Мечник - Евдокимов Дмитрий Викторович - Страница 35

Бросив беглый взгляд на внушительную массу воинов Золотого леса, накатывающую со стороны опушки, я как-то отстраненно отметил, что большая часть лучников находится в задних рядах, потому накрыть меня сейчас тучей стрел не может из-за боязни попасть в свою же пехоту. Хорошо, что так. А вот как мне теперь добраться до своих, таких близких пограничников – непонятно.

Второй орк был вооружен мечом и щитом. Отразив два его удара, я поднырнул под вооруженную руку и, показав удар в ноги, заставил противника опустить щит. Как только он это сделал, я распрямился и ткнул острием меча точнехонько в прорезь для глаз орочьего шлема. Готов!

Третий орк, вытянувшись в струнку, попытался дотянуться мечом до моего незащищенного никакими доспехами бока, да не ожидал, что я так быстро смогу переключить на него свое внимание. Сбив его клинок вниз, я рубанул незадачливого вояку по шее. Защищающая ее бармица не поддалась, но удар все одно вышел тяжелым, заставившим гостя из Золотого леса на пару мгновений выпасть из реальности. Для меня этого было более чем достаточно, чтобы, перехватив меч обратным хватом, вогнать его в спину упавшего на четвереньки противника.

Четвертый нападающий мигом лишился руки после того, как слишком нерасчетливо взмахнул своей секирой. Впрочем, он даже не успел осознать ужаса утраты конечности, тут же «поймав» лицом арбалетный болт.

– На землю! На землю! Падай! – донеслись до моего слуха сверху крики пограничников.

И тут до меня вдруг дошло, что крики эти раздаются уже не в первый и не во второй раз, но, захваченный горячкой боя, я пропускал их мимо ушей. Да и времени на исполнение команды преследователи мне не давали – без сомнения, зарубили бы, упади я наземь чуть раньше. Но как раз сейчас вышла передышка из-за того, что вырвавшиеся вперед орки уже пали, а основная масса только добралась до этого берега ручья. Так что я ничком рухнул на землю, еще на всякий случай закрыв голову руками.

Спустя мгновение меня обдало порывом ветра – запущенные камнеметами камни просвистели в воздухе, уносясь в сторону плотной орочьей массы. Осторожно приподняв голову, я обнаружил выдвинувшихся мне навстречу арбалетчиков, ведущих стрельбу по противнику. За их спинами лучники посылали стрелу за стрелой в сторону орков.

– Бегом сюда! – появившийся среди арбалетчиков Ульм призывно махал мне рукой.

Дважды повторять не пришлось. Поднявшись на ноги, я помчался вверх по склону, даже не интересуясь происходящим за моей спиной. Почему-то на этот раз был уверен, что не окажусь настигнут вражеской стрелой в спину.

Только оказавшись у спасительных повозок пограничной стражи, я обернулся, чтобы увидеть неспешно пятящихся назад наших стрелков, готовых в любой момент снова обрушить на противника град стрел и арбалетных болтов. Но сейчас в этом не было никакой необходимости: оба берега ручья и опушка леса были усеяны телами тех орков, которым не посчастливилось. Основная же часть атакующих как раз в этот момент втягивалась обратно под защиту лесных кустов и деревьев.

– Колдун! Ты чуть не привел сюда на своих плечах две сотни орков! – возмущенно бросил мне в лицо капитан, когда я, пытаясь отдышаться, отвечал на вопросы моментально обступивших меня бойцов пограничной стражи.

– На вас не угодишь! – тяжело дыша, парировал я. – А кто приказал шаманов вражеских извести?

Вмиг шум и суета вокруг меня стихли, сменившись тишиной.

– Шаманов? – осторожно переспросил тер Ювен, а когда я вместо ответа молча выставил вперед руку с двумя оттопыренными пальцами, добавил: – И как?

– Они вас больше не побеспокоят, – выдохнул я, снова вызывая бурю эмоций пограничников.

– Тихо! – гаркнул капитан, поднимая вверх руку, тем самым быстро возвращая тишину. – Тихо! Ты их убил?

– Даже если первого амулеты спасли от попадания трех арбалетных болтов, то он так грохнулся с дерева, что наверняка переломал себе все кости. Что касается второго, то с разрубленным горлом точно не живут.

Вот после этого я точно несколько минут чувствовал себя звездой. Меня хвалили, благодарили, хлопали по плечам, даже пару раз подбросили общими усилиями в воздух.

Когда страсти немного поутихли, я отошел в сторонку, задрал голову и, приложив руку козырьком к глазам, принялся высматривать в небе своего пернатого помощника. Почему-то он «исчез с радаров», в смысле – я никак не мог с ним связаться. То ли он не желал более идти на контакт, то ли был слишком далеко.

«Кого ты там ищешь? Я здесь!» – голос в моей голове прозвучал так четко и громко, что я едва не подпрыгнул от неожиданности.

С вершины холма торопливо спускался сухопарый мужчина лет сорока невысокого роста. Одет он был исключительно в старую, видавшую виды кожу. Рубашка, куртка, штаны, сапоги, шляпа с высокой тульей – все было кожаное. Но удивительным было другое – на его плече преспокойно сидел мой знакомый ворон.

– Так вот в чем дело! – понимающе протянул я. – Я-то думал, что так хорошо научился контактировать с птицами, а это еще неизвестно, кто с кем контактировал!

«Где мое мясо?!» – ворон разинул клюв и несколько раз хлопнул крыльями, словно пытался припугнуть меня.

– Как тебе не стыдно, Крах! – возмутился мужчина, который, по всей видимости, и был тем самым волшебником из соседнего города, которого так ждали пограничники. – Можно подумать, я тебя голодом морю!

– Нет-нет, уговор есть уговор, – рассмеялся я и протянул пернатому стребованные с капитана два холщовых мешочка с вяленым мясом. – Господин Ворон очень мне помог.

– Пилмар? Вторая имперская школа? – маг окинул меня цепким взглядом и сделал абсолютно закономерные выводы. Другая школа магии находились слишком далеко отсюда, а по возрасту я не мог быть никем, кроме ученика.

– Так точно, – подтвердил я его догадку. – Теодор Кейлор, ученик третьего года обучения.

– Луций Тибек, маг из Синтары, – улыбнулся он в ответ и протянул мне руку для пожатия. – Отрадно видеть, что мастерство учеников фера Тирлиха на высоком уровне. Я сообщу о твоем подвиге, Теодор.

– Тер Тибек, наконец-то! – раздался из-за моей спины голос капитана. – Мы уж не чаяли вас сегодня увидеть!

– Еще поговорим, – кивнул мне маг и направился навстречу командиру пограничной стражи.

17

Как ни пытался я поскорее сбежать с места боя, в тот день ничего не получилось. Никаких нападений больше не было. Покружив с четверть часа над лесом, Крах заявил, что орки форсированным маршем уходят вглубь Золотого леса. Вскоре и посланные на вражескую территорию разведчики подтвердили, что противник ретировался. Так что победа была полной.

Через час примчалось и подкрепление. Я полагал, узнав, что надобность в их услугах отпала, солдаты тут же с радостью отправятся назад, но не тут-то было. Оказалось, что «они обязаны простоять здесь лагерем минимум до утра» – на случай, если орки вздумают вернуться. И на месте обитателей Золотого леса я бы непременно вернулся ночью, потому что ближе к утру, после устроенной бравыми вояками вакханалии, их можно было брать голыми руками.

Хорошо хоть, погибших и раненых товарищей удосужились отправить в Синтару, да убитых орков, предварительно освободив от одежды и оружия, закопали в братской могиле. После этого в лагере началось такое веселье, какого я со студенческих лет не видел. Раз десять мне пришлось в подробностях рассказать о своих лесных приключениях, и этим бы дело не ограничилось. Благо тер Луций увел меня в сторону и спас от дальнейших мучений. Иначе я бы или напился до бессознательного состояния, или одурел от бесконечных расспросов и восхвалений. Правда, с ним, как с товарищем по магическому цеху, мы еще раз обсудили с профессиональной точки зрения все детали рейда. Зато после этого я смог наконец-то нормально поесть и, завернувшись в одеяло, улегся спать у костра, на изрядном удалении от веселящегося лагеря.

Утром же, пока большая часть нагулявшихся «героев» мирно спала, я отправился в путь. Тибек на прощание подарил мне один из своих амулетов и пообещал сообщить о моем подвиге «куда следует». Я понятия не имел, что он имел в виду, да и амулетов этих у меня уже достаточно, но все равно был доволен знакомством с ним. Человеком он мне показался хорошим, а Синтара не так уж далеко от замка Кри – можно будет при случае наведываться к нему в гости, если самому доведется бывать в родовом гнезде.