Бездонные пещеры - Форсит Кейт - Страница 51

Длинный зал, в котором спали солдаты, уже утих, и большинство мирно спало, завернувшись в свои одеяла. В центре комнаты догорал костер, и в воздухе стоял запах дыма. Дайд повел Изабо через длинные ряды спящих, крепко держа ее за руку. Они вошли в одну из небольших комнаток, где спали офицеры Ри. Здесь был камин, и дым уже не ел Изабо глаза. Она увидела темные силуэты спящих офицеров и попыталась выдернуть руку. Дайд ободряюще улыбнулся ей, сверкнув белыми зубами.

– Посиди со мной немножко, выпей свою Горячую Пинту и обогрейся, – прошептал он. – Мы не можем разговаривать в твоей комнате, там же Колдунья, и дети тоже.

Она позволила Дайду повести ее дальше. Он споткнулся об одного из спящих, вполголоса извинился, бросив сверкающий взгляд на Изабо, подом подвел ее к вороху мехов и одеял в углу. Она села, обняв колени, а он укутал ее в одеяло и сел рядом, прислонившись спиной к стене. Изабо сделала глоток теплого эля и почувствовала, что начинает расслабляться.

– Где сегодня твоя совушка? – спросил он со смешком в голосе.

– Улетела на охоту, – ответила она, не зная, то ли смеяться, то ли смущаться. – Она склевала всех пауков в этом забытом Эйя замке, а когда вьюга закончилась, полетела в лес, поискать личинок.

– Значит, можно не бояться, что меня клюнут, если я попытаюсь снова поцеловать тебя?

– На этот раз можно не бояться, – ответила она, чувствуя, что ее сердце снова забилось быстрее. В темноте его лица было почти не видно, но она ощущала его близость и чувствовала его теплый запах.

Он чуть придвинулся к ней.

– Это замечательно, – сказал он и поцеловал ее, так быстро и внезапно, что застал ее совершенно врасплох. Пульс у нее бешено заколотился. Где-то глубоко внутри она ощутила резкую судорогу желания. Она прильнула к нему как к единственному ориентиру в сорвавшемся с места и закружившемся мире. Его рука ласкала ее затылок, поддерживая ее, а другая скользнула от горла к груди. Ее сосок почувствовал прикосновение его пальца сквозь все слои одежды и затвердел, поднимаясь ему навстречу. Она отстранилась от него, хрипло дыша.

Они с Дайдом почему-то лежали рядом на одеялах, ее голова покоилась на его руке, его тело прикрывало ее. Было очень темно. Она не видела его лица, но чувствовала, как быстро вздымается и опадает его грудь, ощущала напряжение в его теле.

Он вздохнул и положил голову рядом с ее головой, всего в нескольких дюймах. Одной рукой он играл с ее волосами, но за исключением этого, больше никак ее не касался. Через миг она расслабилась, повернувшись к нему лицом.

– Прости, – прошептала она. – Просто я не могу…

– Ты же знаешь, что я всегда мечтал о тебе, Бо, – выговорил наконец Дайд. Он не смотрел на нее, а слова давались ему с явным трудом. – С тех самых пор… думаю, что с тех пор, когда мы еще были детьми, с того раза, как мы встретились в Кариле.

Изабо удивленно покачала головой.

– Откуда мне было знать? – спросила она с каким-то возмущением. – А ты флиртовал с каждой хорошенькой девушкой, которую видел!

Она увидела, как он улыбнулся.

– А ты ревновала?

– Ты что, делал это специально?

– Ну разумеется. – В его голосе звене смех. – Ну, в основном.

Она тоже улыбнулась, хотя и ощутила легкий укол ревности. Он придвинутся чуть ближе.

– А что я должен был делать? – спросил он с притворным отчаянием. – Ты большую часть времени и не смотрела на меня. Что оставалось бедному циркачу?

– Я на тебя не смотрела? Неправда!

– Нет, правда, – сказал он. – Я делал все, что мог, чтобы привлечь твое внимание, а ты только и знала, что бранить меня и командовать мной. И постоянно куда-то исчезала. Я не могу сосчитать, сколько раз это было!

– Всего один или два, – сказала Изабо, – и каждый раз у меня не было другого выбора.

Он кивнул.

– Да, я знаю, – ответил он, и его голос стал совершенно серьезным. – Я твердил себе, что время еще не пришло. Когда придет время, думал я, Пряхи переплетут наши нити.

Они молча лежали в темноте, всего в нескольких дюймах друг от друга. Изабо ощутила, как внутри у нее все знакомо сжалось от охватившего ее смятения. Он накручивал ее локон на палец, но ничего не говорил.

Через миг она выдавила:

– Но я… я не знаю…

Повисло долгое молчание, потом он сказал спокойно, все так же играя с ее волосами:

– Чего, Бо?

– Я не знаю, могу ли… – Она замялась, пытаясь разобраться в путанице мыслей. Потом выпалила, удивив саму себя, – Ты знаешь, что у меня не может быть детей? – Его пальцы все так же продолжали крутить ее локон. – Йорг так сказал, он заглядывал в мое будущее. Он сказал: «Я вижу тебя с множеством лиц и во множестве масок; ты будешь единственной, кто сможет скрыться в толпе. Хотя у тебя не будет дома и ты не будешь знать отдыха, все горы и долины станут твоим домом; хотя ты никогда не станешь матерью, тебе суждено будет вырастить дитя, которое когда-то будет править страной».

Ее голос изменился, стал более низким и прерывистым.

– Видишь? У меня никогда не будет ни дома, ни отдыха, и у меня никогда не будет детей. Когда пророчества Йорга не сбывались? Мегэн говорит, что ведьмы часто оказываются бесплодными. Это как-то связано с Единой Силой. – Слова сбивались в одну кучу, перепрыгивая друг через друга. – И потому, что ведьмы редко выходят замуж…

Дайд ничего не сказал, хотя его пальцы оставили ее волосы и легонько водили круги по ее шее.

– А я же теперь ведьма, колдунья. Я поклялась посвятить себя Шабашу.

– И что? – спросил он. – Ты поклялась посвятить себя одному хозяину, а я другому. Как это может помешать нам любить друг друга?

Медленные круговые движения его пальцев по ее коже успокаивали ее. Она протянула руку и сжала его запястье.

– Это означает, что я не обычная девушка, с которой ты можешь прыгнуть через костер и строить свою жизнь.

Он повернул руку, и их пальцы сомкнулись.

– Мне не нужна ни обычная девушка, ни обычная жизнь. Ты все это уже говорила раньше, Бо, это никак не меняет мои чувства к тебе.

Он немного помолчал и снова придвинулся к ней. Ее пульс мгновенно бешено заколотился снова. Он очень нежно поцеловал уголок ее рта, губы, подбородок.

– Вопрос в том… каковы твои чувства ко мне?

Его губы скользнули к жилке, пульсирующей в ложбинке между ее ключицами. Одна рука быстро и со знанием дела принялась развязывать шнурки у нее на корсаже. Губы опустились вслед за рукой. Изабо снова почувствовала приступ острого желания, и вместе с ним еще более сильный страх. Он почувствовал ее движение и слегка отстранился, хотя его рука все еще лежала на ее солнечном сплетении, там, где должно было быть средоточие ее ко.

Я не причиню тебе боли, Бо, – сказал он ласково. – Почему ты боишься меня?

Она ничего не сказала. Все ее тело было очень неподвижным и очень напряженным.

– Кто-то уже причинил тебе боль, моя Бо? – спросил он ласково. Она напряженно кивнула. – Оул? – Она снова кивнула, и он поцеловал ее, гладя по спутанным рыжим волосам. Она чувствовала, как дрожит его рука у нее на груди. – Как?.. Что они?.. – Он не смог договорить. Она отодвинулась, снова ощутив прилив стыда и отвращения. Он удержал ее, убрав со лба упавшую прядь. Мало-помалу нежность его прикосновения успокоила ее. – Они тебя?..

Она покачала головой.

– Нет. Другим пришлось хуже. – Ее голос был очень тихим, исполненным горечи. – Меня они просто трогали. Это нравилось ему, барону Ютте, Главному Пытателю. Он сказал, что ему нравится слышать, как я кричу. Поэтому они трогали меня, по всему телу, и внутри тоже, очень больно… – Ее голос пресекся. – И барон Ютта, он тоже это делал, когда я была на дыбе. Он… – У нее сорвался голос, и она не сказала ничего больше, изумленная, что она смогла высказать ему это все. Наверное, причиной тому было тепло, близость темнота, нежная рука Дайда на ее лице. – Я укусила его, – сказала она окрепшим голосом. – Он рассмеялся. А потом он… он положил… ту штуку мне на руку. Тогда я убила его. – Она произнесла это очень буднично.