Проклятые башни - Форсит Кейт - Страница 21

– У нас есть еще одна проблема, – сказал интендант. – Леса кишат бандитами, которые нападают на наши обозы, точно так же, как и на вражеские. Нельзя планировать серьезное наступление на Блессем и Клахан, если мы не можем обеспечить безопасность дорог, по которым подвозят продовольствие. Вы же помните, Ник-Хильд сказала, что Яркие Солдаты жгут за собой все поля и гумна.

На лице Мак-Танаха мелькнуло страдальческое выражение, и он бросил умоляющий взгляд на Эльфриду, которая серьезно кивнула, и сказал:

– Да, они жгут все, что не могут использовать или унести. Единственный способ предотвратить это – выгнать их побыстрее, чтобы они не успели сжечь слишком много.

Изолт кивнула.

– Чтобы одержать победу в войне, нужно уморить врага голодом, – сказала она.

– Замечательный совет, – раздраженно фыркнул Мак-Танах, – только похоже, что это нас морят голодом, Ваше Высочество. Объясните мне, как нам заставить этих мерзких Ярких Солдат поголодать, и я поблагодарю вас за этот совет.

– У нас нет людей, чтобы подавить бандитов, – сказал Лахлан, очень встревоженный. – Они уже много лет хозяйничают в лесах и знают их куда лучше нас.

– А почему бы нам не объявить амнистию? – сказал Мак-Рурах. – Ведь многих из них прогнали со своих ферм Красные Стражи и обвинили в интригах против Колдуньи.

– Да, среди них есть и такие, но большинство из них – воры и убийцы, и обвинения против них заслуженные, – возразил Мак-Танах.

– Это поможет нам увеличить численность нашей армии, – настаивал Мак-Рурах. – Верно, они грубы и недисциплинированны, но я уверен, что многих из них стоит простить за их прошлое и дать шанс начать все заново, а не вешать как преступников.

– А что, неплохая идея, – сказал Лахлан. – Если они начнут воровать и убивать, когда будут под нашим командованием, тогда и будем их наказывать. Камерон, запиши! Мы разошлем гонцов по всем деревням и селам, предлагая амнистию преступникам и бандитам, которые поступят в нашу армию на военную службу.

Канцлер кивнул, усердно записывая. Лахлан задумчиво походил взад-вперед, потом сказал:

– Поясни, что амнистия распространяется также на всех бывших Красных Стражей, Камерон. Все, кого мы сможем привлечь на нашу сторону, намного облегчат нам подчинение страны, а с их военным опытом они нам очень пригодятся.

Дайллас Хромой сказал:

– Мудро ли это, Ваше Высочество? Красные Стражи провели последние шестнадцать лет, сжигая ведьм и волшебных существ. Не можем же мы так легко простить эти ужасные преступления?

В зале послышались согласные возгласы, и Гвилим Уродливый закричал:

– Они никогда не проявляли милосердия к ведьмам, так почему мы должны проявлять его к ним?

Дайллас и Гвилим оба побывали в лапах Оула и пережили жестокие пытки, оставившие их калеками, поэтому их слова вызвали сочувственные возгласы. Изолт наклонилась вперед и сказала:

– Как можно винить обычных солдат за преступления их командиров? Многие просто выполняли приказы, а без этого в армии нельзя. Если мы пообещаем им прощение, они могут склонить соотношение сил к нашей победе; в противном случае они лишь умножат число наших врагов.

Они принялись спорить, причем Гвилим утверждал, что Красных Стражей шестнадцать лет пичкали философией Оула и они вряд ли станут служить ри, который восстановил Шабаш Ведьм.

Изолт устало пожала плечами и ответила:

– В таком случае, они скорее всего так и так присоединятся к Реншо Безжалостному в Блэйргоури. Почему бы нам не предложить им выбор? К нему и так уже примкнуло достаточно много народу.

Послышался приглушенный шепот, поскольку все слышали донесения об армии, которую бывший Главный Искатель собирал в Блэйргоури. Эта новость очень тревожила лордов, ибо исчезновение дочери Майи из дворца породило массу слухов. Хотя Лахлан Мак-Кьюинн и говорил, что сестра Банри, Изабо Рыжая, увезла девочку в безопасное место, очень многие подозревали, что ее отсутствие объясняется куда более пугающими причинами.

Этот шепот заставил Лахлана вспыхнуть, но он обуздал свой гнев, сказав просто:

– Это гнездо гравенингов нужно уничтожить, и побыстрее!

– Да, – согласилась Изолт. – Думаю, Блэйргоури должен стать нашей первой целью. Если мы ударим мощно и молниеносно, то не дадим им собрать слишком большую силу.

Мак-Танах нахмурился. Он очень не одобрял новую Банри, которая говорила и вела себя совершенно не подобающим молодой девушке образом. Ведь ей не было еще и семнадцати, как и его четвертой дочери, которая никогда не осмелилась бы высказывать свое мнение с подобной дерзостью.

– Первым делом нужно отбить гавань и реку, Ваше Высочество, – сказал он резко. – Сейчас Яркие Солдаты могут просто приплыть в Бертфэйн в любое время, привозя подкрепления и контролируя всю реку.

Изолт начала было что-то говорить, но он перебил ее, снисходительно заявив:

– Не то чтобы подавить восстание Реншо в зародыше было плохой идеей, Ваше Высочество, но может быть, лучше сначала снять осаду с Риссмадилла?

Большинство остальных лордов согласно закивало головами, но Изолт сказала отчетливо:

– Нет, милорд. Больше того, подобное действие будет просто глупостью.

Мак-Танах напрягся, его борода угрожающе ощетинилась.

– Не лучше ли вам заняться своим младенцем и прядением, а планирование войны оставить мужчинам, – сказал он грубо. – Наверное, я уж куда лучше в этом разбираюсь, чем простая женщине вроде вас.

– С чего бы это? – парировала Изолт. – Блессем десятилетиями был богатым и мирным краем, а вы если и воевали, то только против чучел и с деревянным копьем. Я – Шрамолицая Воительница, я участвовала во многих битвах и во всех до одной одержала победу. То, что вы советуете нам сосредоточиться на снятии осады с Риссмадилла, только доказывает, что вы ничего не продумали. Мы не только не должны посылать туда еще людей, но должны приказать нашим войскам в городе отступить.

– Отступить?! – разом ахнуло несколько голосов, и Мак-Танах встал в полный рост, явно оскорбленный в лучших чувствах.

Прежде чем он успел хоть что-то возразить, Дункан Железный Кулак поинтересовался:

– Почему вы так говорите, Ваше Высочество? Мне тоже казалось, что освобождение Риссмадилла – одна из наших первоочередных задач.

– Ты забыл про Фэйргов? – спросила Изолт нетерпеливо. – Мы все знаем, что они вернутся с весенним приливом. Мы подойдем к берегам Бертфэйна как раз в тот момент, когда придется обороняться и от Ярких Солдат, и от морского народа одновременно. Почему бы нам просто не позволить Фэйргам сделать за нас всю работу?

– Что вы имеете в виду? – воскликнул кто-то, и Изолт подавила вздох.

– Фэйрги войдут в устье реки сразу же, как только доберутся до наших берегов. – Поскольку Яркие Солдаты уничтожили шлюзы и ворота, их ничто не остановит. Они прорвутся в город и в окружающую его сельскую местность и перебьют всех, кого встретят на своем пути. Вы же не можете не понимать, что оставить там наши войска в это время будет очень глупо? Если мы отступим, Яркие Солдаты ухватятся за эту возможность укрепить свое положение в городе и повторят попытку захватить дворец. Потом им придется отражать натиск Фэйргов, а мы сможем вместо этого бросить все силы на восток, чтобы ударить по Блэйргоури и снять осаду с Дан-Идена…

Мак-Танах открыл было рот, чтобы возразить, но на последнем слове Изолт закрыл его, задумчиво погладив бороду. Его побагровевшие щеки приняли чуть более естественный цвет, и он признал неохотно:

– Да, некоторый смысл в этом есть.

Лахлан не смог удержаться от смешка, поскольку он знал, что Мак-Танаху больше всего хотелось бы освободить свой родной город и выбить Ярких Солдат из Блессема. Чтобы скрыть свою веселость, он проговорил быстро:

– И даже более того, мы покажем людям, что не потерпим неповиновения! Чтобы принести мир нашей стране, мы должны пользоваться безусловной поддержкой в сельской местности; пока мы позволяем искателям мутить воду в стране, сея слухи и устраивая беспорядки, у нас никогда не настанет мир.