"Фантастика 2024-98". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Горохов Александр Викторович - Страница 106

Людмила попыталась негромко хихикнуть, вспомнив свои вчерашние приключения, но после плача у неё заложило нос, и она… несколько оконфузилась. После чего долго извинялась, промокая медицинской салфеткой то свой нос, то мой камуфляж. Но в её потухших было глазах уже зародилась искорка надежды.

А вечером мы пошли в кино. Тайком от моих охранников, строго бдевших, чтобы я без них из гостиницы не высовывался.

Господи, как же давно я не был в кинотеатрах! Мой родной Миасс «отличился» тем, что стал первым в России городом, где полностью ликвидировали все кинозалы. «Восток» на машгородке отдали коммерсантам под торговлю китайским ширпотребом, а потом и вовсе перестроили под торговый центр с гастрономом. «Урал» на автозаводе, перед которым успели постоять гипсовые статуи сначала Сталина, а потом Ленина, долго ветшал под замком, а в мой последний приезд на развалинах кинотеатра работала строительная техника: говорили, что на его месте будет возведён филиал какого-то коммерческого банка. С детства любимая мной «Энергия», расположенная в старом городе, ещё в 1980-е требовала ремонта, и с появлением у народа видеомагнитофонов окончательно захирела, пугая приезжих мутными стёклами брошенного помещения, облезлой штукатуркой и ржавыми листами кровли.

«Видики» убили киносеансы и в домах культуры. «Очаги культуры» ещё некоторое время пытались подменить «большое кино» порождением «свободы» — видеосалонами с фильмами ужасов и порнухой — но распространение домашнего видео ликвидировало и это извращение. Светка Галанова рассказывала, что во дворце культуры «Прометей» открывался какой-то супер-навороченный кинозал с многоканальным звуком, но я этого уже не застал.

Не до кино мне было и в Москве. Сначала пахал, как зверь, поднимая фирму и готовясь к заброске в этот мир. А когда начался наш роман с Наташей, нам было не до кино: своего «кина» хватало!

На удивление, зал был полон, хотя, по словам Людмилы, лента вышла на экраны несколько лет назад. Добрая такая история про компанию девушек, приехавших куда-то на берега Таёжной возводить комбинат по производству картона. Я бы назвал это перепевом старого советского фильма «Девчата», только адаптированного к здешним условиям. Вместо суровой пермской тайги — тайга загорская, вместо трескучих морозов и снегов по пояс — осенняя слякоть, перемежаемая циклонами с Тёплого океана, комарьё... Смешную повариху в исполнении Надежды Румянцевой заменили мечтательной библиотекаршей, сохранив при этом красавца-лесоруба, сыгранного в оригинале Николаем Рыбниковым. А ещё не лесорубы спорили о том, что один из них покорит сердце девушки, а соседка подзудила романтическую главную героиню спором, что ей не удастся охмурить твёрдого, как скала, передовика производства и студента-заочника.

Закончилось всё тем, что на библиотекаршу, возвращавшуюся с работы в общежитие, напала какая-то местная зверюга. Оказавшийся неподалёку лесоруб вступил в схватку с животным, почти проиграл бой, и зверь уже собирался откусить герою голову, когда романтичная девушка где-то раздобыла старенький карабин и пристрелила тварь. А суровый парень оценил «крутизну» спасительницы и тут же, не дожидаясь, пока она перевяжет ему раны, предложил ей выйти за него замуж. Причём, целовались оба очень, очень профессионально!

— Как бы я хотела вот так же уехать куда-нибудь на край земли и найти там своего единственного! — мечтательно вздохнула прижавшаяся к моей руке Людмила, когда мы по вечерней прохладе прогулочным шагом возвращались в гостиницу.

— А не боишься? — улыбнулся я в темноте. — Одна, без родных и знакомых, чёрт знает где…

— Пожалуй, уже не боюсь, — погрустнела девушка.

— Ну, тогда могу тебе помочь это осуществить. Не в тайгу, конечно, а в один закрытый коллектив. Зато вокруг будет полно молодых умных парней, а тебя никто не станет доставать требованием выйти замуж за занудливого прокурорского работника.

— Да где же такое можно найти? А как ты узнал, что он в прокуратуре работает?

— Раскрою тебе страшную тайну! — проигнорировав второй вопрос, изобразил я зверское лицо. — Сейчас начался набор людей для восстановления инфраструктуры Лаборатории № 1. Слышала про такую? Эта та самая, через которую проходила связь с Большой Землёй.

— Ну-у-у! Это когда было! Ещё до моего рождения!..

— Теперь там снова всё будет работать!

— А ты откуда знаешь? Ой, я забыла: ты же сам ОТТУДА.

— В общем,  набирают персонал для полноценного функционирования закрытого научного и производственного городка. Нужны будут там и медсёстры в медсанчасть. Если хочешь — могу посодействовать.

— Хочу, конечно! — загорелась девушка, но тут же сникла. — Только у меня все документы, кроме паспорта и пропуска в госпиталь, дома…

— Что-нибудь придумаем! Главное — ты не против.

— Слышь, мужик, у тебя закурить не найдётся?

Надо же, какой «оригинальный» способ докопаться!

Некоторых хлебом не корми — только дай кулаками помахать. А я не люблю драться: то ли ленив излишне, то ли эстетствую чрезмерно. Ну, не нравится мне, когда взрослые мужики машут руками, тяжело дышат и истекают потом. Или брызгаются кровью из разбитых сопаток. Поэтому в драку ввязываюсь лишь тогда, когда её избежать невозможно. Хотя и в школьные годы не бегал от тех, кто задирался, и во время срочной службы приходилось пару раз схлёстываться с особо наглыми «братьями» из южных республик. Ну, а курс рукопашки во время моей подготовки к заброске на Новую Землю пришлось сдавать серьёзным инструкторам. Но драться — не люблю!

— Не найдётся! Сам не курю и вам не советую.

А место они выбрали удобное. Под единственным на тихой улочке негорящим фонарём.

— Это зря! Не из нашего района, одет чёрт знает во что, куревом поделиться не хочет, да ещё и девчонок наших клеит…

— Ты их знаешь? — едва вырвал я руку из захвата перепуганной Людмилы, заодно контролируя, нет ли кого сзади.

— Нет, — мотает она головой с короткой стрижкой.

— Вы, ребята, похоже, ошиблись. Девушка говорит, что она не ваша. Теперь будете пятнадцать копеек на пиво спрашивать?

— Ты, фраерок, на гоп-стоп нас не подписывай. Нам вовсе ни к чему ядовитое говно в Химике с погрузочных платформ соскабливать. Нам не ты, не бабки твои нужны, нам девчонка твоя нужна. И не геройствуй: нас четверо, ты один. И с девочкой твоей ничего страшного не случится: от этого ещё никто не умирал.

Парни гаденько захохотали.

— Ребята, шли бы вы своей дорогой!

— Я не понял! Он что, охренел? Он нам ещё указывать будет?

— Зачем указывать? Я советую, поскольку от природы очень добрый человек. Могу даже по своей доброте душевной бесплатно рассказать вам про три ваших проблемы…

— Не, он точно охренел!

— Вот это — первая проблема: вы считаете себя самыми крутыми. Даже круче варёных яиц.

— Не, он совсем страх потерял! Наверное, его давно толпой не п*здили!

— А это — вторая проблема: вместо того, чтобы послушаться доброго совета, считаете, что кучей можете справиться с одним.

Самый мелкий из четвёрки вынул из кармана нож и откинул лезвие.

— Тебе по-русски сказали: бросай девчонку и уё*ывай отсюда, пока цел!

— А вот это — третья проблема: вы приходите с ножами на перестрелку.

Я вытащил из кармана свой АПБ, глушитель к которому, чтобы не таскать с собой лишний вес, остался в гостиничном номере.

— Аккуратненько, без лишних движений, побросали ножи и легли мордами в асфальт. Бегать тоже не нужно: умрёте уставшими, — лязгнул я затвором. — Ножи на землю, я сказал!

— Слышь, мужик, может, по-мирному разойдёмся? — сменил тон главарь.

— У тебя со слухом плохо? — направление ствола переместилась с мелкого на него. — Я сказал — ножи на землю и мордой в асфальт. Здесь двадцать патронов, а прицельная дальность выстрела — сто метров, которые даже самый шустрый из вас не пробежит быстрее двенадцати секунд. За это время я успею расстрелять все патроны и вставить новый магазин.