Маленьких все обидеть норовят! - Баштовая Ксения Николаевна - Страница 15

— Сейчас подойдут, — откликнулась на мой молчаливый вопрос эльфийка.

Э… Я конечно, понимаю, что она Страж… Но так…

Ой, да что это я разнервничался? В конце концов, все в порядке… Мало ли, зачем они могли от нашего лагеря отойти?… Прогуляться, воздухом свежим подышать, в конце концов…

Вот только… Этот сон… И шепот… Ну не может же это быть на самом деле, правда, Дар?!

Молчание…

Да сговорились они все что ли?! Я же ничего особенного не сделал! Я просто запретил называть меня «милордом»! Я не управлял ею, не заставлял ее подчиняться моим приказам, не…

И тут из чащи донесся крик насмерть перепуганного ребенка.

Не сговариваясь, мы с Шемом ломанулись в кусты, спеша к источнику шума. Всего пара мгновений, и мы оказались на небольшой прогалине, посреди которой в испуге застыл демоненок, глядя на сидевшую на земле Элиа.

Девушка, закусив губу, зажимала ткань на бедре, а сквозь ее пальцы медленно сочилась темная густая кровь. Она не кричала, не плакала, и лишь бледность, заливавшая лицо, показывала, насколько ей тяжело…

— Текк мак'хеллам гер'тарааат!! — ругнулся я. — Кто это тебя?!

Темная молча кивнула на кусты, в которые тут же влетел оборотень. А через мгновение — вернулся назад, неся в руках спущенный самострел и кусок веревки:

— Он был насторожен в кустах. Охотничий. Судя по высоте ранения — на кабана, не иначе, — высказался он, принюхавшись к ложу арбалета и поглядывая на девушку.

— Но легче нам от этого не становится… — задумчиво протянул я и осторожно присел перед замершим Ташем. — Ты не пострадал?…

— Она… Он-на прлт-тела п-п-рям н-над-до мн-н-ой… — заикаясь, ответил он, не отрывая от меня перепуганного взгляда. Глаза, и без того огромные, сейчас, казалось, занимали половину лица.

— Значит, цел? Тогда давай, в лагерь, а то там Аэлин беспокоится… — я аккуратно подтолкнул его в нужном направлении. Малыш сделал шаг, другой и рванул так, что только пятки засверкали!

Проследив за демоненком, я развернулся к Элиа. Болт, тяжелый, зазубренный, валялся рядом. Похоже, девушка, почувствовав боль, не раздумывая рванула его и… Результат, как говорится, налицо: плотные штаны темной были словно вспороты, да и рана выглядела… Мягко говоря страшно.

Так, хватит разглядывать, а то Элиа сейчас в обморок рухнет…

Осторожно наложив руки на рваный край раны, я сосредоточился. Вокруг сложенных ладоней появилось слабое зеленоватое свечение. Кровь прекратила струиться, запеклась…

— Я не целитель, — не поднимая головы, тихо сказал я. — Кровь остановлю, боль уменьшу — но это все, что я могу. Ты извини… По-настоящему вылечить…

Я же не виноват, что я действительно, не Целитель! Это редкий дар! Очень редкий! Как среди темных, так и светлых… Вот где способности Марики бы пригодились…

Да и Аматы нет! Насколько я помню, служительницы Заркинского монастыря могли излечить практически любого. Даже без Дара Целителя. Их там в Заркине специально обучают…

А умение Аэлиниэль здесь не поможет. Элиа — темная, наша магия не смешивается. Вернее не совсем так: просто это очень трудно — темному лечить светлого и наоборот. Я же помню, как меня шатало после «светлого общеисцеляющего». И это — меня! А обычного мага вообще бы убило…

— Ничего… — слабо прошептала девушка и бледно улыбнулась, — я понимаю…

Совесть, успешно загнанная за ночь в какой-то дальний уголок души, шевельнулась и ядовитой змеей вцепилась в сердце… Я ведь действительно оч-чень сильно повлиял на нее…

Неправда! Ничего такого я не сделал!

Или, все-таки…

— Шем, чего столбом застыл? — конечно, нельзя срывать собственное раздражение на других, но терпеть не могу состояния беспомощности! — Давай, подставляй руки, понесем в лагерь.

Крепко ухватив друг друга за запястья, мы соорудили импровизированное кресло, на которое, с трудом встав на ноги, и опустилась Элиа, крепко обхватив нас за шеи для равновесия.

Путь к лагерю оказался в три раза длиннее, чем к месту происшествия. Хоть боль я и притушил, но все равно… Я ведь не Целитель, тарк мархар, малейший толчок и…

А если бы я не наложил на темную заклятья, она бы не стремилась побыть в одиночестве и…

Да не виноват я ни в чем! Не виноват!

На поляне нас уже ждала обеспокоенная эльфийка и сжавшийся у небольшого костерка демоненок. При виде нашей процессии Аэлин тут же бросилась вперед с кипой тряпок и баночек. Усаженной у огня девушке тут же промыли рану, смазали ее какой-то вонючей мазью и плотно забинтовали. А я стал настраивать заклинание Поиска.

Тянуть с собой темную с такой раной — это… Я даже не могу подобрать нужных слов… Это… Это просто издевательство над Элиа. Пусть я каждый день и буду читать над ней обезболивающее, но какой она теперь боец? Беспомощней ребенка… И ведь не согласится! Будет лезть в бой, доказывать что-то себе и окружающим… Нет, я на такое не согласен!

Отпущенная широкая сеть поиска получила всего одно условие — безопасно для Элиа. А то насмотрелся я на этих «мирных горожан». Аж тошно стало, так насмотрелся.

— Ди, ты что делаешь? — тихо поинтересовался Шем, подойдя поближе и оглядываясь на костер, возле которого Аэлин поила какой-то настойкой темную.

— Ищу место, где можно будет оставить Элиа, пока у нее нога не заживет… — отрешенно отозвался я, держа кончик нити поиска.

— Я только хотел с тобой об этом поговорить, — криво усмехнулся оборотень. — Везти ее с собой дальше…

— Можешь не продолжать, — я на мгновение отвлекся от заклинания и искоса взглянул на рыжика, — это понятно…

Особенно учитывая…

Я не хочу! И не буду об этом думать!

И тут нить в моих руках забилась, как живая. Заклинание что-то обнаружило и требовало моего решения — хватит, или искать дальше? Разделив нить, я приложил пальцы к вискам и перед моим внутренним взором предстал небольшой домик, окруженный садом. Перед самым крыльцом была разбита клумба с яркими цветами. А на узкой дощатой веранде сидела пожилая женщина. Да что там женщина! Старушка! Одна из тех, про которых говорят «бабушка — божий одуванчик»… Хотя все еще зависит, какого именно бога «одуванчик»… Если например Энту покровительствует, бог войны, так костей не соберешь, если слово поперек скажешь… Она аккуратно вывязывала что-то из цветной пряжи. Рядом, задрав хвост подобно флагу, крутилась рыжая кошка.

Кажется, это то, что надо. И от города далеко, и безопасно…

— Есть! Можно собираться.

Сидящие у костра девушки обернулись на звук наших шагов.

— Элиа, — мягко начал я, присев возле раненой на корточки, — мы тут нашли тебе местечко, где ты сможешь спокойно отлежаться и оправиться от ранения…

— Я поеду с вами! — гордо вскинула подбородок темная. — Это всего лишь царапина!

— Элиа, — с нажимом повторил я. — Не надо.

Темная упрямо наклонила голову, но спорить не посмела. Она тоже понимала, что с раненой ногой далеко не уедет, но все равно… все равно…

— Собираемся, едем!

Мы с оборотнем посадили Элиа в седло, Таш, на которого я на всякий случай накинул морок, а то дадут нам тут же от ворот поворот при виде столь… э-э-э-э… экзотичного ребенка, поехал с Аэлин, и мы неспешным шагом направились в сторону найденного домика.

Не знаю… Я уже ничего не понимаю. Сперва этот сон… А теперь еще и рана Элиа… Можно закрывать глаза, можно упрямо твердить, что я тут ни при чем, но… Это ведь все из-за меня…

Тонкие нити заклятья, опутавшего Элиа и запрещавшего ей называть меня «милордом» лопнули сами, стоило мне дотронуться до них…

Темная даже не заметила, сконцентрировавшись на боли…

Легкий вздох: «А ты не безнадежен…».

Ы? Что это было?!

Когда мы, наконец, подъехали к дому, на веранде уже никого не было. Даже кошки. Так что мы спешились перед небольшой калиточкой, и Шамит, осторожно постучав по створке, крикнул:

— Эй, хозяева, принимайте гостей!

Входная дверь распахнулась, и в дверном проеме показалась хозяйка: