Камео Тёмного Властелина - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 2

Посмотрев в сторону колодца, он увидел графиню Шереметеву, которая в полном боевом облачении императорских инквизиторов, сидела и смотрела лишь в одну точку. Других четырёх людей, которые входили в её Руку инквизиторов, не было видно.

– «Что за чертовщина тут творится? – с трудом превозмогая боль в голове, граф поднялся на ноги, осматриваясь и понимая, что эта деревня вскоре вымрет, поскольку оставшиеся люди не жили, а лишь имитировали жизнь и свои обычные деревенские обязанности».

Внезапно на него обрушился ментальный удар такой силы, что он снова рухнул на землю, а его амулеты и талисманы стали плавиться и капельками жидкого металла падать на одежду, скатываясь с зачарованной кожи на землю. Единственное, что осталось целым, и он это почувствовал, демонический обруч, доставшийся ему после убийства короля Голиарда, пришедшего с Прорывом Инферно десять лет назад. Его истинных свойств он не знал, поскольку ещё толком не изучил, брал только потому, что взял вообще всё, что было в запасниках.

Вцепившись в спасительный обруч рукой, он сразу почувствовал, как становится легче и даже снова смог подняться на ноги, столкнувшись взглядом с обнажённым мальчиком лет пяти, место глаз у которого была сплошная чернота.

– Кто ты? – граф понял, что именно от него идёт та сила, которая заставляет всех действовать по его воле.

– «Пади ниц ничтожное существо, когда перед тобой Князь Ужаса, Повелитель Разума и Судья Всего Сущего – прошелестел в голове тихий голос и одновременно с этим, ментальное давление усилилось».

Только поддержка демонического артефакта позволяла Меньшикову не только сопротивляться, но и сделать к ребёнку пару шагов ближе. Тот, чернота в глазах которого заклубилась сильнее, не сделал и шага чтобы убежать, зато голова у графа оказалась словно сжата тисками чужой воли.

– «Откуда, кусок бесформенной плоти, у тебя в руках регалия проклятой расы, низвергнувшей меня в неизвестный отголосок реальности чужой Вселенной? – неожиданно прошелестел в голове голос».

Меньшиков не стал отвечать, а с трудом справляясь с болью, сделал последние два шага до ребёнка, протянув к нему руку. Неожиданно для него самого, металлический обруч словно ожил, почувствовав перед собой добычу. Словно сороконожка, он разошёлся на сегменты и бросился на мальчика, замкнувшись на его шее. Тот тут же закрыл глаза и замер словно статуя. Ментальное давление на графа тут же исчезло, и он впервые почувствовал, как стало легче дышать. Хотя тут же закашлялся, поскольку в нос ударил тошнотворный запах мертвечины, которая десятками валялась кругом.

Одно движение руки, над головой появился кокон Очищения и он пошёл к начавшим шевелиться людям своего отряда.

– Граф? Где мы? Что произошло? – первым очнулся граф Шереметев, с ужасом оглядывающийся кругом.

– Поднимайтесь Алексей Сергеевич, у нас будет много работы, – тяжело вздохнул Меньшиков, смотря на приходящих в себя и полуживых крестьян, которые с криками ужаса бросали на землю куски человечины, которую они спокойно пожирали всего минуту назад.

Глава 2

Триста лет спустя

– Ваше Императорское Величество, – старый князь стоял на одном колене и склонив голову перед молодым повелителем, показывал всем своим видом высшую степень преданности, – умоляю вас. Правнук и зять недавно разбились в аварии, а найти им замену в такой короткий срок не представляется возможным.

Молодой император, только пять лет назад занявший трон после внезапной кончины своего отца, правившего почти сто двадцать лет Российской Империей, обращал больше внимание на стройные ноги княжны Лопухиной, которая стояла рядом с троном, затянутая в зачарованный доспех из белой кожи Семёновского полка гвардии императора, чем на старика, который когда-то давно служил его семье.

– Князь Меньшиков, ничем не могу вам помочь, – пожал плечами император, с сожалением вернув взгляд со стройных девичьих ног на старика, – правило единое для всех. Либо мужчина-наследник вашего рода будет представлен через три дня на Рождественском балу, либо ваш род потеряет княжеский титул, в связи с пресечением в нём мужской линии.

– Ваше Императорское Величество, – старый князь ещё ниже склонил голову, он не понимал за что он, преданно служивший короне столько лет вынужден был терпеть такое унижение на глазах у всех, – за три дня я не успею сделать наследником даже кого-то из своих дальних родственников, закрыты все императорские канцелярии из-за праздников. Помилуйте род, служивший трону верой и правдой более тысячи лет! Если отсрочка невозможна, снимите хотя бы с нас обязательство поддержание защиты Ледяной статуи! Почти все деньги рода уходят на её защиту, ещё несколько десятилетий и мы разоримся сами, без потери княжеского статуса!

– Аудиенция окончена, – ответил император, отмахнувшись от него словно от назойливой мухи.

Князь поняв, что на него с насмешками смотрят все его недруги, тяжело поднялся на ноги и заковылял к выходу из тронного зала. Злость и бессилие душили его. Сев в поданный слугами лимузин, он стараясь не замечать их пытливых взглядов, приказал ехать в имение за городом, а не дом, пожалованный их роду рядом с Кремлём ещё четыреста лет назад и которого они разумеются лишаться, как только род перестанет быть княжеским.

Автомобиль тронулся, окружённый лишь двумя машинами сопровождения, и почти сразу с этим раздался звонок. Приложив палец к сенсору, князь разблокировал телефон и ответил.

– Да Елена.

– Дедушка? Как прошла аудиенция? – услышал он бесцветный голос внучки, в один день похоронившей мужа и сына.

– Ему плевать на наши проблемы, – спокойно ответил тот, перебирая в голове варианты, которых оставалось ровно два и оба крайне неприятные.

– Жду тебя, – ответила она и отбилась.

Убрав смартфон, князь повернулся к окну и задумчиво смотрел на мелькающие дома и деревья, размышляя, куда приведёт Империю правление мальчишки, который едва зайдя на трон, тут же отдалил от себя все старейшие рода, зато приблизил молодых выскочек не разменявших и двести лет нахождения в «Бархатной книге».

Так за думами он не заметил, как перед лимузином открылись бронированные ворота и он поехал по асфальтовой дорожке, давно требующей ремонта прямо к крыльцу имения, которое тоже не мешало бы обновить.

Все три внучки ждали его и подхватив под руки, помогли пройти в гостевой зал, где собрались оставшиеся немногочисленные представители, некогда могущественного рода. Все, кто остался в живых после воин и борьбы за власть – женщина, две девочки и два старика.

– Отец? – удивился князь, увидев, как слуги выкатили на кресле-каталке древнего старца, который доживал свои последние дни. Некогда всемогущий Абсолют, наводивший своими огненными торнадо ужас на всю Европу, теперь превратился в старую развалину, с трясущейся головой и онемевшими руками. Как ещё он рассудок сохранил, было удивительно, ведь старец разменял недавно двести лет.

– Я послушаю, – прошамкал тот беззубым ртом и слуги, аккуратно поправив одеяло на его коленях, оставили его сбоку от стола, а сами вышли из помещения, оставив господ одних.

Ещё недавно находившийся на заслуженном отдыхе, князь Меньшиков со смертью зятя и правнука снова вернул себе титул Главы Рода. Он сухо, буквально двумя словами описал разговор с молодым императором, а также дальнейшие их перспективы сохранить титул и вообще всё собранное богатство родом Меньшиков за более, чем тысячелетнюю его историю.

Услышав его рассказ, меньшие ударились в слёзы, а старшая Елена, носившая траур по погибшим, ещё более побледнела.

– Придётся мне принять предложение князя Долгорукова, – тихо сказала она, – забыв о трауре.

Князь скривился, поскольку это и был один из тех вариантов, который ему предлагали, под соусом спасения. Но это был наоборот путь в никуда, поскольку только мужчин у Долгоруких было около пятидесяти человек, которые мгновенно расхватают как внучек, забрав их в жёны, несмотря на обязательства данные ранее другим родам, так следом за этим последуют и предприятия, принадлежавшие роду. В этом не было у него ни малейших сомнений.