Непорочность - Форстер Сюзанна - Страница 21

– Весело? Сколько девушек исчезло?

– Говорят, несколько.

Исчезло несколько девушек? Блю ничего не сказала об этом. Или Африка решил напоследок ее помучить? Но если он говорит правду, что вполне возможно, с ними случилось то же, что с Брайаной. Значит, они все мертвы?

– Я загадывал тебе загадку? – Африка задал этот вопрос настолько внезапно, что Мэри Фрэнсис не поняла, спрашивает он серьезно или шутит.

– Какую загадку? – уточнила она.

Резко повернувшись, он отошел от Мэри Фрэнсис. – Как это я забыл? В отгадке – ключ к тайне женской власти над мужчинами. Если бы хоть одна из жен Синей Бороды знала ответ, тогда… кто знает… возможно, это могло спасти ее. – Он замолчал, словно желая удостовериться в полном ее внимании. – Слушай внимательно, Ирландка. И не торопись отвечать.

Что на свете сильнее всего?

– Любовь, наверное. Нет, это слишком просто. Вера? – быстро исправилась она, уверенная, что угадала.

Африка удрученно вздохнул, лицо у него сделалось печальным.

– Ты совершила ту же ошибку, что и жены Синей Бороды. Ты не заметила очевидное.

– Так это не вера? Ты точно знаешь? А что же тогда. Алмазы? По-моему, они самые твердые в природе?

Африка затрясся от безудержного смеха. А вот ей было совсем не смешно. Да и водителю тоже.

– Так что же? – требовательно спросила она.

– Вера действительно способна горы свернуть, а алмазы тверже всего на свете, но это неправильный ответ.

Не переставая смеяться, он подошел к двери и открыл ее, жестом приглашая девушку выйти. Похоже, он сказал все, что хотел.

Водитель окинул Мэри Фрэнсис таким ледяным взглядом, что ей захотелось перекреститься. Господи, кто эти люди? И к какому чудовищу ее сейчас повезут?

Мистер Кальдерон хотел бы, чтобы вы считали этот дом своим.

Миниатюрная белокурая домоправительница улыбнулась, Мэри Фрэнсис дежурной улыбкой и принялась распаковывать ее багаж. Чемодан был полностью забит роскошными вечерними нарядами, а сумка заполнена косметикой И прочими принадлежностями женского туалета, которыми снабдил ее Африка.

Женщина, несомненно, знала свое дело, но, похоже со слухом у нее было неладно. Прибыв на асиенду, Мэри Фрэнсис несказанно обрадовалась нормального вида домоправительнице, которая назвалась Трейси и сообщила, что Кальдерон не вернется до следующего утра. Чему Мэри Фрэнсис обрадовалась еще больше.

Трейси быстро провела ее по всему дому, который представлял собой удивительной красоты испанскую усадьбу, а потом показала девушке ее комнату. Вот тут-то все и пошло наперекосяк. Дело не в том, что комната ей не понравилась. Она располагалась на втором этаже и выходила окнами на бассейн. Казалось, искрившаяся на солнце вода с высоты ста футов сплошным потоком стекала прямо в безупречно синий океан.

Африка не преувеличивал. Двухэтажная асиенда была великолепна. Богатство и элегантность убранства лабиринта гостиных и тайных альковов поражали глаз. А когда вы уже совсем было отчаивались выбраться из сумрака переходов, взору вдруг открывался залитый солнцем внутренний дворик, выложенный плиткой и об саженный кизилом.

Даже мрачная роскошь и устремленность к небу средневековых европейских соборов, в которых Мэр Фрэнсис побывала перед поступлением в монастырь, не произвели на нее столь сильного впечатления.

Так вот, Трейси словно бы и не услышала тогда, вежливой просьбы девушки оставить ее одну, чтоб привести себя в порядок. Мэри Фрэнсис обеспокоило рвение, с которым домоправительница взялась за раз уборку багажа, поскольку она и сама толком не знала, что, лежит у нее в чемодане. Ей не хотелось, чтобы Трейси неожиданно наткнулась на что-нибудь, что ей видеть не следовало, скажем, возбуждающее нижнее белье или секс-игрушки.

– Чувствуйте себя как дома, – весело щебетала Трейси, ловко развешивая на плечиках один наряд за другим и убирая их в огромный стенной шкаф. – Дом полностью в вашем распоряжении. Мистер Кальдерон просил так и передать вам. – Еще одна заученна улыбка, и она продолжила: – Однако в доме есть одно два места… Хозяин не хотел бы, чтобы его там трево жили. Полагаю, его желание вполне понятно. Это прежде всего его офис с рабочим кабинетом и небольшая выставочная галерея для антиквариата в самом низу, где он принимает посетителей только по предварительно договоренности.

«Это та комната, о которой говорил Африка, та самая камера пыток», – промелькнуло в голове Мэри Фрэнсис. Домоправительница вопросительно смотрела на девушку, будто ожидая подтверждения, что та все правильно поняла.

– Разумеется, у меня и в мыслях нет мешать работе мистера Кальдерона, – заверила ее Мэри Фрэнсис, мгновенно приняв решение, что, как только представится возможность, она тут же наведается в офис, а затем и в галерею. Блю говорила ей, что полицейские обыскали квартиру Брайаны, но ничего не нашли. Но Блю была твердо убеждена, что тот, кто убил Брайану, наведался к ней на квартиру еще до прибытия полицейских и забрал старинный кулон. По замыслу Блю, Мэри Фрэнсис предстояло обыскать дом Кальдерона, чтобы найти кулон. Потому то Блю так и добивалась своего последнего задания.

Кроме того, Блю не сомневалась, что почетный гость Уэбба Кальдерона – Алехандро Кордес каким то образом связан с этой историей. С Кордесом Брайана тоже работала. Похоже, именно она рассказала Блю, что кулон считается частью национальных сокровищ, присвоенных семьей Кордесов, во всяком случае, семья считала их своей собственностью, и что Алехандро уговаривал Уэбба продать ему эти сокровища через международный черный рынок.

Теперь Мэри Фрэнсис предстояло отыскать кулон. Она не верила собственному счастью – целая ночь была в ее распоряжении. Но следовало остерегаться Трейси. Судя по тому, как скрупулезно она разбирала вещи, от взгляда этой женщины ничего не укроется.

– Спасибо! – Мэри Фрэнсис произнесла это короткое слово куда более решительным, чем обычно голосом. Ей даже самой понравилось, как это прозвучало. – Я закончу сама.

Она выхватила из рук Трейси черный блестящий купальник и посмотрела на нее в упор. Мэри Фрэнси решила во что бы то ни стало выдворить домоправительницу из комнаты, даже если ради этого придется пойти на конфликт. Нельзя допустить, чтобы она запустила руки в рюкзачок с аппаратурой. А как раз рюкзачком-то собиралась теперь заняться Трейси, успевшая управиться с содержимым чемодана и сумки.

«Удобный способ проверки гостей», – отметил Мэри Фрэнсис, когда домоправительница, сухо поклонившись, с извинениями удалилась. Мэри Фрэнсис же запихнула рюкзачок под кровать. Позже она поищет более надежное место. А сейчас надо придумать, как связаться с Блю и рассказать ей обо всем, что случилось.

На старинном письменном столе стоял золотой телефонный аппарат, украшенный чеканкой, но Мэри Фрэнсис опасалась —, что он прослушивается. В рюкзачке у нее лежали мини-компьютер и сотовый телефон, но с их помощью можно было связаться только с агентством. Кстати, необходимо сообщить о прибытии, ибо молчание Блю вызовет в агентстве законное беспокойство.

«Ладно, Весельчак, – вспомнила она прозвище своего связного в агентстве, – сейчас поговорим».

Минуту спустя, расположившись за письменным столом, она, отыскала почтовый ящик Блю и в нем просьбу известить о прибытии на место. Что она и сделала, коротко уведомив их, что находится уже у Кальдерона, что в доме никого нет, а его самого ожидают только наутро.

Ответ поступил незамедлительно.

Хорошо, что вы на месте. Пожалуйста, еще раз повторите меры предосторожности и предписания протокола, принятые в агентстве. Знаю, что это нудно, однако у нас за плечами двадцать пять лет безупречной службы, и мы не можем забывать о своем международном престиже.

Думаю, вам бы не хотелось запятнать честь агентства.

Мэри Фрэнсис подавила бунтарское желание ответить: «Да, черт побери, еще как хотелось бы!» Но она набрала одно лишь слово «нет», И на дисплее появились пункты протокола: