Непобедимый (СИ) - Тыналин Алим - Страница 41

Я обнял Олю за талию, тут же привычно приподнял и понес на кровать. Она даже не сопротивлялась, потому что не сразу поняла, куда я ее тащу. Чуть откинула голову назад, а я продолжал ее целовать и девушка полулежала на моих руках с закрытыми глазами, наслаждаясь моментом.

Когда ощутила под собой кровать, открыла глаза и удивленно оторвалась от меня. Потом посмотрела на коричневое узорчатое покрывало из текстиля под собой и огромную пуховую подушку у изголовья, поставленную треугольником или пирамидкой. Попыталась освободиться.

— Не надо, Витя, — попросила она внезапно охрипшим голосом. — Я же просто хотела подождать тут…

Да, я тоже не замышлял чего-то, когда вел Олю домой, хотя и подумывал о том, что она окажется со мной наедине в пустой квартире. Но сейчас не мог совладать с собой, тем более, что мы до этого все еще только целовались, а любовью не занимались.

Я на минутку замер, разглядывая девушку и прикидывая, продолжать ли наступление. Ага, она сильно покраснела, а глаза невинно опустила, не желая встречаться со мной взглядом.

Руки положила на кровать, не пытаясь меня остановить. Хм, а ведь слова у нее явно расходятся с языком тела. А я привык доверять именно второму, потому что тело не обманет, в отличие от слов. Так что, вперед, Витя, без страха и сомнений.

— Все хорошо, милая, просто расслабься, — сказал я и наклонился к девушке. — Все в порядке.

Она пыталась отвернуть лицо, я поцеловал Олю в шею, потом повернул ее к себе и снова поцеловал в мягкие губы.

— Мы не должны… — пыталась возразить девушка, но я слушал не слова, а ее возбужденно затрепетавшее тело. — Мы не должны…

Я поцеловал ее крепче и больше девушка не могла говорить.

Мы очнулись только через час. Часы с маятником в гостиной, где спали родители, пробили семь вечера.

— Елы-палы, скоро могут прийти родители, — я посмотрел на Олю. — Хочешь с ними познакомиться или не надо?

Девушка отчаянно замотала головой. Локоны разметались по подушке.

— Нет, конечно. Что они обо мне подумают? Я так не могу, ты что? Давай, надо срочно вставать.

Мы вскочили и начали быстро одеваться. Ни о каком театре речь теперь не шла, так что я просто надел темно-коричневые брюки клеш и красно-желтую рубашку с длинными рукавами и заостренным воротником.

Когда мы вышли из квартиры и спустились вниз, Оля вздохнула с облегчением. Я вывел ее со двора и мы пошли домой к девушке.

Она молчала и только иногда искоса поглядывала на меня. Эх, надо было снять квартиру. Я не совсем так представлял нашу первую близость с нею.

— Ты меня теперь бросишь? — я почувствовал, как напряглась ладошка девушки у меня на левом локте. Она опасалась моего ответа и все-таки задала вопрос. — Ленка переспала со своим парнем, так он ее бросил через неделю. Сказал, что она гулящая. А она беременная осталась.

Великие боги, что за детский сад⁈ В который раз я удивился патриархальным нравам этой эпохи и тому, как все изменилось в двадцать первом столетии. Но сейчас видно, что мой ответ для Оли это вопрос жизни и смерти. Вот прям буквально.

— Оля, во-первых, я не такой дурак, чтобы обойтись без контрацептивной защиты, — ответил я. — Так что тебе будет довольно трудно забеременеть. А во-вторых, я не собираюсь тебя бросать после случившегося. Наоборот, все было волшебно и… Просто спасибо тебе.

Оля посмотрела на меня сияющими глазами.

— Да я знаю, что не забеременею, все-таки, я врач, — ответила она и прижалась ко мне. Совсем, как Маркиза, только довольного урчания нет. — Просто хотела спросить у тебя, как у нас будет в будущем. И мне тоже очень понравилось. Я и не думала, что это так… Так прекрасно.

Ну это да, культура полового воспитания и навыков сейчас заметно отличается от будущего. Нет таких умений. Так что, здесь я могу еще многому научить.

Оля успокоилась и мы дошли до ее дома. Она жила за Волгоградским проспектом, в домах СДС, что расшифровывается, как я понял, «Совхоз декоративного садоводства» или «Строителей Дома советов».

Возможно, этот совхоз располагался здесь раньше, а потом на его месте в пятидесятых поставили симпатичные четырехэтажные дома со светло-коричневым фасадом в стиле сталинского ампира, с покатыми крышами, лепниной и округлыми арками во двор. Окна и пространство под крышей выгодно отделялись от фасада белыми окантовками по краям.

Мы вошли во двор через такую арку. Между прочим, по углам каждого квадрата домов возведены здания уже на пять этажей, на крыше которых высились небольшие симпатичные башенки.

Честно говоря, когда я попал сюда в первый раз, даже не ожидал увидеть такой изысканный архитектурный ансамбль.

— Ты куда сейчас, домой? — спросила Оля, когда мы остановились возле ее подъезда. — Осторожнее, уже стемнело.

Я поцеловал девушку.

— Нет, я на склад. Сегодня моя смена. Буду отдыхать после турнира и отсыпаться. Я тебе завтра позвоню, когда с института приеду. Хотя, может быть, и на стадион загляну, а потом к тебе.

Оля огляделась и поцеловала меня. Во дворе как раз полно народу, на детской площадке играли дети, на скамейках сидели старушки и мамочки, болтали между собой и грызли семечки.

На нас как будто никто не обращал внимания, но я знал, что не так. Меня уже тут видели несколько раз, успели оценить и перемыть все косточки.

— Ну все, иди, — Оля слегка подтолкнула меня в грудь. — Потом созвонимся.

Она побежала к подъезду, а я отправился обратно к арке. Тогда я еще не знал, что сегодняшняя смена на складе будет самой жаркой за все лето.

Глава 21

Дела на складе

Склад лома находился в нашем же районе, только в другой его части, там, где находились другие хранилища АЗЛК.

Огромные складские помещения, сложенные из кирпича, размещались в строгом порядке на улице Артюхина, огороженные трехметровым забором и колючей проволокой по периметру. Отец устроил меня к знакомому, заведующему хозотдела, в ведении которого находились водители грузовиков и сторожа, охраняющие завод и склады.

Я отвечал за территорию в три квадратных километра, на которой были разбросаны квадратики складов. Сторожка располагалась в небольшом одноэтажном здании, больше похожем на собачью будку.

Квадратура около восьми метров. Впрочем, это тесное помещение чертовски уютное, хоть и предназначено только для мужского проживания.

Любая женщина пришла бы в ужас, если бы увидела продавленный пол из старых скрипучих досок, старинный дубовый стол в углу с полками по обеим сторонам до самого низа и заваленный всякой ерундой вроде газет, журналов, книг, шахмат, а еще древний кожаный диванчик у стены с потрескавшейся коричневой обшивкой.

На стенах обрывки обоев, плакаты машин и девушек в откровенных нарядах из западных журналов и календари еще с пятидесятых годов. А в дальнем углу тоже старомодный шкаф для бумаг из резного дерева, своего рода произведение искусства.

Раньше такой шкаф наверняка стоял в кабинете какого-то высокопоставленного партийного деятеля и мог рассказать немало тайн и секретов из его биографии. Сейчас этот изысканный кусок дерева неведомыми путями попал сюда, а в будущем после реставрации стоил бы бешеных денег.

Рядом со шкафом старенький холодильник «ЗИЛ-Москва», тоже пятидесятых годов выпуска, на двести сорок литров объема, белый и с горизонтальной металлической ручкой. Открывался с легким щелчком.

Я такие видел даже в двадцать первом столетии. Работали безупречно, могли дать фору даже тогдашним новейшим морозильникам с сенсорной панелью и удаленной регулировкой. Надо только чистить регулярно морозильную камеру от льда. Вот что значит советское качество.

Еще на стене тихонько тикали часы, а в углу стояла печка «буржуйка», хотя в домике имелось отопление. Возле печки электрическая плитка, чтобы разогреть ужин, а еще кипятильник. Весь этот хаос вместе создавал необъяснимый уют.

Я отдыхал тут душой и телом в ночные часы. Тут всегда невероятно тихо, как в лесу, только иногда собаки лают. Когда я ложился на диванчик после обхода, то засыпал мгновенно, едва только голова касалась подушки.