Пророчество - Горъ Василий - Страница 97

Вот и этим утром, полуприкрыв глаза, снова и снова повторял про себя привязавшиеся слова древнего Пророчества, те, в которых, как мне казалось, содержался намек на то, что мои приключения в этой жизни еще не окончены. "Пройтись по Вееру миров". Если не считать за посещение мира те два с половиной часа, которые я провел около мавзолея Тварей, то я был только в двух, а их должно быть много! Хотелось надеяться, что когда-нибудь, хотя бы даже к старости, я снова смогу пройти сквозь Врата и полной грудью вдохну ветра чужих миров, увижу далекие, не виданные никем из жителей Элиона или Земли, города и леса, реки и горы. Внутренний голос, скептически бормочущий что-то в унисон моему бесконечному речитативу, слушать не хотелось совершенно, но его монотонное бормотание все-таки постепенно остужало мою кровь: "Уймись, дурак! Все уже кончено! Учись жить здесь, пока не поздно…"

Шорох за окном заставил меня встрепенуться - судя по ощущениям, там стояла Беата, чем-то здорово озадаченная, и размышляла, стоит ли меня будить… Натянув на себя сшитые по моим указаниям шорты, я аккуратно выбрался из окна и вопросительно посмотрел на довольную моим пробуждением и появлением сестру:

- Чего тебе не спится, полуночница?

- Скучно… Хочется чего-нибудь такого… - Беата покрутила пальцами, пытаясь передать мне свои ощущения, но я все понял и так:

- Каких-нибудь приключений?

- Что-то вроде того… - Хвостик почесала отрастающие волосы и грустно улыбнулась: - А то я тут наслушалась рассказов твоих ребят о жизни в Москве, и поняла, что ничего в своей жизни толком и не видела! Ни этих самодвижущихся повозок, ни летающих по небу железных птиц, ни кинофильмов, - ничего!!! Живу тут себе, как овца в сарае, и не чешусь…

- Самому тошно! Вроде, был там, а вроде и нет! - признался я, потянувшись. - Айда плавать? Наперегонки!

- Куда мне! - усмехнулась Беата. - Видела я, как плавают твои друзья! Как летучие рыбы, если не лучше!

- А я причем? Я же плаваю так же, как и раньше!

- Ты не понимаешь! Мне кажется, что все это, что вокруг нас - не жизнь, а какая-то карикатура! Мы - клоуны, которые только пытаются быть похожими на то, что может быть на самом деле! Ведь там, в Москве, все намного лучше, правда?

- Нет, не правда! - хмыкнул я. - Не все! Там - другой мир. Со своими проблемами, плюсами и минусами. Первое время там трудно дышать - воздух там тяжелый и грязный. Вода - тоже: пить ее из ручьев и рек нельзя! Люди там, как и у нас, завистливы и жадны; выжить в каменных лабиринтах их городов ничуть не проще, чем на твоей Арене…

- Все равно хочу! - по-детски выпятила губки Хвостик. - Знаешь, как я тебе завидую?

- Представляю! - улыбнулся я и, взяв ее за руку, поволок по направлению к речке. - Айда плавать! Мне жарко!

Запрыгнув в обжигающе холодную воду озерца, я повернулся к нехотя раздевающейся на берегу сестре и обалдел: на ее левой груди и плече переливался всеми цветами радуги совершенно сумасшедший, в стиле Бориса Валледжо, рисунок! Девушка с огромным топором, убивающая маленького, безумно грустного и беззащитного пацана…

- Что это? - заинтересованно разглядывая татуировку, спросил я.

- Символ Алой Воительницы! - Хвостик, поджав губы, расстроено вошла в воду по пояс и поежилась:

- Кололи после каждого двенадцатого Превозношения… Видишь ступени? - она ткнула себя пальцем в район солнечного сплетения, где было изображено подножие горы.

Я присмотрелся к аккуратно прорисованной лестнице, ведущей к вершине, на которой и стояла прекрасная воительница, и утвердительно качнул головой.

- Их тут столько, сколько я провела боев. Видишь, их цвет меняется! От фиолетового внизу до белого у вершины. Это значит, что я проделала весь путь от Фиолетовой до Алой… Топор - символ Империи… Смерть - символ Разрушения… В общем, заклеймили меня согласно политике Императора… Тьма их всех забери!

- И что, всем вам кололи одно и то же? - поинтересовался я, разглядывая мелкие подробности творения Мастера.

- Нет! Толстый колол то, что ему хотелось… Естественно, рискуя - если бы его шедевр чем-то не угодил бы Распорядителю, не говоря об Императоре, Игла бы тут же лишился руки… Или головы… В зависимости от тяжести прегрешения…

- Понятно! - хмыкнул я и, сложив пальцы лодочкой, плеснул в сторону дрожащей от холода Беаты водой. Как я и ожидал, она почти увернулась. Но резкое движение заставило ее сойти с места и еще больше намокнуть, чего я, собственно, и добивался…

А через мгновение мы уже сражались, пытаясь хоть на миг оказаться сверху, затолкать противника под воду и победить… Гибкая, жилистая девчонка ужом выскальзывала из моих захватов, атаковала сама, заливисто хохоча каждой своей удаче, и очень неплохо противостояла и моей массе, и силе, и опыту. Все мои попытки удержать ее хоть на миг неподвижно заканчивались одинаково - мокрое тело Хвостика стремительно выворачивалось из захвата, и теперь уже я был вынужден уходить от ее атак.

- А ты хороша! - похвалил я ее эдак через полчаса, когда мы, вдоволь наплескавшись, выбрались из речки и устроились на деревянных лежаках, сколоченных явно по указанию Маши кем-то из ее воздыхателей. - Знаешь, мне было очень плохо без тебя все эти годы, сестричка!

- Мне тоже, Ольгерд! - благодарно улыбнувшись, сказала она. - Но я ждала и верила, что ты жив и вернешься за мной… Только тебя не было так долго, ты себе не представляешь!

- Мда…

- Вот вы где, жулики и обормоты! - голос Наставника заставил нас подскочить и почувствовать себя нашкодившими детьми. - Что творим?

- Собственно, мы просто плавали, Учитель! - улыбнувшись возникшей ассоциации, ответил я подошедшему к нам Мериону.

- Ага, так я и поверил! Ржали так, что я проснулся! - притворно хмурясь, буркнул Учитель. - А ну-ка, что это у нас такое? Ну, ни фига себе! - присев на корточки рядом с Беатой, Мерион пристально всмотрелся в ее татуировку, почти сразу озадаченно вцепившись в свой седой ус. - А вы знаете, что это значит?

- Естественно! - хмыкнули мы с Хвостиком практически в унисон. - Символ воительницы, прошедшей все ступени посвящения!

- Как бы не так! - Мерион, сияя, как отполированный щит, вскочил на ноги и довольно посмотрел на меня: