные трусики! Пожалуй, я куплю у нее целую коробку этих салфеточек.

«Рецидив, – мелькнуло в голове у Уэстона. – Гретхен необходимо вернуть в Лос-Анджелес, а пока надо держать ее подальше от магазина».

– Гретхен, ты мне нужна для другого дела, – твердо сказал Джефф. – Проследи за биржами, о которых мы с тобой толковали, и закончи с проспектом. Ты не забыла об объединении? Я буду следить за ходом дела по телефону.

«Должно быть, со мной происходит что-то неладное, – подумал Джефф. – В моем номере красивая женщина, говорит о кружевном белье, а я хочу, чтобы она поскорее ушла и снова превратилась в мою холодную, сдержанную и исполнительную помощницу».

Уэстон уставился на оштукатуренный потолок. Увы, ответов на свои вопросы на потолочных трещинах он не увидел. Джефф потер рукой лоб и кое-что заподозрил. Странно, но у него по-прежнему не болела голова. Мигрень прошла, как только он уехал из Лос-Анджелеса.

Одетая в белый льняной пыльник и соломенную шляпу, гордая Эммелина Прайс вызывающе вертела в руках толстый зеленый садовый шланг.

– Что это вы здесь делаете, мистер Уэстон? – спросила она из своего укрытия – увитой цветами беседки. Эммелину окружали плоды ее неустанных трудов – махровые розовые ромашки, свежая сирень, а также угрожающе сверкавшие садовые инструменты.

– Мне надо поговорить с вами, – отозвался Уэстон. Он стоял перед белым забором, окружавшим дом. Это место казалось ему наиболее безопасным, потому что Джефф не был уверен в том, что мисс Эммелина Прайс не пустит в ход шланг, который она держала в своих тонких руках.

– Все, что я хотела сказать, я уже сказала вчера, – произнесла она.

– А я – нет. Нам надо поговорить, – повторил Уэстон.

– Вы что же, надумали выселять меня из моего дома силой?

– Да, мисс Прайс!..

– Тогда вы заставляете меня в свою очередь применить силу! – Она поднялась на крыльцо, волоча за собой шланг, включила воду и предупредила: – Немедленно оставьте мои владения!

– Это не ваши владения… – Уворачиваясь от потоков воды, Джефф Уэстон лихорадочно рылся в своем «дипломате» в поисках бумаг. – У меня есть доказательства!

Наконец он выудил копию документа – она тут же оказалась залитой водой. Его волосы тоже вымокли, пока Джефф прятал драгоценный документ в карман пиджака – от греха подальше. Мисс Прайс начинала ему серьезно досаждать.

– Да выключите вы эту чертову штуку! – закричал он.

А потом, как истинный супермен, Джефф перебросил «дипломат» через забор, лихо перепрыгнул через него сам и, пригибаясь под потоками воды, добежал до мисс Прайс.

– Отдайте это мне! – рявкнул он и, выхватив шланг из рук Эммелины, принялся вертеть кран, проклиная все на свете.

Надо отдать мисс Прайс должное: она даже не закричала. Но может, ей стоило это сделать, потому что это развязало бы Джеффу руки: еще никогда в жизни Уэстон не испытывал такого сильного желания врезать кому-нибудь по зубам.

Вместо этого он стряхнул воду с волос.

– Идите сюда, – бросил он, схватив Эммелину за рукав пыльника и потянув ее за собой.

Уэстон хотел отвести ее подальше от садовых инструментов. Эммелина упиралась, но Джеффу удалось вытащить ее на солнце. Злодею не улыбалось подхватить пневмонию, пока он тут выясняет с ней отношения. Нет уж, увольте!