Похищенный жених - Хокинс Карен - Страница 18

– Ничего особенного.

Кемпбелл хмыкнул:

– О, не скромничай, мой друг! Я слышал, что это выглядело весьма романтично. – Нагнувшись к Лусинде и понизив голос, он добавил: – Он буквально украл очаровательную Фиону из-под носа у ее братьев! Настоящий подвиг! Разумеется, если имеешь дело с такой очаровательной женщиной, как Фиона, разве можно его ругать за это? Я способен вступить в бой с несколькими драконами ради такой женщины.

– Она красива? – ровным голосом спросила Лусинда.

Джек бросил хмурый взгляд на Кемпбелла:

– Откуда ты знаешь Фиону?

Кемпбелл пожал плечами:

– Когда-то давно я молился в этом храме. Ее братья пообещали, что снимут мне голову с плеч за то, что я осмелился заговорить с ней в их отсутствие. Впрочем, они основательно наказали меня. В течение двух недель после моего отъезда у меня в поместье лил дождь.

– Лил дождь? – недоуменно переспросила Лусинда.

– О да! Семья Маклейнов была проклята. Они могут вызывать грозу, дождь, молнии. Но они не могут ими управлять. Я навлек их гнев, то есть дождь.

– Я не верю в подобные вещи, – фыркнула Лусинда.

Кемпбелл с ухмылкой посмотрел на Джека:

– Я сейчас обратил внимание, что ты несколько промок, мой друг.

Джек стиснул зубы, но постарался встретить взгляд Кемпбелла как можно спокойнее.

– Я принял ванну перед тем, как приехать сюда.

Кемпбелл поджал губы.

– Мне приходит мысль о том, что можно сколотить состояние, если научиться управлять проклятием.

Джек вскинул бровь.

– Тогда это не будет проклятием и его сила ослабнет.

– Ты так думаешь? Разумеется, они все должны совершить великое дело.

– Какое именно? – спросила Лусинда.

– Для того чтобы разрушить проклятие, все члены семейства одного поколения должны совершить что-то очень важное. Лично я не верю, что это возможно. Братья леди не такие мягкосердечные ребята.

– Я нахожу их вполне приятными, – сказал Джек с улыбкой, хотя ему очень хотелось съездить кулаком по физиономии Кемпбелла. – Я полагаю, именно по этой причине членом этой семьи сейчас являюсь я, а не ты.

Кемпбелл насупился:

– Если бы я знал, что эта леди поддается уговору, я был бы более настойчив.

Внезапная мысль пришла в голову Джеку, хотя он и не хотел демонстрировать гнев.

– Я передам своей очаровательной жене то, что ты сказал. Уверен, это чрезвычайно позабавит ее.

Кемпбелл сделал шаг вперед, затем взял себя в руки и выдавил смешок.

– Уверен в этом. Конечно, у нее еще не было времени осознать, какой подарок она заполучила в лице мужа. Но она скоро узнает об этом. – Кемпбелл прищурил глаза. – Она не знакома с очаровательной Лусиндой? Или ты приберегаешь этот сюрприз?

– Кемпбелл! – воскликнула Лусинда, вспыхнув. – Довольно!

Джек внезапно почувствовал себя уставшим. Он привык считать сплетни и флирт главной изюминкой жизни, а сейчас это ему показалось скучным и утомительным.

Он повернулся к Лусинде:

– Я, пожалуй, сяду за стол для игры в фараон. Там есть свободное место. – Он поклонился ей, после чего кивнул Кемпбеллу: – Доброго вечера.

Он играл без перерыва в течение нескольких часов, опрокидывая один за другим бокалы с бренди. Лусинда наблюдала за ним с другого конца комнаты, но он не обращал на нее внимания. У них все было кончено.

Кемпбелл был более заметный раздражитель. Он расположился за соседним с Джеком столом и что-то рассказывал, прикрывая рот рукой, джентльменам слева и справа, нередко поглядывая на Джека.

Подробности женитьбы Джека будут известны, черт побери, всему городу, наряду с историей о «способностях» Фионы. И хотя никто в это не поверит, все будут подсознательно ожидать их проявления.

Ну и ситуация! Если он будет держать Фиону взаперти, слухи обрастут еще большими подробностями. Единственно возможный ответ – это представить ее обществу как можно быстрее. А это означает, что ему придется посещать все утомительные, чопорные вечера, которые он так старательно избегал.

Черт побери, он только сейчас начинал понимать, насколько изменилась его жизнь!

Яркий солнечный свет разбудил Фиону, и она, открыв глаза, увидела себя в незнакомой комнате. Нуда! Она в Лондоне. С Джеком.

Однако кровать была пуста. Она неуверенно села и посмотрела на часы. Девять часов, а Джека нет.

Проклятие! Она отбросила покрывало и переместилась на край кровати. От этого движения мышцы у нее заныли, напомнив о том, какой сладостной была любовная игра с ним. Фиона спустила с кровати ноги, прижала к себе подушку. Божественно!

А теперь нужно было осознать другие реалии ее замужества, конкретно – отсутствие мужа.

– Так не пойдет, – заявила она. – Я приехала в Лондон вовсе не для того, чтобы спать в одиночестве.

Она сползла с постели, ее голые ступни утонули в толстом ковре. Одежда лежала на полу и представляла собой кучу муслина и шелка с башмачками наверху. Фиона наморщила нос: если она снова наденет на себя эту одежду, то вся будет выглядеть неопрятной. Однако у нее не было выбора. Собрав одежду, Фиона направилась к стоящему в углу умывальнику. Она как смогла помылась и оделась, затем привела в порядок волосы.

Подойдя к двери, Фиона распахнула ее и прислушалась, пытаясь определить, где она могла бы отыскать завтрак.

До нее доносились шум проезжающих по улице экипажей, крики кучеров, лай собак, призывы продавцов – шла нормальная уличная жизнь большого города. Долетели до Фионы также едва различимые звуки голосов внутри дома, и она вышла на лестничную площадку, пригладив насколько могла платье.

Фиона сделала несколько шагов вниз по лестнице, когда полная дама, одетая в серое с белым платье экономки, появилась внизу в холле. Фиона вспомнила, что видела ее вчера вечером, и сказала:

– Доброе утро.

Женщина словно остолбенела, на ее лице появилось неодобрительное выражение.

Фиона остановилась. Она ничем не заслужила такой взгляд. Создавалось впечатление, что эта женщина…

Внезапно Фиону осенило. Накануне вечером Джек не представил ее слугам. Он внес ее в дом и поднял прямо наверх в свою комнату. Должно быть, они думают, что она его очередная пассия.

Черный Джек оставил ее одну! Ну что ж, ей придется самой разбираться с этим.

С высоко поднятой головой Фиона спустилась по лестнице. Она любезно кивнула экономке.

– Я ищу лорда Кинкейда.

Женщина вскинула подбородок:

– Если он не сказал вам, куда направился, значит, это не ваша забота.

Фиона выпрямилась.

– Прошу прощения, но это именно моя забота. Он мой муж.

Рот у экономки перекосило.

– Что?!

Фиона не думала, что могла бы шокировать эту женщину больше, если бы у нее даже выросла вторая голова.

– Я леди Кинкейд.

Боковая дверь холла открылась, и в помещение вошел высокий мужчина с аккуратной стопкой белья в руках.

– Миссис Тарлингтон, я полагаю, что… – Он оборвал фразу и уставился на Фиону. – Прошу прощения, я не видел, еще раз простите, мисс…

– Леди Кинкейд.

Дворецкий заморгал, затем поклонился:

– Доброе утро, миледи. Меня зовут Девонсгейт, я дворецкий его светлости.

– Приятно познакомиться, – сказала Фиона. – Я ищу его светлость. Вы знаете, где он может быть?

Миссис Тарлингтон фыркнула, но ничего не сказала. Фиона бросила суровый взгляд на экономку и снова повернулась к дворецкому:

– Его светлость вышел минувшей ночью вскоре после нашего приезда. Я думала, что он будет дома к этому времени, но его нет. Если он не завтракает в эту минуту…

Дворецкий откашлялся.

– Его светлость не завтракает. По крайней мере до обеда. И лишь в том случае, если приезжает домой вовремя. Обычно этого не бывает.

– Понимаю, – сказала Фиона.

– Да, миледи. Это не столь необычно для его светлости – уезжать из дому ночью.

Это следует изменить. Она не думает, что подобное поведение благоприятно для здоровья.

Фиона нахмурилась, увидев свое отражение в одном из зеркал холла. Ее платье было сильно измято, волосы едва держались с помощью нескольких шпилек, лицо покраснело. Она вдруг подумала, что это платье у нее единственное.