Анти-Горбачев 3 (СИ) - Тамбовский Сергей - Страница 15

— Извольте, — и в следующие пять минут Глушко изложил видение советской стороны на то, сколько раз и в каких местах американцы побывали на Луне, а в каких не были.

— Грустно… — заметил Романов, — а почему наши лидеры пропустили этот момент мимо своей пропаганды?

— Там все сложно было, Григорий Васильевич, — заметил Глушко, — у Америки были большие трудности на всех фронтах — Вьетнам, нефтяной кризис, промышленная депрессия… в итоге закулисно договорились, что мы не замечаем их промашек, а они не мешают нам работать с Европой, мы как раз газопровод в Германию тянули… урегулирование Вьетнамского конфликта, кстати, тоже в тот пакет входило.

— А сейчас что вы посоветуете, Валентин Петрович? — спросил Романов.

— Думаю, что дополнительная конфронтация никаких преимуществ нам не принесет, — быстро ответил Глушко, видимо, он размышлял над этими вопросами и раньше, — лучше плохой мир, чем добрая ссора, как говорит народная пословица. Надо войти в их положение, а взамен выторговать что-либо существенное.

— Может, посоветуете, что именно надо выторговывать? — неожиданно спросил Романов.

— Пожалуйста, — пожал плечами Глушко, — в большой политике я не очень силен, но по космосу могу дать совет — предложите им наши носители для запусков спутников, это раз…

— У них же есть Шаттл, — не понял предложения Романов.

— Шаттл очень дорогой, — парировал Глушко, — каждый его старт чуть ли не на порядок дороже наших Протонов и Союзов. Так что поле для сотрудничества и получения дополнительных доходов с обеих сторон имеется. А во-вторых, можно было бы надавить на их программу звездных войн… пусть отменяют ее совсем или хотя бы резко сворачивают. Это было бы достойной компенсацией за неразглашение некоторых неприглядных фактов по их лунной эпопее.

Глава 12

Запуск Энергии прошел штатно, без единого сбоя — столб пламени на пусковой площадке впечатлил всех почетных гостей.

— А кстати, мистер Романов, — спросил Миттеран через переводчика, — что там за полезная нагрузка? Об этом нигде не говорится — что-то военное?

— Вовсе нет, — возразил Романов, — Энергия выводит на орбиту первый блок международной космической станции… называться она будет «Мир».

— Русский язык многозначителен, — заметил Буш, — с одной стороны слово «мир» у вас означает отсутствие войны, peaсe по-английски, а с другой — это Земной шар или world. Какой из этих смыслов имелся ввиду, господин Романов?

— Оба, мистер Буш, — улыбнулся тот, — у нас есть такая поговорка, «миру-мир». Вот космическая станция и будет способствовать мирному сосуществованию стран во всем мире, по-английски это наверно будет звучать «to the world — peace».

Далее начались вопросы о конкретных характеристиках выводимого на орбиту блока, но Романов отослал интересующихся к специалистам.

— А какой график дальнейших запусков Энергии? — поинтересовался Дэн Сяопин.

— Если первый пуск пройдет успешно, — ответил Романов, — на что я очень надеюсь, то следующий раз будет через два месяца с лунной кабиной — пока в автономном режиме. Она должна стартовать к Луне, облететь ее несколько раз и вернуться на Землю. Далее запуски будут чередоваться — один в интересах орбитальной станции, один по лунной программе. Если вам интересно, когда состоится первый пилотируемый полет Энергии, то точно сказать не могу… надеюсь, что в следующем году.

И тут в помещение, откуда гости наблюдали за запуском, влетел весьма взволнованный товарищ Кунаев, а за его спиной маячил товарищ Примаков.

— Григорий Васильевич, — выпалил Кунаев, — срочное дело. Очень срочное…

Романов извинился перед гостями и сказал, что покидает их по государственным делам. Острый взгляд Джорджа Буша ему при этом сильно не понравился.

— Что случилось, Динмухаммед Ахмедович? Надеюсь, что-то очень срочное, раз вы оторвали меня от таких почетных гостей…

— Срочнее не бывает, Григорий Васильевич, — выпалил Кунаев, — беспорядки в трех городах Казахстана, толпы народа на улицах, погромы и самосуды…

— Стоп, — притормозил его Романов, — давайте по порядку — в каких городах это происходит?

— Алма-Ата, Чимкент и Новый Узень, — ответил тот.

— Какие требования у них? Какие лозунги? И вообще — что послужило толчком к выступлениям, понятно?

На первый план выдвинулся Примаков.

— По всей вероятности спусковым крючком беспорядков послужило снятие секретаря горкома Нового Узеня, казаха по национальности, и замена его на русского…

— Что-то эти события прошли мимо меня, — заметил Романов, — давайте подробности.

— Вчера в городе Новый Узень, это областной центр на западе Казахстана — начал монотонно отвечать Примаков, — состоялся пленум горкома, на котором был отстранен первый секретарь Алтынбаев… сформулировкой «в связи с утратой доверия», а вместо него единогласно был выбран товарищ Колбин… он раньше в Ульяновске руководил.

— А что это за утрата доверия? — поинтересовался Романов.

— Там все просто — Алтынбаев этот перешел все границы. Когда он всех своих родственников пристроил в высшее городское руководство, мы молчали, когда он два особняка себе построил, каждый в три этажа и по 400 метров, мы тоже не стал поднимать шум. Но его шашни с резидентом ЦРУ из посольства, это уже чересчур… по нашим данным, он им слил все, что знал про Шевченковскую АЭС и Прикаспийский обогатительный комбинат, а там секретов предостаточно.

— Тааак, — почесал затылок Романов, — а на казаха его заменить никак нельзя было?

— Увы, Григорий Васильевич, — опять вернулся в диалог Кунаев, — никого не нашли… Алтынбаев же из северного жуза, оттуда кого ни возьми, он замазан так, что дальше некуда.

— Так из южного жуза поставили бы, — не понял проблемы Романов.

— А это совсем уже никуда не годится — это было бы очень большим нарушением сложившегося равновесия. Так что взяли человека со стороны…

— Развели вы у себя, не знаю что, — в сердцах бросил Романов, — жузы разные, национализм махровый… ладно — что там с беспорядками? Много народу на улицах?

— В Новом Узене порядка десяти тысяч человек, — дал справку Примаков, — в Алма-Ате и Чимкенте по пять-шесть тысяч.

— Милиция что делает?

— В этом Узене штат МВД всего триста тридцать бойцов, — ответил Кунаев, — что они сделают против 10 тысяч… да и если честно, очень много милиционеров сочувствуют протестующим.

— Надо вводить войска и объявлять военное положение, — твердо сказал Примаков, — от Узеня до Шевченко всего тридцать километров, а там атомная станция хоть и охраняется, но я лично не уверен, что они не прорвут ограждение и не захватят ее.

— Хорошо, Евгений Максимович, — собрался с мыслями Романов, — я даю добро на ввод войск и объявление военного положения.

— И хорошо бы вам выступить по телевидению по этому вопросу, — продолжил Примаков, — во избежание манипуляций…

— Динмухаммед Ахмедович, — обратился Романов к Кунаеву, — где тут у вас можно организовать телевизионное выступление?

— Самое близкое такое место от Тюратама, — быстро собрался с мыслями тот, — это Аральск, 150 примерно километров на север. Там квартируют три воинские части, в одной из них очень хороший телецентр.

— Вызывайте вертолет, Евгений Максимович, — приказал Романов, — и еще… еще всех почетных гостей надо срочно вывезти… хотя бы в Оренбург, а лучше в Москву.

— Сделаем, Григорий Васильевич, — вытянулся по стойке смирно Примаков.

Аральск встретил высоких руководителей сильным ветром с песком, а еще жарой далеко за сорок градусов. Во встречающей делегации был само собой первый секретарь здешнего горкома товарищ Айтбаев, а с ним группа военных во главе с начальником полигона «Бархан» полковником Симоновым. Романов выслушал их приветствия, после чего сразу попросил проводить его в помещение телестудии.

— А чем занимаются местные воинские части? — мимоходом спросил он по дороге у Симонова.