Сердце Тигра - Форстен Уильям P. - Страница 58

— Так что, вы хотите, чтобы я шпионил за Коброй? Так, полковник?

— Я просто хочу, чтобы ваша знаменитая Роллинсовская паранойя для разнообразия поработала на нас. Если на корабле шпион, мы должны узнать об этом. Хоббс ли это, Кобра, или вообще кто-то посторонний. Просто не делайте ошибку, позволяя Кобре увлечь вас по неверному пути. — Он поднял руку. — И не только потому, что она может быть агентом килрати. Она может верить всему, что говорит, совершенно искренне и полностью. Но ее ненависть… она искажает вещи. Я рассчитываю, что вы сможете преодолеть ее пристрастность и объективно посмотреть на всю эту заваруху.

— Я… сделаю все, что смогу, полковник, — сказал Роллинс. Похоже было, что он говорил с неохотой. — Но я не уверен, что это мне понравится.

— Вы думаете, мне это нравится? Черт побери, мне нравится Кобра, несмотря на ее поведение. Несмотря на слепую ненависть. В глубине души она поражает меня тем, что оказалась достаточно сильной, чтобы преодолеть все, через что прошла, и остаться чертовски хорошим пилотом. — Он покачал головой. — Нет, лейтенант, мне это нравится не больше, чем вам. Но это необходимо сделать.

— Есть, сэр, — тихо сказал Роллинс.

Блейр вытянулся в струнку по приказу Эйзена, чувствуя себя неловко в накрахмаленной парадной форме с висящей сбоку архаичной саблей. Собравшиеся члены экипажа были одеты в лучшую одежду, хотя в некоторых случаях об этом было догадаться очень сложно. И несмотря на все усилия Маньяка, замаскировать жалкий вид самой «Виктори» тоже не слишком удалось. Он вспомнил собственное первое впечатление о потрепанном убранстве носителя, и задумался о том, что обо всем этом подумает адмирал.

Он обнаружил, что думает, когда же начал закрывать глаза на недостатки носителя, когда начал думать о корабле как о своем доме?

Члены экипажа построились по ранжиру с двух сторон красной ковровой дорожки, стелившейся от дверей шаттла. Она казалась совершенно не к месту на взлетной палубе — блестящая, новая, словно яркая безделушка, брошенная в крестьянскую хибарку.

Дверь медленно открылась, и в проеме показался адмирал Толвин; он остановился, чтобы оглядеть палубу, затем спустился по трапу. За ним следовали трое помощников, среди которых выделялся Кевин Толвин, а пара космопехотинцев прикрывала тылы. Джефф Толвин был одет в простую тунику палубного офицера; единственным признаком его ранга были звезды, приколотые к лацкану.

Эйзен вышел вперед, чтобы встретить его.

— Приветствовать вас на борту — большая честь и привилегия для нас, адмирал, — сказал он, отдавая честь.

Толвин тоже отдал честь.

— Мне доставляет удовольствие пребывание здесь, капитан, — сказал он. Его блуждающий взгляд заметил Блейра. — Полковник Блейр, рад вас видеть.

Блейр отсалютовал, ничего не ответив.

Адмирал снова повернулся к Эйзену.

— Это начало важнейшей кампании, капитан. Война совсем скоро закончится. — Он показал на второй шаттл, из которого выходил персонал и окружение адмирала. — Займемся делом, джентльмены, — объявил Толвин и направился к мостику. Блейр пристроился за адмиралом. У Джеффа Толвина была репутация человека, который доводил все до конца… Блейр надеялся, что и на этот раз он не подведет.

Глава 23.

— Скотч, — сказал Блейр Ростову. — Лучше двойной.

— Похоже, что у вас плохой день, полковник. — Это была Флинт, подошедшая к бару. — Не слишком стремитесь пообедать с адмиралом?

Взгляд Блейра, когда он взял стакан у Ростова и повернулся к ней, был мрачен.

— Скажем так, есть вещи, которые мне нравятся больше… например, быть на линии огня без ракет и с отказавшими генераторами щитов.

Она улыбнулась.

— У вас словно встреча старых друзей на этой неделе. Я имею в виду — Маньяк, Хоббс, теперь вот адмирал Толвин. И Тракхат, если уж на то пошло. Кто будет следующим?

На секунду Блейр представил себе Ангел, и это, вероятно, отразилось на его лице. Улыбка Флинт исчезла.

— Простите… — сказала она. — Я сделала глупость. Я должна была понимать…

— Не стоит, — сказал в ответ Блейр, качая головой. — Кажется, это была просто сила привычки. Я постоянно думаю о людях, с которыми мне довелось летать, и она на самой вершине этого списка.

— Я знаю, — тихо произнесла Флинт. — У меня так было с Дейви. Вроде бы чувствуешь себя нормально, затем… удар! Воспоминания просто так не отпускают.

— Да. — Он отпил. — Послушайте, Флинт, у меня до сих пор не было времени отблагодарить вас за Делиус. Я был почти готов повернуть и напасть на Тракхата. Именно вы сумели пробить мою оборону. Я не забуду этого.

— Вы сделали это для меня, — сказала она. — И рисковали гораздо больше. Я просто беспокоилась за лидера своего звена. — Флинт поколебалась. — Ангел… полковник Деверо… расскажите мне о ней. Она была в отделе секретных операций, так?

Блейр посмотрел на нее через суженные глаза.

— Не думаю, что это известно всем, — проговорил он. — Вы умеете читать мысли, или же использовали какие-то из источников Роллинса?

Она засмеялась.

— Ни то, ни другое. Я просто… изучала историю. Я пытаюсь представить это причиной, по которой изучаю разные вещи и людей. Например, насколько мне известно, вы уже пару раз пересекались с адмиралом Толвином.

— Скорее набили друг от друга шишки, — ответил Блейр. — Он хороший человек, но хорош он по-своему. Мне просто трудновато иметь дело с его амбициями. Они ставят на карту человеческие жизни. И он всегда очень много внимания уделяет правилам и уставу.

— Я знаю этот тип людей, — сказала Флинт. — Они знают книгу с правилами вдоль и поперек… но не знают ничего о человеческом сердце.

— Не могу поспорить с вами здесь, Флинт, — проговорил Блейр. Он вспомнил время, когда адмирал сделал «Коготь Тигра» флагманом эскадры развалин. Он ввел его в бой с превосходящими силами, чтобы удержать флот килрати до тех пор, пока не подошло подкрепление с Земли. В самом апогее сражения Толвин освободил от командования старого капитана Торна, командира корабля, и обвинил его в трусости перед лицом врага. Торна позже восстановили в должности, но никто из тех, кто служил со стариком, не сумел забыть этого дня.

После недолгой тишины снова заговорила Флинт.

— Я… я действительно хотела услышать ваш рассказ об Ангел. Если разговоры о ней хоть как-то помогут… я очень хороший слушатель.

Блейр заколебался.

— Мне очень приятно, Флинт, действительно. Но… — он пожал плечами. — Может быть, в другой раз? Я… должен встретиться кое с кем.

В этот момент открылась дверь, и вошла Рейчел Кориолис, приветливо помахав ему. Флинт посмотрела на Рейчел, затем на Блейра…

— Понимаю. Простите… я не знала, что у вас уже все зашло настолько далеко, полковник.

Она отвернулась и ушла еще до того, как Блейр смог ответить.

Адмирал Толвин занял несколько соединенных между собой отсеков одной палубой ниже мостика; один из этих отсеков был переоборудован в столовую со столом на двенадцать персон. Блейр пришел первым, и Толвин поприветствовал его сердечной улыбкой и рукопожатием.

— А, полковник, — весело сказал он. — Будем надеяться, что это наша последняя совместная поездка.

Блейр почувствовал вспышку страха. Это замечание можно было толковать несколькими разными способами, и он задумался, не раскрыл ли подсознательно Толвин свое страстное желание закончить войну.

Толвин обвел взглядом комнату. Хотя она была чистой и неплохо прибранной, но ничем нельзя было прикрыть выцветшую краску, потертые ковры и общую ауру старости и запущенности, пропитавшую весь корабль.