Неожиданный наследник 2 (СИ) - Яманов Александр - Страница 33

Поворачиваюсь к Пафнутию, который сразу кивнул и побежал отдавать распоряжения. А сам я обдумал забавную мысль. Майор настаивал на создании своей команды, состоящей из верных людей. Так почему не сформировать её из слуг? Ведь ту же Екатерину Шешковский смог отравить. А ещё каждый дворец наполнен шпионами, которые за малую деньгу готовы выдать любой хозяйский секрет. Господа почему-то считают крепостных слуг бесчувственными чурбанами, либо обязанными им по гроб жизни. Но это обыкновенная глупость. Многие дворовые люди просто ненавидят своих господ или просто алчны и глупы. Потому они всегда готовы рассказать о хозяевах самое сокровенное. Надо будет поручить это дело Антону Ульриху. Не прямо, а через какого-нибудь человека. Пусть отец послужит мне на благо. А вот военных и чиновников, которые должны претворять мои идеи, придётся подбирать самому. И лучше здесь не спешить, дабе не напугать аристократию, в очередной раз показавшей ядовитые зубы.

На втором этаже сначала всё шло похоже. Люди Шешковского быстро поднялись по лестнице и попытались захватить двух офицеров, расположившихся перед покоями, которые занимали мы с Каролиной. Но вдруг снизу раздался топот десятков ног. Это не сдержались остальные офицеры, решив поучаствовать в штурме, а заодно показать свою решимость передо мной.

Придурки! Они всё и испортили. Пока пятёрка пыталась связать всполошившихся преображенцев, распахнулась дверь, и в анфиладу выскочила Каролина. Одновременно из-за её спины раздались два выстрела, которые произвёл притаившийся захватчик. Может, он подумал, что в помещение проникли освободители. Или у него был приказ убить мою жену и меня. Ведь одна из пуль просвистела возле моего уха. Неважно! Тело супруги только упало на паркет, как двойка бойцов оказалась возле стрелка, начав его вязать.

— Живьём!

Кричу воинам, подбегаю к Каролине и зажимаю рану платком. Пуля попала ей в ключицу. Через мгновение рядом появился Крузе, и мы сразу перенесли раненную в спальню.

Смотрю на доктора, хлопочущего над бездыханным телом супруги, и пытаюсь осознать происходящее. Либо я был предвзят, либо она умело прятала свои сокровенные желания. Сейчас это неважно. Но я склонен верить, что человек не будет врать на смертном одре. А то, что принцесса умирает, нет никаких сомнений. Худо, что мне уже ей не помочь.

Хотя! Есть убийца и старшие офицеры. И они точно не уйдут от наказания. Каролине уже всё равно, зато я получу хоть какое-то удовлетворение от свершившейся справедливости.

Будто прочитав мои мысли, рядом оказался Шешковский.

— Старший над преображенцами капитан Власьев, недавно приближённый Орловыми. А стрелком является его дружок — Лука Чекин[3]. Тоже из однодворцев и готов отплатить благодетелю, свершив любое деяние, даже идущее вразрез с дворянской честью.

Угу. Я уже имел возможность поближе познакомиться с местными нравами. Думаю, не вся благородная публика состоит из подлецов и шлюх, но уж половина точно.

— Оба мятежника тоже на вас, Степан Иванович, — отвечаю экспедитору, — Пока предлагаю провести совещание с соратниками. А далее — Зимний.

[1] Сергей Матвеевич Козмин (1723 — 1788) — тайный советник, статс-секретарь Екатерины II, которая, вступив на престол, назначила его принимать челобитные. Скоро стал близок к императрице и всегда ездил с ней в карете, вместе с графом Г. Г. Орловым и любимой фрейлиной, А. В. Паниной.

[2] Иван Иванович Бецкой (1704 — 1795) — русский государственный деятель, видный представитель русского Просвещения, личный секретарь императрицы Екатерины II (1762—1779), президент Императорской Академии художеств (1763—1794[3]), инициатор создания Смольного института (1764) и Воспитательных домов в Москве (1764) и Санкт-Петербурге (1770) с госпиталем для рожениц. При его содействии были открыты Императорское коммерческое училище, училище при Академии художеств, куда принимали мальчиков разных сословий (кроме крепостных), отделение для девочек-мещанок при Смольном институте. Возглавлял комиссию по каменному строению в Санкт-Петербурге и Москве. Путём воспитания Бецкой стремился создать «новую породу людей» — дворян и представителей других сословий, способных гуманно обращаться с крестьянами и справедливо управлять государством.

[3] В РИ Власьев и Чекин убили Иоанна Антоновича во время мятежа Мировича, пытавшегося его освободить.

Глава 12

Ноябрь 1765 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

Слетелись, стервятники! Это я так мысленно приветствую собравшихся вельмож, зайдя в недавно прибранную залу. На улице ещё светло. Но предусмотрительный Игнат, едва выпущенный из заключения, уже начал приводить дворец в порядок, заодно подготовил комнату к встрече. Еле удалось отправить изрядно помятого мажордома отдыхать, приказав не вставать с постели, пока ему не полегчает. Сам дом напоминал разворошённый муравейник. Слуги мыли полы, выносили мусор, чинили сломанную мебель и всячески пытались себя занять.

Я тоже не сидел без дела, и провёл осмотр своего хозяйства, обсудил некоторые вопросы с доном Алонсо и Шешковским. Наставник сейчас готовит войска к предстоящему штурму и привлёк меня к обсуждению. Надо было занять себя делом, лишь бы не думать о мёртвой Каролине, лежащей на втором этаже. Потому я и согласился присутствовать на совещании. Хотя изначально не собирался вмешиваться в диспозицию.

Ещё я слушал гонцов, которые отчитывались перед испанцем, но не лез с советами. Если описывать ситуацию кратко, то мятежники стянули силы к Зимнему, но пока выжидают. Измайловцы патрулируют город, покинув близлежащие улицы, занятые верными мне войсками. Суворов показал, что не будет лезть в наше противостояние. Но это он зря. Люди экспедиции уже отправлены к офицерам Измайловского полка, и мы ждём их дружного перехода на нашу сторону. Часть людей уже встала под мои знамёна, что несказанно обрадовало Шешковского.

Далее я немного поработал, основываясь на данных, полученных от главы экспедиции. У меня есть небольшая картотека, созданная по приказу Майора. Вот я и записал на отдельном листе фамилии основных фигурантов происходящих событий. Нет, мятежники меня особо не волновали. Орловы ещё не понимают, что их замысел провалился. Ведь у них нет опоры, кроме преображенцев и некоторых наиболее небрезгливых дворян. Да и часть их войск потихоньку начала разбегаться. На мою сторону уже перешло до полуроты гвардейцев в зелёных мундирах.

А вот с наиболее влиятельными персонами не всё так гладко. Нет уверенности, что завтра меня не захотят отправить вслед за Катькой, и посадить на престол брата Петю или сестру Лизу. Потому я и изучаю основных действующих лиц, обдумывая, чего им можно предложить. Наверное, у заговорщиков есть собственные требования. Только просто так, я на них не пойду. Особенно если дело коснётся изменения системы управления государства. В крайнем случае, придётся положиться на молодых офицеров и просто уничтожить верхушку аристократии. Именно к этому я сначала склонялся, ведь это самый простой способ разрешения конфликта. Хотя понятно, что далее придётся возвысить вчерашних поручиков и попасть в зависимость от них, как произошло с прежней императрицей. Придётся действовать хитрее. Я потому и решил собрать вельмож всех вместе, дабы выслушать их предложения. Может, удастся вбить клин между какими-то семьями, ведь они едины только сейчас, когда надо свалить излишне возомнивших о себе Орловых. Даже внутри самих родов хватает противоречий, и не все их представители встали на мою сторону.

Такие мысли вились в голове, когда я вошёл в зал, где собрались гости. А быстро они слетелись. Господа понимают, что в таком случае надо стоять в первых рядах, дабы снять сливки после победы.

И вот долгожданная встреча! Для гостей, конечно. Мне даром не нужны эти разодетые павлины. Хотя есть и некоторые изменения. Трубецкой приехал без парика, а вместо кюлотов надел штаны. Наверное, князь решил подобным поведением привлечь моё внимание. Кто против? Парики и эти убогие европейские наряды давно пора менять, особенно в армии. Вы даже не представляете, как воняют косы и букли, посыпанные мукой, которые вынуждены носить солдаты. Какой дурак их вообще придумал? Вернее, это покойный муж Екатерины. Но сейчас надо думать о переговорах со склонившимися в приветствии аристократами.