Имперский престол (СИ) - Старый Денис - Страница 55

— Три тысячи у города и восемь тысяч с королем? Здесь, господа, я вижу три причины, почему датский король так ведет компанию. Первая, Кристиан столь глуп, что привел своих солдат на убой. Вторая — он нас с вами не воспринимает, как достойных противников. Ну, или так получилось, что мы выиграли войну еще до ее начала, когда смогли подготовить большое количество воинов, — обращался король к своим генералам.

В королевской свите Карла царило воодушевление. Сколь много усилий было направлено на то, чтобы подготовится к войне с Данией! Пришлось даже жертвовать русским направлением, где, теперь Карл был в этом уверен, удалось бы разбить царя. Но воевать нужно только с одним противником.

Карл IX в данный момент впервые подумал о том, что решение риксдага не начинать войну с Россией, вопреки всему, оказалось правильным. С той Россией, которая разгромила поляков, воевать в пол силы никак нельзя. И тогда бы получилось, что и Дания не стала бы отсиживаться. Король был уверен, что после победы над датчанами он сможет восполнить затраты на подготовку войска и заполучить новые деньги для увеличения шведской армии. Тем более, на что рассчитывал Карл, — мобилизационный ресурс Швеции за счет новых территориальных приобретений увеличится. Из тех крестьян, что уже сейчас воюют за Карла на датских, пока еще датских, землях, можно набрать отличных, мотивированных воинов.

Атаку начали шведы, причем, били не по главному войску датского короля, а по тем солдатам, которые осаждали Эльвсборг. В бой пошли шведские рейтары. Шесть сотен воинов, закованных в броню, вооруженных рейтарскими ружьями, устремились на датских пехотинцев. Задача была разгромить корпус датчан, малочисленный, чтобы уже после оказаться один на один с войском датского короля Кристиана.

Датчане оказались не робкого десятка, при этом весьма обученными и опытными воинами. Поэтому сразу же прорвать оборону датских войск рейтарам не удалось. Сомкнутые ряды датских пехотинцев теряли воинов от выстрелов рейтаров, но и сами немало попадали, как в коней, так и в самих конных стрелков.

В таких условиях, когда не получается перезарядиться, рейтар сразу же теряет большую часть своего наступательного потенциала, становясь мишенью. И пусть пули датских фузей редко когда пробивают доспехи, все равно, то и дело, но рейтары падают со своих коней. Карл понял, что с наскока разгромить датчан не получилось и теперь ему приходится сталкиваться с объединенных войск.

Кристиану дали возможность объеденить свои силы. Правда тот корпус, что ранее осаждал город Эльвсборг, оказался потрепанным, так как атака шведских рейтаров не прошла бесследно.

Два с половиной часа датчане и шведы готовили свои боевые позиции к сражению. Никто ни в кого уже больше не стрелял, давая возможность противнику построить свои ряды. Оба короля хотели лихим наскоком решить исход боя, но и не забывали об обороне. Может только Кристиан, оценивая свои шансы на победу, как малые, решил действовать решительно и всеми войсками, не оставляя резервов.

Два грозных скандинавских воина, достойных потомков вселявших ужас на врагов викингов. Они готовы были лично возглавлять все атаки своих войск, бахвалясь безрассудством. Однако, монархам хватило разума не лететь стремглав, а начать позиционное сражение. Лишь Кристиан рисковал и выставил пушки вперед без должного прикрытия.

Заговорила артиллерия. Это было удивительно, но с двух сторон стреляли в том числе и русские пушки. Датчане так и вовсе половину своей артиллерии закупили у России. Артиллерийская обслуга умирала с двух противоборствующих сторон. Одинаковые орудия, почти идентичный порох, одинаково хорошо выученные артиллеристы. При почти одинаковом количестве пушек ни одна из сторон не имела преимущества. Первым это понял шведский король Карл IX, когда с флангов начала выдвигаться шведская кавалерия, угрожая обрушиться на выдвинутые вперед датские артиллерийские орудия.

Кристиан среагировал быстро, и шведских всадников уже встречали ружейные выстрелы датских мушкетеров, быстро выдвинутых на фланги артиллеристов. Атака шведской конницы имела лишь частичный успех, когда шведам удалось захватить четыре пушки на левом фланге. В дальнейшем датские мушкетеры и пикинеры выстроили непреодолимую стену перед шведской кавалерией. Между тем, убитые были уже с обоих сторон.

— Отец, но почему же вы не посылаете в центр пехоту? Сейчас самый удобный момент. Вы же опрокинете датских мушкетеров, при этом наша кавалерия будет прикрывать от флангового удара. А еще можно выдвинуть тяжелые пушки… — возмущался Густав Адольф, но был перебит своим отцом.

— Уведите его отсюда! Поучать еще будет! — отмахнулся король.

Вот только сказанное сыном отчего-то въедалось в мозг и никак его не покидало. Признать, что сын оказывался прав, Карл не мог, оттого самый грамотный и напрашивающийся вариант, предложенный наследником был отвергнут. Карл решил опрокинуть датчан своей кавалерией.

— За мной, верные мои солдаты! — воскликнул Карл IX, возглавляя атаку своего конного резерва.

В это же время, заметив в зрительную трубу, подаренную русским царем, выдвижение шведского короля, Кристиан решил, что он не менее смелый, но более удачлив, и вообще Бог больше любит Данию [по свидетельствам современников, и шведский, и датский короли часто находились впереди атакующих войск, полностью поглощаясь сражением].

Две конные лавины рвались навстречу друг другу. Разница была лишь в том, что, если шведская лавина была большой, словно скатывающаяся с огромной горы, то датская лавина, скорее, похожа на оползень с небольшого холма. Кристиан решился атаковать, имея при этом почти в шесть раз меньше воинов-кавалеристов. Но он не мог иначе. Рыцарский дух и честь смелого монарха не позволяли поступить иначе. Это пусть голландцы трусливо воюют с лопатами, а датские войны смотрят смерти в лицо и усмехаются.

Сражающиеся воины, как шведы, так и датчане, словно заключили перемирие. Все остановились, или замедлились, направив свои взоры на то, как два монарха, словно герои из легенд, решают исход битвы в личном противостоянии.

Всадники на большой скорости проскакивали между своими врагами, пока не сталкивались с другими кавалеристами. На такой скорости встречных атак часто играет роль даже не умение фехтовать, а способности всадника оставаться в седле и уклоняться. Выстрелы уже прозвучали, теперь только рубка.

В круговерти боя не сразу заметили, что Кристиан ведет себя как-то не так. Бывшим отличным наездником, он шатался в седле, и даже обученный конь короля вел себя неадекватно. Датский король в очередной раз пошатнулся и упал с седла. Полковник Иоганн Ранцау заметил заваливающегося короля и спрыгнул со своего коня, игнорируя круговерть боя.

— Ваше Велич… — пытался докричаться до короля Ранцау, кода удар тяжелой шпаги прекратил жизнь полковнику, смевшему всегда говорить то, что думает, при этом оставаясь верным долгу до конца.

Кристиана топтали и свои, датские, кони и вражеские, а шведский король Карл рубился, прикрываемый большим количеством союзной конницы. Шведы брали верх в схватке количеством, быстро сминая датскую конницу.

— Бах-ба-бах, — три датские пушки выстрелили картечью в сторону шведских войск, уже не боясь задеть жалкие остатки союзной конницы.

— Ваше Величество? — в унисон закричали шведские генералы и полковники, когда стальной шарик попал в грудь королевского коня и животное упало, роняя своего наездника.

Карла быстро подхватили и увезли с поля боя. Шведский король был плох, но в отличие от своего венценосного датского брата, еще жив. Он сильно ударился о камень, который валялся единственных на много метров вокруг. Но такова судьба — найти один камень на сто метров и удариться о него, падая с коня.

После смерти своего монарха, у датских войск, словно стержень вытянули. Они все еще сопротивлялись, нашлись инициативные офицеры, которые пытались увлечь в атаку своих солдат, но это была агония. Сильные люди не желали проигрывать, но уже поняли, что выиграть не получится, потому шли умирать, а не побеждать.