Лучшее лекарство - Кьют Аля - Страница 4

Внутри меня маленький человек. Он не знал ничего, когда судьба объявила, что он есть.

У меня из глаз покатились слезы. Я ничего не ответила Никите на его вопрос, но начала оправдываться.

– Я ничего не умею, Ник. У меня нет образования. Я никогда не работала. Только сидела дома, рожала детей, пылесосила и готовила ужин. Что я буду делать с младенцем и двумя взрослыми детьми? Тимур не собирался становиться папой третий раз. Я вряд ли смогу рассчитывать на него.

– Ты лучше о себе подумай, – перевел тему Ник.

– Не представляю, как одной справляться с тремя.

– Да? – Ник снова приподнял бровь и показался мне слишком симпатичным. – Так уж и не представляешь.

Я вздохнула и опять не ответила ему.

Все я представляла. И как живот будет расти, и как малыш начнет пинаться, и как первый год я буду кормить, гулять, совмещать все со школой и кружками. Да, будет тяжело, но не невозможно.

К тому же Тим обещал помогать деньгами. А вдруг он вообще вернётся, если узнает о ребенке.

От одной мысли, что так случится, меня затошнило.

Я совсем не уверена, что смогу его принять обратно. Но и сильной, независимой женщиной тоже не станешь за один день. Я в тупике.

– Ты все-таки подумай, Лен, – проговорил Никита. – Мне кажется, не хочешь ты никакого аборта.

Его телефон снова зазвонил. Но он не ответил, а вытащил из кармана карточку.

– Мой номер. Мало ли что, звони в любое время.

Я приняла визитку и прочитала вслух:

– Никита Георгиевич Ратманов. Акушер-гинеколог.

Никита козырнул.

– В любое время, – сказал он. – Я буду рад помочь.

– Как друг или как гинеколог? – решила подколоть я.

Но он ответил на полном серьезе:

– И так и так, Лен.

Никита склонился и поцеловал меня в щеку. Я подалась порыву и прижалась к нему немножко. Очень по-дружески. И тоже легонько коснулась его щеки губами.

Ратманов подмигнул и быстро ушел к машине. Я успела отметить, что авто у него премиум класса. Видимо, он хороший гинеколог.

Глава 3. Новая реальность

После встречи с Никитой я успокоилась. Он очень здорово подсветил мне самое важное в жизни. Это мои дети. Тимура больше волновал бизнес и, как оказалось, любовница. А я сама десять лет назад сместила фокус на семью и дом.

Решив не рубить с плеча, я поехала забирать детей из школы. Привычная рутина поглотила мое время и избавила от лишних мыслей. После уроков я отвезла Милу и Дина в бассейн, съездила за продуктами, пока они плавали. По дороге придумала ужин, успела погуглить самые интересные и красивые рецепты.

Последнее время меня особенно увлекала эстетика еды.

Тимур мои порывы не поддерживал. Говорил, что я с жиру бешусь.

Может, и так. Зато я не сошла с ума от страха и жалости к самой себе, когда осталась одна.

Даже Мила оценила красоту ужина. От нее похвала была особенно ценной.

Она вообще была очень милой, не спорила со мной, делала все уроки, сама показала дневник и покаялась за тройку по английскому.

– Папе не говори, пожалуйста, – попросила она, когда я не сдержала печального вздоха.

Игнорируя упоминание отца, я сказала:

– Какие ошибки? За что три?

Мила принесла тетрадь и показала предложения, которые переводили в классе. Я удивилась, потому что у нее было всего две ошибки. Можно было и четверку поставить. Странно.

Мы разобрали с ней все недочеты, и Мила почти веселая пошла в ванную.

Динар быстренько разобрался с уроками и рубился в приставку.

Никто из них ни слова не сказал об отце.

Я чувствовала, что Мила не зря смотрит на меня очень внимательно, но решила пока ничего не говорить. Надеялась, что Тим передумает…

Сама не знаю, на счет чего у меня была надежда.

Даже если он передумает жить с любовницей, я не готова все забыть.

Да и вряд ли такое случится.

Но я рассчитывала уговорить его пообщаться с детьми. В памяти всплыли откровения какого-то певца о разводе. Он рассказывал, что, перед тем как уйти, долго общался с детьми, чтобы не травмировать их, сохранить отношения и теплоту.

Да, я все еще верила в чудеса. Однажды за мной пришел принц и забрал в свою красивую жизнь. Может, он и уйдет красиво? Или хотя бы достойно.

Конечно, я рассчитывала, что беременность тоже смягчит Тима.

В пятницу я отвезла детей в школу, созвонилась Риммой. Она обещала забрать их после уроков к себе в гости на выходные.

У меня появилось свободное время. Чтобы не накручивать себя перед встречей с Тимом, я тоже решила поплавать, устать и приготовить что-нибудь полезное, вкусное, красивое.

Но планы не осуществились. Не успела я переодеться после плавания, в шкафчике зазвонил телефон.

Даже звонок звучал грозно. Не взглянув на дисплей, я почувствовала, что звонит Тимур. И не ошиблась.

– Где тебя носит, Лена? – заорал он в трубку, не утруждая себя приветствиями.

К горлу подкатил ком, глаза защипало. Он все время так делал. Просто орал, если был не в духе. У меня не было сил дать отпор, а оправдываться я считала ниже собственного достоинства. Я ведь не преступница какая-то.

– Дети в школе давно. Почему тебя нет дома? – продолжал рычать Тим.

– Я в бассейне. Плавала, – просипела я.

– Живо домой дуй. У меня дела. Я не собираюсь ждать тебя вечность.

Я хотела сказать, что он мог предупредить заранее. И вообще у меня тоже есть дела и потребности. Бассейн – это полезно и все такое.

Но Тимуру все это было неинтересно. Он бросил трубку.

У меня тряслись руки, пока я одевалась. В машине я почти ненавидела себя за трусость, потому что торопилась так, что не досушила волосы.

Интересно, если я заболею, Тимур хоть капельку раскается за свое безобразное поведение?

Скорее всего – нет. Скажет, что сама виновата.

Муж меня не разочаровал.

Он заметил влажные волосы, едва я вошла.

– Лен, почему волосы мокрые? Еще и без шапки! Ты иногда хуже Милы. Что за девки у меня безмозглые, – начал он ругаться с порога.

– Неужели твоя новая девка умнее? – не сдержалась я.

Тим сузил глаза и процедил:

– Ты лучше завязывай со своим тонким сарказмом. Я пытаюсь…

– Расстаться по-хорошему, – закончила я за него. – Помню.

– Вот и молодец. Сделай кофе.

Надо было послать его в жопу с чертовым кофе, но я решила не лезть в бутылку. Тим и так был не в духе, а мне нажать кнопку несложно.

Я разулась и прошла на кухню. Тим сидел за стойкой. Пока я доставала чашки и включала кофемашину, он отсчитал из бумажника деньги.

– Двадцать тысяч, – сообщил муж, бросив наличку на столешницу. – Детям. На месяц.

У меня волосы зашевелились везде, где были.

– Ты шутишь, Тимур?

– Я абсолютно серьезен, дорогая. Что тебя не устраивает?

– Этого мало.

– На еду хватит. За квартиру, школу, бассейн и футбол я сам буду платить.

Я очень сомневалась, что этого хватит на еду.

– Ты в магазин когда заходил последний раз, Тимур? – поинтересовалась я.

– Если не хватит – позвонишь. Я переведу. Но лучше научись экономить, Лена. Ты последнее время разбрасываешь деньги, как фантики. Я вообще-то работаю, как скотина, чтобы вы жили в шоколаде.

Назвать мою жизнь сахарной последние годы язык не поворачивался. Я напрочь забыла все хорошее, что у нас было. На первый план выкатились обиды и постоянная ругань.

– Мне придется выпрашивать у тебя каждую копейку? Отчитываться с чеками, что ли? – выпалила я.

– А какие у тебя альтернативы, милая? Ты же ни черта не умеешь. Найди работу, если тебе мало денег. Сколько можно сидеть на моей шее?

Кофемашина захрюкала, наливая в чашку ароматный эспрессо.

Мне стало так обидно. Как он смеет вообще?

Я хотела вернуться в универ после рождения Милы, но Тим был резко против. Потому что ребенку нужна мама.

Я хотела пойти работать администратором, когда дочь подросла. Но муж опять запретил, потому что это вообще не работа. Там меня будут клеить мужики.