Оборотень на диете или я ушла, и все наелись (СИ) - Гвезда Анна - Страница 64

По дороге домой я наткнулась на Винсента. Кремовый кот с серыми подпалинами, выскочил прямо на меня, я попыталась его обойти, но попытка не удалась, Винс даже не подумал отойти в сторону!

Я врезалась на полном скаку в дерзкого оборотня, и, с перепугу, так его оттолкнула, что Винсент летел дальше, чем видел.

Зная свою неуклюжесть, и котячий «инстинкт пограничника», я хотела убежать от конфликта как можно дальше. Но, повалив хлипкое деревцо на склоне холма, кремовый кот, как ни в чем не бывало, поднялся, и снова затрусил ко мне. Он, что хочет подраться? Зачем? Я же извинилась за брата! Я не хочу его бить!

Однако драка не состоялась, я ошиблась. Это наглое бесстыдное чудовище, перевоплотилось в мальчишку на моих глазах. Зрелище малоприятное.

А затем, эта весьма «приблизительная» копия обнаженного Адама, абсолютно не стесняясь своей наготы (хоть бы прикрылся) смело подошел ко мне.

- Эшли, я поговорить хочу. Перекидывайся. Я отвернусь и дам тебе футболку, прикроешь свот прелести. А то зрелище не для слабонервных, – нагло усмехаясь, сказал он, вместо традиционного приветствия.

Может быть, у оборотней свой особый этикет? Не разбил морду в первые две секунды, и на том спасибо?

И что значит зрелище не для слабонервных?! Я до глубины души возмутилась. Никакой деликатности. Я знаю, что фигура у меня не верх совершенства, но нельзя, же говорить об этом открытым текстом, я все же девушка. Из вредности, я развернулась и почапала в сторону дома.

- Нет, Эшли, постой, ну, правда, поговорить нужно – крикнул мне в спину Винсент.

Все еще полыхая от обиды, я остановилась. Любопытство не порок, главное без носа не остаться.

Винс положил возле меня футболку, и отвернулся. Я перевоплотилась, и воровато поглядывая на обнаженную спину Винсента, вдруг будет подглядывать, быстро напялила старую футболку, с удивлением отметив, что она чистая и хорошо пахнет.

- Винс, а штанов у тебя в гардеробе не предусмотрено, я девушка нежная, зрелища не для слабонервных - не по мне – не удержалась я от язвительного тона. Даже не видя лица Винса, я почувствовала, как кривая улыбочка растянулась у него на лице. Но шорты он все же надел. Я присела на камешек и натянула футболку на коленки:

- Ну, давай выкладывай чего тебе! Только не будем выяснять отношения. Я слишком устала, и плохо себя контролирую – несколько грубовато сказала я, чувствуя себя неуверенно рядом с хищником, у которого неизвестно что на уме.

Винс присел рядом со мной. Тяжело повздыхал, я занервничала еще больше, похоже, мои худшие подозрения оправдываются, ничего хорошего я не услышу.

- Я хотел предложить тебе дружбу – жутко краснея и отводя глаза, неуклюже выдавил Винс.

Сказать, что я удивилась, ничего не сказать. Так, наверно чувствует себя тот самый баран, узревший новые ворота. Я ожидала всего чего угодно, упреков, угроз, условий. Но дружбу!

- А почему? Ты ж должен ненавидеть меня по идеи! – ошеломленно спросила я. Увидев мою растерянность, Винсент улыбнулся уже уверенней, и рукой поставил мою отвисшую челюсть на место.

- По какой, такой идее? С чего ты взяла? Если ты о Вике, то я с ним не общаюсь. Засранец он редкий! Просто понимаешь, я самый младший среди хранителей. Старики меня всерьез не воспринимают, сверстники считают чудаком, а некоторые даже бояться. Очень грустно, когда тебя никто не понимает, когда поговорить не с кем, поделиться. Трудно постоянно скрывать свой истинный облик, врать притворяться, и не иметь возможности побыть самим собой, не стесняясь, без ужимок. Разве тебе не бывает одиноко? Я просто подумал мы же одногодки, могли бы вместе тренироваться, в кафешку сходить, поболтать, мы почти одинаковые, нам нечего скрывать друг от друга. И потом ты мне нравишься, ты никакая, то там рохля или, нюня. И не строишь из себя не Бог весть что, а еще забавная, особенно когда сердишься – тараторил Винсент, будто кто-то его палками подгонял – Я знаю, наше знакомство состоялось при не очень приятных обстоятельствах, но можно, же попробовать начать все сначала. Вот смотри. Привет, я Винсент Коваки, приятно познакомиться, а ты?

А я? Я испытывала смешанные чувства. Могу ли я ему доверять? Может это ловушка? Может он заманит меня в «темный уголок», и коты расправятся со мной? А может у меня паранойя, мания преследования? Так заманчиво было принять его предложение. Также как и Винсент, я отчаянно нуждалась в друге, в родственной душе, перед которой не надо притворяться. Раздираемая внутренними противоречиями, я все же решила подыграть Винсу. Как говориться не надкусишь, не узнаешь.

- Я Эшли Ламар, мне тоже приятно – я шутливо потрясла руку Винсента в притворном приветствии.

- Как поживаешь? – не унимался Винсент.

Я невесело усмехнулась:

- Вопрос сложный и порой неоднозначный. Как в сказке, наверно, –

- А это как? – спросил слегка озадаченный Винсент.

- Чем дальше, тем страшнее – буркнула я.

Винсент начал ржать, как конь, увидевший корову на коньках. Бессовестный. Я тут перед ним душу изливаю, а он смеется.

- Нет, ну, это надо записать. Надо же чем дальше, тем страшнее – смеялся Винсент.

- Не смешно. Это суровая констатация факта – обиженно сказала я.

- Ой, да ладно тебе. Все не так уж и страшно. Везде нужно искать позитив – весело сказал Винсент.

Я немного расслабилась. Мне тоже стало смешно. Я такая пессимистка.

- Правда? И мой новый друг поможет его найти? – осторожно, и жутко смущаясь, спросила я.

- Не вопрос! Дай пять – сказал явно обрадованный и довольный кот. И мы ударили по рукам.

С тех пор время потекло для меня по кругу.

Утро. Бен, переругивание, завтрак.

День. Работа Николь. Гора. Актавио. Винсент. Тренировки.

Вечер. Ужин, неизменная картошка и мясо в красном соусе. Маленький бар «Ночная магнолия», где тусовалась вся Старбродская молодежь. Самый дальний столик, пончики и снова Винсент.

Иногда в эту круговерть вклинивался Эрни, он частенько подвозил меня на старом отцовском рыдване. По пятницам и средам Эдна Фишер со своим вечным гудением о шаловливых опоссумах и прочей живности, которое я давно пропускала мимо ушей, вытирая и намывая ее хоромы.

Ночь. Звонок Кела. Охота и сон без сновидений. Вот и все.

Как бешенная белка в колесе, я неслась, совершая поток однообразных действий, бездумно и механически. Внутри я застыла, заледенела, вошла в ступор, мне стало все равно. Черная дыра внутри разрослась до гигантских размеров, и грозила поглотить меня полностью. Нет, я не сидела, забившись в угол. Я вставала, ела, здоровалась, прощалась, благодарила, но по большому счету людей я не видела, не помнила разговоров, не осознавала действий. Уютная пустота внутри не пускала никаких эмоций. Мне было удобно жить в полной отстраненности от всего. Не знаю, не вижу, а главное не помню. Как всегда я в своем репертуаре, мои обещания держать глаза открытыми, не щадить себя, канули в лету. Но так было легче справиться, ведь откровенно говоря, я жила от звонка до звонка, и только это имело значение. Да, я и сама звонила как ненормальная. Три раза в день Мари. Раз в день Джулии. Вачеку и Кики слегка пореже. О чем я с ними говорила, никак не могла запомнить, лишь какие-то повторяющиеся нотки застревали в голове. Мари каждый раз спрашивала, когда я вернусь - я молчала. Джулия изливала подробности своей личной жизни, я старалась вникнуть, но без особого успеха. Впрочем, Джулия в моих комментариях не нуждалась, ей просто нужен был слушатель. Я долго скрывала сама от себя, что мною движет не желание пообщаться с родственниками, не тоска по дому. В этой болтовне, я как радарное устройство, настроенное на одну частоту, искала любые зацепки, любые упоминания о Нем. Но друзья, семья всячески избегали упоминания о моем скоротечном романе. Несколько раз вопросы готовы были сорваться с моих губ, но я крепко зажимала зубы.

«Эшли не смей. Форд Норд маленький город, твой интерес быстро дойдет до него. Зачем бередить едва зажившие раны. Келу будет лучше без тебя. Тебе мало его ежедневных звонков в пустоту? Ты и так его мучаешь. Угомонись» - мысленные приказы срабатывали из раза в раз все хуже, и я не переставала искать в ничего не значащих фразах, случайно оброненных замечаниях его тень, отблеск давно минувшего счастья. Участки моего сердца незаполненные пустотой, все еще слабо бились и не переставали ждать чуда. Больно и глупо.