Мечник - Евдокимов Дмитрий Викторович - Страница 24

Когда я пришел в обеденную залу, все действующие лица уже были там. Господское место во главе длинного стола пустовало, и я не стал его занимать. Амелия заняла свой стул с высокой спинкой на противоположном конце стола, Берин и Пагносис сидели от нее по левую руку, Симус – по правую. По идее, мое место было справа от отцовского, но в таком случае получилось бы, что я сижу слишком далеко от остальных участников застолья. А так и разговаривать неудобно, и обслуживать меня слугам пришлось бы отдельно. Кстати, не на этом ли строился расчет Амелии? Очень ведь удобно таким образом изолировать меня за столом от остальных участников – вряд ли кто-то додумается тянуться за угощением так далеко.

Но эту комбинацию я без труда сломал, велев переставить приборы для меня поближе к теру Анри Берину. Мачеха при этом переглянулась с командиром стражи, но ни возражать, ни комментировать мои действия не стала.

– Зря, – буркнул тихонько, не поворачивая ко мне головы, тер Анри, – нужно было сразу показать им, кто в доме хозяин. Чтобы иллюзий не питали.

– Еще успею, – так же тихо ответил я.

– А что это у вас, Теодор, за шейный платок? – повернувшись ко мне, весьма некстати поинтересовался Берин. Причем на этот раз он сделал это громко, чтобы все слышали. – Это сейчас мода такая?

– Что-то вроде того, – пролепетал я в ответ.

– А я думаю, что все намного проще, – заявила Амелия, – тер Кейлор боится, что я его отравлю, вот и надел шейный платок с каким-то колдовством. Не так ли?

– Хм, да ты полон сюрпризов, друг мой! – удивленно хмыкнул сосед по столу. – Я даже не знал, что такое возможно, приходилось слышать только про универсальные противоядия, которые нужно пить перед едой. Но от них потом человека выворачивает наизнанку, так что это средство не очень-то популярно. Как же действует ваш платок?

– Убивает того, кто замыслил отравление, – огрызнулся я, раздосадованный поднятой темой разговора. Пусть теперь гадают: правду я сказал или блефовал.

– В самом деле? – посреди наступившей в зале тишины настороженно спросил тер Анри. – Сколько же стоит такая штука?

– Вы забываете, что я учусь в школе магии, тер Берин, нас эти штуки учат создавать.

– Ах да, простите, тер Кейлор, – он снова повернулся и очень внимательно на меня посмотрел. – Тогда слегка перефразирую свой вопрос: в какую сумму мне обойдется такой шейный платок?

– Поговорим об этом завтра, – после секундного замешательства ответил я. После чего шепотом добавил: – Позвольте уехать отсюда с вами.

Берин вернулся к трапезе и сделал это очень вовремя, потому как Симус в продолжение всего разговора о платке с заклинанием неотрывно наблюдал за нами и отвел взгляд, лишь когда доверенный человек бургомистра Скуэли отвернулся от меня.

– Все так плохо? – едва слышно уточнил Анри спустя минуту.

– Они поменяли всю охрану и большую часть слуг, – прошептал я, – меня придушат, как только вы уедете.

– Ясно. Только никому ни слова.

Дальше тер Берин мастерски развернул разговор на тему активности орков Золотого леса в приграничных районах, и до конца ужина за столом происходило довольно бурное обсуждение, в котором принимал участие даже обычно молчаливый тер Пагносис.

Не знаю уж, как и когда Амелия умудрилась дать команду, но пресловутые пирожки так и не появились. С одной стороны, можно было порадоваться, что сорвал коварный план, с другой – теперь стоит опасаться чего-то другого, о чем меня уже никто не предупредит.

До своих апартаментов я добирался со всеми предосторожностями. Хотел было воспользоваться подарком тера Берина, но тут меня ожидал неприятный сюрприз – амулет оказался разряжен почти до нуля. То ли его бывший хозяин не проследил за зарядкой, то ли заряжальщик попался недобросовестный, но вышло так, что полагаться мне пришлось исключительно на самого себя. Хорошо еще, что я сам могу проверить уровень заряда, а вот тер Анри мог бы очень серьезно пострадать, понадеявшись на такого «защитника».

Задвинув дверной засов, я быстренько соорудил из одеял имитацию лежащего в постели тела, а сам забрался сверху на балдахин, зарядил арбалет, сделал ножом прорезь в ткани и, распластавшись прямо над изголовьем кровати, поближе к прочной перекладине, замер в ожидании.

Время текло медленно, его ход я мог лишь примерно контролировать по свечам, оставленным гореть на столе в маленьком подсвечнике. Благодаря этой нехитрой уловке я еще получал небольшое преимущество перед теми, кто войдет в дверь: я буду находиться в темном углу, а им придется пересечь освещенное пространство. Ну, и огонь свечей отреагирует на сквозняк, если таковой возникнет из-за открытия двери или еще какого-нибудь несанкционированного проникновения.

Но все это сработает лишь в том случае, если свечи не успеют прогореть к тому моменту, когда их помощь понадобится.

Вообще-то денек выдался непростой, и сон мне бы сейчас точно не помешал, но серьезность момента да и, чего там скрывать, элементарный страх за свою жизнь отлично стимулировали бодрствовать. Сейчас отчетливее, чем когда бы то ни было, я понимал, что являюсь для мачехи костью в горле. Пока я жив, самое ее нахождение в Кри всегда будет зависеть от моей доброй воли. Устранив же меня, она до совершеннолетия Филиппа станет полноценной хозяйкой замка, да и после не сильно утратит свое влияние. Договариваться она не намерена, значит, стоит ждать визитеров. Вопрос только, сегодня или после отъезда городских гостей? Очень надеюсь, что верным окажется второй вариант и мне удастся улизнуть из западни, в которую превратился для меня «родной дом».

Знал бы, что все так будет, точно бы не поехал. Наличие где-то в глубинке пристанища, куда можно вернуться, если дела после окончания школы пойдут совсем плохо, конечно, греет сердце. Но не до такой степени, чтобы добровольно совать голову в петлю.

С другой стороны, эта поездка будет для меня бесценной прививкой от наивности человека другого мира, которая в дальнейшем не позволит делать подобные глупости. Осталось только выбраться из этой переделки живым.

Есть еще один плюс для меня от посещения «родного дома»: возникла хоть какая-то ясность с моим появлением в этом мире. Отец Тео нанял очень умелого мага, сумевшего выдернуть мое сознание из того мира и впихнуть в тело наследника дома Кейлора, чтобы избавить его от болезни. Не знаю уж, как он это сделал – скорее всего, это какая-то запретная магия и в школе точно такому не учат – и все ли сделал правильно, но получилось как получилось. От Теодора Кейлора остались лишь оболочка и память. И выходит, что неизвестный маг применил заклинание прямо во время драки. Вот почему все подумали, будто Анхель едва не зашиб меня своим немощным огненным шаром! Может, потому и Нуро Аредис не смог ничего прочесть в моих воспоминаниях, что нестандартное волшебство что-то нарушило в объединенном сознании?

Вопросов по-прежнему намного больше, чем ответов, но хоть что-то прояснилось. Впрочем, так ли уж это важно? Я отлично запомнил звук лопнувшей струны в моей голове и абсолютно уверен, что в том мире я умер. Так что нужно уже наконец принять свое нынешнее существование как данность и просто жить своей жизнью и одновременно жизнью Тео Кейлора, потому что я теперь он и есть. И никак иначе. Хватит путаться!

И все равно было бы интересно узнать побольше про примененное заклинание, ведь на фоне того удивительного примитивизма в магии, что я успел увидеть в Энрате за неполные два месяца жизни здесь, оно виделось просто-таки грандиозным глотком свежего воздуха. Боюсь, правда, что и оно окажется всего лишь длиннющим набором слов на древнем языке, записанным в столь же древнем свитке и нанесенным для активации на магическую палочку. Кстати, вот же она, эта палочка, у меня в руке! Ну-ка, давай-ка посмотрим, что тут за экзотика такая на нее наложена…

Я вздрогнул и проснулся. Каменные стены замка ночью быстро остыли, и теперь ко мне под одежду все настойчивее заползали щупальца холода. Пришлось пошевелить конечностями, чтобы разогнать по венам кровь и немного согреться. Надо же, не заметил, как уснул. Причем явно не пять минут проспал – вон, свечи на столе почти догорели.