Гражданин - Форсайт Фредерик - Страница 7

Система коммуникаций, связи и информации для воздушных судов позволяла ему передать это сообщение в Хитроу с соблюдением конфиденциальности. Главное, сбагрить с рук эту проблему, а там будь что будет.

Вернулся Гарри Полфри. «Хьюго Сеймур, – подтвердил он, – ни малейших сомнений». – «Что ж, прекрасно», – сказал Фэллон и отправил краткое сообщение. В этот момент они пролетали над Белградом.

Биллу Батлеру так и не понадобился будильник, поставленный на четыре тридцать. Ровно без десяти четыре зазвонил телефон. Это был его дежурный из терминала под номером четыре в Хитроу. Выслушав сообщение, он скинул одеяло и почувствовал, что окончательно проснулся. Десять минут спустя он был уже в машине, ехал по направлению к аэропорту и размышлял.

Все эти анонимные штучки были ему хорошо известны. Трюк, старый, как мир. Не раз и не два откуда-нибудь с городского телефона-автомата звонил неизвестный с сообщением, что на борту прилетающего самолета находится наркокурьер.

Само собой разумеется, что таможня не могла проигнорировать такой звонок, пусть даже они были на девяносто процентов уверены, что описанный анонимом турист невинен и чист, как стеклышко. Что мафия выбрала его наугад еще перед отлетом, чтоб отвести подозрения от своего человека. А звонивший на все сто процентов оказывался членом наркомафии, обосновавшейся в Лондоне.

И пока этого несчастного туриста будут обыскивать, раздевать чуть ли не догола, потрошить его багаж, настоящий курьер ускользнет незамеченным. И с виду будет сама чистота и невинность.

Но чтоб предупреждение исходило от капитана корабля? Это что-то новенькое. Записка от какого-то пассажира?… Два других пассажира вели себя подозрительно? Нет, тут явно не все так просто, как кажется, и задача Батлера – разгадать истинные намерения преступника и разоблачить его.

Он припарковался возле терминала под номером 4 и вошел в почти пустое здание. Было четыре тридцать утра, и примерно с дюжину огромных реактивных лайнеров Британских авиалиний направлялись сюда из Африки, Северной и Южной Америки и с Востока. Часа через два здесь будет царить сущий бедлам.

Вылетевшие в шесть вечера из Нью-Йорка, Вашингтона, Бостона и Майами авиалайнеры будут лететь до Лондона часов семь, учитывая попутный ветер. К этому времени надо прибавить пять часов – и можно встречать рейсы с Востока. Время их полета в среднем тринадцать часов. Чтоб вычислить время прибытия по лондонскому, надо отнять семь. Так что между шестью и без двадцати семь утра пойдет первая волна прибывших пассажиров.

Десять членов команды «Стук» тоже направлялись к четвертому терминалу, ехали по погруженным во тьму узким загородным дорогам. Батлеру надо было расставить своих людей везде – в том числе на паспортном и таможенном контроле. Но главное здесь – действовать разумно и не переусердствовать, иначе можно вытянуть пустышку.

Он уже сталкивался с такими случаями. У курьера, знающего, что находится у него в главном чемодане, порой сдавали нервы, и он просто его не забирал. За лентой в зале получения багажа были приставлены следить таможенники, и они не раз видели, как бесконечно ездит по кругу никем не востребованный чемодан. Как потом курьер будет разбираться со своим рассерженным боссом – это его проблемы, наверняка некоторым довелось поплатиться за свою осторожность жизнью. Но Батлеру нужно было нечто большее, чем брошенный чемодан. Ему, как минимум, нужен был курьер и вся партия его товара.

Адриан Фэллон вернулся в кресло по левую руку и выслушивал инструкции из Вест Дрейтона по курсу и расписанию полета. «Боинг 747» снизился до 15 тысяч футов, и Фэллон уже видел приближающиеся огоньки Ипсвича.

Один из помощников принес ему послание, полученное по СКСИВС. В нем вежливо просили передать анонимное письмо через службу сервиса сразу по прилете, как только откроется дверь. Фэллон тихо чертыхнулся, достал из кармана два плотно сложенных листка бумаги и попросил первого помощника отнести их Гарри Полфри и проинструктировать его насчет передачи. Они пересекли береговую линию. Шесть ноль пять утра.

Во всех трех салонах царила возбужденно-приподнятая атмосфера, как всегда бывает перед посадкой. Свет зажгли, подносы из-под завтрака убрали, видео выключили. Команда Полфри уже надела спасательные жилеты и раздавала такие же пассажирам первого и бизнес-классов. Сидевшие у иллюминаторов люди вглядывались в цепочку бегущих мимо огней.

Мистер Хьюго Сеймур вышел из туалета-душевой первого класса чистенький, побритый, причесанный и пахнущий дорогим одеколоном «Личфилд». Вернувшись к своему креслу, он затянул узел галстука, застегнул жилет на все пуговки и, приняв из рук стюардессы шелковый кремовый пиджак, положил его на колени. Кейс крокодиловой кожи стоял наготове, у ног.

Летевший туристическим классом канадский хиппи устало повел плечами и автоматически потянулся к карману за сигаретой. Сидя у прохода, он не мог разглядеть того, что творится за стеклом иллюминатора, да и не очень-то стремился к этому.

Семья Хиггинс уже давно проснулась и готовилась к посадке. Джули, разместившаяся между родителями, терпеливо рассказывала кукле Пуки обо всех чудесах, которые предстоит той увидеть на своей новой родине. Миссис Хиггинс запихивала разные мелочи в дамскую сумку. Мистер Хиггинс сидел в позе прилежного ученика – пластиковый атташе-кейс покоится на коленях, поверх него аккуратно сложены руки. Он исполнил свой долг и потому чувствовал себя значительно лучше.

Белый самолетик, слегка дергаясь, описал на экране полукруг, теперь нос его указывал на Хитроу. Цифры говорили о том, что до приземления осталось двадцать миль. Лондонское время – шесть двенадцать.

Экипаж уже видел из окон кабины темные поля Беркшира, проплывающие внизу, и огоньки, освещающие Виндзорский замок. Шасси были выпущены, закрылки по очереди и постепенно поднимались до положенных двадцати пяти градусов. Тем, кто с земли наблюдал за приземлением борта «один-ноль», он последние несколько миль казался почти неподвижным, зависшим в воздухе. На самом же деле скорость его составляла 170 узлов, но постепенно уменьшалась.

Адриан Фэллон снова проверил все приборы и их показатели и подтвердил получение инструкций из диспетчерской Хитроу, где ему давали разрешение на посадку. Как раз перед ним только что освободил полосу прилетевший из Майами «Боинг», а в десяти милях позади находился на подлете борт из Бостона. Но их пассажиры пройдут через терминал под номером три. Служба Британских авиалиний предоставила четвертый терминал в полное распоряжение Фэллона. Если верить их заявлениям, сегодня он будет там первым. Когда под крылом промелькнул резервуар «Уэлш Харп», он опустился до высоты в тысячу футов и сбросил скорость до 138 узлов – собственно, это и составляло скорость при приземлении. Ровно в шесть восемнадцать утра борт «один-ноль» коснулся земли.

Десять минут спустя Адриан Фэллон подвел свою огромную крылатую машину к передвижному туннелю для пассажиров, где и остановился. Автоматизированная система тут же отключила все четыре двигателя, отчего лампочки на панели управления на секунду мелко замигали, а потом вновь вспыхнули ровным и ярким светом. Внизу, в носовой части, команда обслуживания наблюдала за тем, как приближается к ним распахнутая пасть передвижного туннеля, и, как только он присосался к борту, открыла дверь.

И тут же возле нее возник молодой человек в форменном комбинезоне технического обслуживания. Выискал взглядом Гарри Полфри и приподнял бровь.

– Вы начальник службы сервиса?

– Записку?…

Молодой человек кивнул. Полфри протянул ему два мелко сложенных листка бумаги, и он исчез. Полфри обернулся и, лучась отработанной за долгие годы практики улыбкой, обратился к застывшим в ожидании пассажирам первого класса:

– Всего доброго, леди и джентльмены! Надеюсь, вы получили удовольствие от полета.

И вот пассажиры начали по одному проходить мимо него. Восьмым шел безупречный мистер Хьюго Сеймур, резко выделяясь на общем фоне своим нарядным и легким, не по сезону, костюмом. Гарри Полфри от души надеялся, что некий не слишком умный мужчина из туристического класса не причинил этому почтенному господину неудобств.