Проклятые башни - Форсит Кейт - Страница 74

– Забавных – не совсем то слово, которое я бы употребила, – ответила Майя, и лишь раздувающиеся ноздри выдавали ее гнев. – Действительно, произошло много всяких событий.

– Да, кто бы мог подумать, что мятежники одержат победу и восстановят Шабаш Ведьм? – вежливо сказала банприоннса. – Ваш муж мертв, вашу дочь сместили, а вы – вне закона и в бегах.

– Ну, это едва ли так, – возразила Майя. – Очень многие отвергают иго Самозванца и хотят возвращения моего правления. Это всего лишь вопрос времени.

– Молодой Мак-Кьюинн показал себя более способным, чем кто-либо мог подозревать, – заметила Маргрит. – Победы при Блэйргоури и Дан-Идене они одержали очень остроумно, и моя разведка доносит мне, что с тех пор у них еще прибыло сторонников.

– Это ненадежные друзья, – отмахнулась Майя. – Они преследуют свои интересы. Как только моя дочь вернет себе престол, они снова поклянутся нам в верности.

Маргрит оторвалась от созерцания своих колец.

– Может быть, это и так, – ответила она. – Но разве кому-нибудь нужны такие друзья?

– Ох, существует множество таких, чья верность мне и моей дочери неколебима. – Майя уже устала стоять перед троном Маргрит и грациозно присела в одно из кресел, стоящих вдоль стены. – Но я уверена, что ваши шпионы донесли вам и об этом тоже.

– Я не люблю слово «шпионы», – с улыбкой ответила Маргрит.

Майя напряглась, но сладко улыбнулась в ответ.

– Прошу прощения. Я хотела сказать, ваша разведка.

На миг их взгляды встретились, потом Маргрит отвела глаза, сказав приветливо:

– Что-то я совсем позабыла о гостеприимстве. Вы, должно быть, очень устали с дороги. Позвольте предложить вам поесть и отдохнуть, а потом вы, возможно, расскажете мне, чем я обязана чести этого неожиданного – но в высшей степени приятного, визита.

– Ну разумеется, я приехала сюда для того, чтобы быть со своей дочерью, – ответила Майя. – Я понимаю, что без моей поддержки и одобрения она не слишком вам полезна, поэтому как только моя разведка донесла мне, что она находится под вашей защитой, я, естественно, решила воссоединиться с ней. Уверена, что нет никакой нужды осведомляться о ее здоровье, учитывая то, какой заботливой и любящей матерью являетесь вы сами.

Улыбка Маргрит стала шире, на ее щеках заиграли ямочки.

– У вас прекрасная разведка, моя дорогая. Вы должны рассказать мне, как вам удается находить таких талантливых слуг. Я-то по недомыслию считала, что все происходящее под покровом туманов Эррана скрыто от жителей внешнего мира. Теперь я вижу, что моя защита не настолько совершенна, как мне казалось.

Майя почувствовала, как по спине у нее тонкой струйкой ледяной воды пробежал холодок. Улыбка Маргрит наводила на нее такой же ужас, как самый яростный рык ее отца – Фэйрга. Она взяла себя в руки и надменно взглянула на банприоннсу.

– Прошу прощения, если вы сочли мой интерес навязчивым, – сказала она холодно. – Вполне естественно, что безопасность и благополучие моей дочери, Банри Эйлианана и Дальних Островов, моя главная забота.

– Естественно, – бархатным голосом ответила Маргрит, снова медленно забарабанив длинными ногтями по позолоченным подлокотникам трона. – И вы, конечно же, желаете ее видеть. – Она поднялась и величаво сошла с трона, шелестя черными бархатными юбками. – Пойдемте, моя дорогая. Я знаю, что вы с нетерпением ждете встречи со своей малюткой, ведь прошло уже столько месяцев с тех пор, как вы в последний раз обнимали ее.

В ее тоне прозвучало такое тонкое издевательство, что Майя вспыхнула и сжала руки. Она вышла вслед за банприоннсой из тронного зала и поднялась по лестнице, слушая любезные рассказы Маргрит об истории многочисленных сокровищ, развешанных по стенам.

Майя вежливо пробормотала что-то в ответ, а потом кивнула на дворецкого, шедшего впереди них по лестнице.

– Скажите, миледи, как получилось, что этот рогатый житель гор стал вашим слугой? Разве они не дикий и независимый народ? Что он делает здесь, в сердце болот?

Маргрит прищурилась, точно погрузившись в приятные воспоминания.

– Я спасла ему жизнь, а по суровому кодексу чести Хан’кобанов это означает, что он передо мной в долгу и должен служить мне таким способом и так долго, как я этого потребую. Это случилось уже довольно давно, но я отказываюсь освободить его от гиса, поскольку он воистину один из моих лучших слуг, бесстрашный, умный и беспредельно мне преданный.

– И как случилось, что вы спасли ему жизнь?

– Я летела в своей повозке, запряженной лебедями, в Тирсолер, когда нас застал очень необычный ураган. Лебеди не могли лететь против такого сильного ветра, поэтому я окружила нас спокойным глазом бури. Но магия бурь не принадлежит к числу моих сильных сторон, поэтому нам пришлось лететь по ветру. Нас занесло высоко в горы и в конце концов выбросило на снежную равнину. Мои лебеди устали, и некоторые из них были ранены, а я сама была совершенно обессилена, поскольку мне пришлось управлять стихией такой неимоверной силы.

– Мы решили отдохнуть и восстановить силы, и я увидела стаю хищных птиц, кружащих над высоким горным плато. Мне все равно было нечего делать в ожидании, пока не отдохнут мои лебеди, поэтому я взобралась на эту вершину и нашла там Хан’тирелла, обнаженного и оставленного умирать. Он убил кого-то в приступе ревности к любовнице, и его приговорили к смерти. На Хребте Мира так наказывают своих преступников. Какое варварство, не так ли? Каким-то образом ему удалось выжить на лютом морозе, хотя я думаю, что это буря не дала волкам и снежным львам добраться до него прежде, чем я нашла его. Я знала о воинском искусстве этого горного народа, поскольку в Башне Двух Лун некоторое время жил тот свирепый молодой воин. Вы его не помните?

Майя кивнула, и банприоннса продолжила:

– В общем, я освободила его и привязала к себе этим смехотворным кодексом чести, и с тех самых пор он мне служит. Он принес мне немало пользы и очень многое рассказал о затерянной и всеми давно забытой стране Тирлетан.

Наконец они добрались до детского крыла дворца, и до Майи донесся негромкий детский лепет. Она напряглась в ожидании, задумавшись, сильно ли изменилась ее дочь с тех пор, как она видела ее в последний раз. Разумеется, не было никаких шансов на то, что Бронвин узнает ее, ведь малышке исполнился всего лишь месяц, когда Майя ускользнула от Лахлана Крылатого через Пруд Двух Лун, а теперь ей было уже почти два года.

Маргрит открыла дверь и провела Майю внутрь. За дверью оказалась длинная комната с колыбелькой, устланной золотым и кремовым атласом, позолоченными шкафами и сундуками и высоким конем-качалкой с бешеными глазами и роскошной гривой и хвостом. На полу, играя с фарфоровой куклой, сидела маленькая девочка с темными кудряшками, ниспадающими на шею. Розовый обруч в тон нарядному платьицу с оборками не давал белому локону упасть на лоб.

Она подняла голову на скрип открывающейся двери, и ее пухлое личико сморщилось при виде черного платья Маргрит. Она заплакала, и Маргрит улыбнулась. Маленькая болотница, сидящая неподалеку, вскочила на ноги и поспешила успокоить малышку, но та была безутешна. Ямочки на щеках Маргрит стали глубже.

– Если ты не справляешься с девочкой, мне придется найти другую няню, – ласково пообещала она, и болотница тихонько захныкала, укачивая малышку в своих мохнатых ручках.

Майя подошла поближе и наклонилась, чтобы взять девочку из рук болотницы. Но няня только сильнее прижала малышку к себе, и Майя улыбнулась и ободряюще сказала ей:

– Ну же, я не причиню ей зла. Она моя дочь, и лишь жестокие обстоятельства разлучили нас на долгие месяцы.

Болотница неохотно позволила ей взять малышку на руки. Майя прижала девочку к себе, тихонько напевая колыбельную, и та мгновенно успокоилась. Майя присела на одно из позолоченных кресел и посадила малышку на колени, чтобы рассмотреть ее. Пухлая нижняя губка еще дрожала, но голубые глаза смотрели на нее с интересом. Майя нахмурилась и отвела черные локоны от ее шейки. Морщина, прорезавшая ее лоб, стала глубже, ноздри раздулись от еле сдерживаемой ярости.