"Библиотечка военных приключений-2". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Иванникова Валентина Степановна - Страница 106

— Будет исполнено, сэр!

Чарльз Тэккер действовал оперативно. Он сам

стоял на мостике и отдавал распоряжения капи­тану Дильворти. «Кассиопея» утюжила квадрат за квадратом. Акустики прослушивали дно. Ино­гда главный инженер Бэртон погружал в пучину камеру телевизионной установки.

Над океаном опустилась ночь. Погода снова начинала портиться. Волны, высокие, как горы, с шумом ударяли о корпус судна.

В десятом часу сигнальщик неожиданно доло­жил:

—   

Вижу проблески света на воде!

Тэккер кинул взгляд на черную, как деготь, массу воды и явственно увидел белые пробле­ски...

—   

Аварийный буй! — крикнул капитан Диль­ворти.— Они живы!..

Да, сомнений быть не могло: на волнах покачи­вался аварийный буй и посылал сигналы бед­ствия. «Кассиопея» застопорила ход. Можно бы­ло опустить шлюпку на воду, подойти к бую и переговорить по телефону с экипажем затонув­шей лодки. Но Чарльз Тэккер не торопился.

—    

Мистер Бэртон! — позвал он ведущего ин­женера.— Опустите на дно камеру!..

Снова заскрипел блок. Тэккер спустился в са­лон. Кестер бесшумной тенью последовал за ним. Профессор включил телевизор. Экран был темным и безжизненным. После того как был включен подводный прожектор, экран ожил. На черном фоне глубинной воды вспыхнули светлые точки, словно маленькие звезды, планктонные организмы. Рыбы с мохнатыми хвостами нале­тали на металлическую арматуру, которой была окружена передающая камера. Тэккер почти ме­ханически повернул верньер. Экран залило го­лубоватое сияние. Черная иззубренная стена, слегка покачивающиеся белесые водоросли, в трещине притаился маленький осьминог... Осве­щение несколько изменилось, появились багрово- красные тона.

Кестер даже приподнялся, когда в поле зрения появился расплывчатый предмет сигарообразной формы. Тэккер ухмыльнулся, нажал кнопку ме­ханизма фокусировки объектива. Изображение прояснилось. Подводная лодка!.. Четкость изоб­ражения была так велика, что Кестеру казалось, будто можно дотронуться до осклизлого метал­лического корпуса.

Корма лодки увязла в расщелине подводной скалы. Форштевень повис над бездной. Здесь, по- видимому, заканчивалось подводное плато. Еще несколько метров — и лодка навсегда бы ушла в темную глубину.

—   

Им дьявольски повезло... — пробормотал Кестер.

—   

Глубина не превышает восьмидесяти мет­ров,— констатировал Тэккер.

Камера подошла вплотную к корпусу лодки и двинулась вдоль него. Профессор все время бро­сал взгляды на указатель компаса.

Было странно сознавать, что на глубине всего лишь восьмидесяти метров в металлической си­гаре находятся живые люди и при желании эки­паж «Кассиопеи» мог бы сделать для них очень многое: хотя бы подать воздух, связаться по ра­дио с каким-нибудь советским судном или пор­том, поставить в известность о случившемся. В конце концов, можно было бы переговорить с оставшимися в отсеках подводного корабля, узнать об их состоянии.

Но Чарльз Тэккер думал по-иному.

—   

Обстановка усложняется, — произнес он мрачно.— Они живы. А я знаю русских: они бу­дут держаться до последнего. Соваться туда сей­час бессмысленно. Мы должны выждать... Когда с ними будет покончено, тогда уж... тогда уж вам придется испытать свой новый скафандр.

—   

Но сюда могут пожаловать советские ко­рабли!

—   

Думал об этом. Нужно сбить их со следа, И не будем терять времени...

—    

Я понял, сэр.

Кестер оказался не таким уж бестолковым парнем, как могло показаться вначале. Нет, у него за плечами была сложная жизнь. Он счи­тался мастером подводной диверсии и прошел хорошую школу у англичан. Еще в 1941 году он был прикомандирован к английскому штабу и здесь познакомился с небезызвестным англий­ским офицером Крэббом и лейтенантом Вилья­мом Бэйли. Тогда они принимали участие в по­исках в Гибралтаре итальянских человеко-тор­пед, погибших при нападении на английские ко­рабли. Смысл их деятельности сводился к тому, чтобы разработать меры защиты судов на буду­щее. Это они обнаружили на дне Гибралтарской бухты самолет польского генерала Сикорского, погибшего вместе с находившимися при нем важ­ными документами. Еще во время войны, когда Черчилль дал команду Монтгомери собирать оружие для возможного использования его про­тив Советской Армии, Крэбб вместе со своими помощниками рвался учинить диверсию где-нибудь в районе Кронштадта или Севастополя.

Сейчас Кестер без слов понял, чего хочет Чарльз Тэккер.

Весь экипаж «Кассиопеи» по приказу Тэккера был загнан вниз, в каюты. На палубе оставались лишь капитан Дильворти, профессор и Кестер.

Привычным движением Кестер надел шлем- маску, ласты, ранец с кислородными баллонами, пристегнул к поясу чехол с инструментами и взрывчаткой.

Вскоре он скрылся в темных волнах. Дильвор­ти хотел включить прожектор, но Тэккер корот­ко бросил:

—   

Отставить!

Капитан Дильворти был явно озадачен. Что они собираются делать?

Прошло минут двадцать, прежде чем капитан понял замысел Тэккера и Кестера. Внезапно раз­дался легкий взрыв, и аварийный буй погас. По­том среди волн капитан увидел голову водола­за. Кестер тянул за оборванный буйреп аварий­ный буй.

Когда буй был поднят на борт «Кассиопеи», Тэккер распорядился:

—   

А теперь, капитан, следует отойти миль на пять на восток!..

—   

Это же гнусно! — не сдержался Дильворти. Подбородок его дрожал от негодования.

Тэккер смерил капитана презрительным взгля­дом, зловеще усмехнулся и отчетливо выгово­рил:

—   

Вы забываетесь, капитан Дильворти! Дер­жите язык за зубами, если не хотите, чтобы вас смахнули, как пылинку.

Весь пыл Дильворти мгновенно пропал. Во­брав голову в плечи, он отошел от профессора. Но успокоиться долго не мог. Он стоял на мос­тике, всматривался в ночную мглу, болезненна щурился и вспоминал, как такие же русские пар­ни-подводники мужественно и благородно вели себя в трудные годы борьбы с фашистами. Ясно представилось ему Баренцево море. Он командо­вал тогда транспортом типа «Либерти» — одной из этих «рабочих лошадей» второй мировой вой­ны, как их называли в Штатах.

И вот среди сурового, неспокойного моря на большой конвой налетела вражеская авиация. Затрещали зенитные автоматы, в воздухе разго­релся бой. Вокруг судна то и дело поднимались высокие фонтаны воды от падающих бомб. Одна из них угодила в его «Либерти». На транспорте вспыхнул пожар. Попытка сбить пламя резуль­татов не дала. Дильворти получил приказ: «Эки­пажу покинуть судно». Ему даже не пришлось давать команду о спуске шлюпок. Шустрые пар­ни, узнав еще от радиста о полученном указа­нии, проделали все, что нужно, в несколько ми­нут.

Нажимая на весла, они то и дело посматрива­ли-на судно, над которым стоял огромный столб черного дыма. На транспорте вот-вот должен был произойти взрыв...

Каково же было удивление Дильворти, когда в Мурманске советские моряки передали ему его обгорелый «Либерти».

Оказывается, экипаж одной из русских под­водных лодок, находившихся в районе следова­ния конвоя, получил приказ: «Ликвидировать пожар на покинутом американском транспорте». И вот группа смельчаков (он видел тогда этих славных ребят) высадилась на полыхающее сре­ди волн судно, потушила пожар и привела «Ли­берти» в Мурманск...

Разве может он, Дильворти, забыть такое бла­городство русских? Правда, за свои восторжен­ные рассказы об этом случае там, в Штатах,

Дильворти пришлось крепко поплатиться. Самые мрачные воспоминания остались у него от вызо­вов в комиссию по расследованию антиамери­канской деятельности, но еще более горестно было вспоминать годы, когда его, опытнейшего моряка, ни одна фирма не принимала на работу. Только недавно ему снова улыбнулось счастье.