Ваше Сиятельство 8 (СИ) - Моури Эрли - Страница 28

Хотя сейчас предстоял очень неприятный разговор с Еленой Викторовной о Майкле Милтоне — том, как англичанина утянули прямо из их конторы, мысли сыщика постоянно возвращались к Элизабет. Наверное, потому что разговор с ней был совсем свежим и в последние минуты очень эмоциональным. Алексею так и не удалось убедить баронессу затаиться и не высовывать свой любопытный носик из уютной квартирки, в которую ее поселили от греха подальше. И убийство Элизабет с шумом в прессе устраивали вовсе не для того, чтобы она вдруг предстала перед теми, кто охотится на нее.

Хотя у Самгина на этот счет не было уверенности, он считал, что нападение на их агентство, похищение Майкла Милтона и копий древних табличек — все это организовано герцогом Энтони Уэйном — этим стареющим прохвостом и мерзавцем в одном лице. Уэйн не только глава британского общества Исследователей Закрытой Истории, по сути, он четвертый человек в Британии после императора. Именно Энтони Уэйн был в бешенстве, когда узнал, что баронесса Элизабет Барнс похитила свиток из поместья виконта Джозефа Уоллеса. Не просто какой-то древний свиток, а документ, проливающий свет на принципы работы Ключа Кайрен Туам. Говорят, герцог Уэйн топал ногами и орал на этого недалекого Уолеса, заигравшегося в игры с ацтеками. Орал, что тот не передал этот свиток в хранилище его общества и не известил его сразу, как только Элизабет сбежала из его дома. И особо обидно было ему, герцогу Уэйну, что этот бесценный предмет увезла в Россию не какая-то безызвестная госпожа, а баронесса, недавняя подданная Британской империи.

В том, что и у герцога Уэйна длинные руки даже в России, и Элизабет будут искать, все это понимали: и граф Елецкий, и Торопов и сам Самгин, хотя не был посвящен во все детали этой истории. Алексей Самгин был всего лишь очень хороший сыщик: его всегда ценил еще покойный Федор Тимофеевич Скуратов. Еще недавно у Самгина и мыслей не было, что их агентству придется играть в эти серьезные шпионские игры, а теперь вон оно как повернулось. Но ладно, к чертям это: есть над ним люди повыше, например князь Лапин или Ковалевский — они в последнее время тихо определяют, чем именно должно заниматься агентство. Хотя, казалось бы, агентство частное и как бы вне политики, что внутренней, что внешней. Сложно все это было, слишком запутано даже для тренированного ума Алексея Самгина, привыкшего решать непростые головоломки.

Было искушение попробовать поговорить с Элизабет еще раз. Ведь если с ней что-то случиться, то граф Елецкий будет, мягко говоря, очень сердит. И с этим никак нельзя не считаться, ведь Александр Петрович… В общем, на него последнее время только и работали. Поговорить с Элизабет еще раз Самгин решил после обеда, при этом пойдя на маленькую хитрость: он приманит госпожу Барнс сообщением, мол, есть кое-какая информация относительно похищения Майкла. Хоть какие-то крохи по этому делу за ближайшие несколько часов он сможет найти. А сейчас самым главным для него было решить вопрос с усилением охраны дома графа Елецкого, чтобы не вышло такого конфуза, как вчера с их жестоко пострадавшей сыскной конторой.

Промчавшись на высокой скорости по Нижегородской, Самгин свернул сразу за храмом Гермеса, два не зацепив синюю «Электру». В голове по-прежнему ворочались тяжелые мысли, от которых на душе держалась такая досада, что сжимались кулаки. Свернув еще раз, Алексей увидел, что впереди улица запружена несколькими эрмимобилями. Два из которых мигали красными огнями — полицейские. И вот тут возникла совсем скверная мысль: «Опоздал!». Неужели это перед домом Елецких⁈ Он выругался и погнал своего «Арчера» еще быстрее, генератор засвистел перегретым паром. Где именно дом Елецких Алесей не знал — ориентировался по записанному адресу. Уже подъезжая, он бросил взгляд на номер на соседнем доме, то понял: увы… беда именно у Елецких!

Загнав свой эрмик правыми колесами на тротуар, он выскочил из «Арчера» и побежал к дому графа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что случилось? — спросил он у парня с порезами на лице. Опытный взгляд сыщика отметил: пожалуй, из охранников, щеку и скулу — посекло осколками стекла.

— Вы кто? — тот хмуро повернулся.

— Самгин Алексей Петрович. Старший сыщик из агентства Скуратова, — он вытащил из нагрудного кармана удостоверение в синей обложке с имперским гербом.

— Я старший из охраны, охранное агентство «Цитадель», — отозвался Денис, не представляясь. И зло продолжил: — Случилось. Если бы не их гранатобой, — он кивнул в сторону дыры на месте окна. — Мы бы их, сук, без потерь положили. А так Максим тяжелый — увезли. Ашот, увы, уже все. Ихних троих положили. Одного взяли живым и еще один смог уйти. Блядь, сука! — он скрипнул зубами и запрокинул голову, глядя в небо. — Найти бы его! Но это уже по вашей части, сыщики, — на последнем слове он как-то скептически усмехнулся.

Самгин, сделав пару шагов вперед, покосился на лежавших на тротуаре вряд людей. Потом на полицейского, писавшего что-то на планшете, каких-то зевак, столпившихся на другой стороне улицы. Досада, тяжко лежавшая на душе, стала и вовсе неподъемным, каменной. Эти ребята из «Цитадели» смогли, отстояли, а вот его конторка с опытными, казалось бы, людьми — нет. Да, все они под Тороповым сыщики, а не бойцы охраны, и никто не ожидал такого поворота. А надо было ожидать. Ведь даже копии тех древних табличек, не просто какие-то реликвии, а ключ к могуществу империи. Как же все это обидно! Больно! Хрунова, Валиева уже не вернешь — они всегда были слишком расслаблены. Хрунов даже оружие не всегда при себе носил. Неизвестно выживет ли Геннадий Степанович — прогноз от целителей не самый приятный. И Растопин — тот тоже тяжелый. Саша молодцом оказался, лучше всех. Он хотя бы успел раза три-четыре выстрелить, ранил двоих. Если бы Растопин чуть раньше услышал щелчки остробоя, то могло повернуться все иначе. Но какой смысл сейчас рассуждать об этом «если».

— Графиня не пострадала? — спросил Самгин стоявшего рядом бойца из «Цитадели».

— К счастью, ее не было дома. В полицию ездила и еще куда-то. С ней уже связались, должна сейчас подъехать, — отозвался Денис и спросил, — Конечно, для нее это будет потрясением. Она и так на нервах из-за… — Денис не договорил, решив, что упомянуть Майкла при человеке постороннем для графского дома, будет неприлично. — А вы не знаете, тот человек… — меняя тему, он указал взглядом в сторону крайнего полицейского эрмимобиля. — Тот, который со светлыми волосами, стоит рядом с подполковником, это случаем не Ковалевский?

— Он самый. Борис Егорович, — Смагин только сейчас увидел князя рядом с эрмимобилем, мигавшим красными огнями. С князем лично он не был знаком. И с Ковалевским, и с Лапиным общался Торопов. Как правило, даже не сам, а через доверенных княжеских людей, но сейчас все поворачивалось так, что вместо Геннадия Степановича придется решать все важные ему. Поэтому есть смысл прямо сейчас подойти к Ковалевскому и как-то скромно малозаметно представиться.

Он направился туда и увидел, как с другой стороны улицы на высокой скорости подъехал и резко затормозил новый, красно-бронзовый «Елисей». Из него выскочила графиня Елецкая, и все повернулись к ней.

* * *

Вопрос со взломом замка «Хлои» пришлось отложить. В иллюминатор бокового обзора я видел несколько сердитых мужчин, подбежавших уже близко. Тот мужичок, которого я столь невежливо вышвырнул с виманы, что-то истерически орет им.

Спешно возвращаясь в тамбур, я вложил в левую руку магический щит, в правую кинетику — все как обычно, для меня это классика. Чтобы не повредить механизм люка, спустился до половины трапа и крикнул:

— Стоять! Вимана изымается для нужд империи! Чрезвычайная ситуация!

— Да кто ты такой⁈ Руки за голову! — вскидывая остробой, рявкнул тот, что был в серой форме охранника.

Времени представляться не было. С громким хлопком я раскрыл «Лепестки Виолы». Одновременно, чуть приседая, выбросил правую руку вперед. Широкая волна кинетики снесла четверых, одного лишь задела. Тот, что с остробоем успел нажать на спусковую скобу — два дротика щелкнули в борт виманы.