Колхоз. Назад в СССР. Книга 3 - Барчук Павел - Страница 6

Я вообще не спорил, меня его энтузиазм вполне устраивал.

– Андрюх… – Позвал я братца, который, пока мы с дедом решали глобальные проблемы, связанные с производством, раздобыл где-то кружку, и уже отливал самогон из той самой бутыли, по которой днём убивался Егорыч.

– Жорик, чего ты? – Братец, походу, подумал, будто имеет место претензия и намек на пьянство, – Я немного. Тут в сторожке хорошо, спокойно. На улице просто… это… холодно.

– Да не об этом разговор. – Я приблизился к Переростку, взял из его руки тару и залпом выпил содержимое.

Сначала уже привычно перекосило лицо, но потом внутри стало приятно, тепло.

– Что такое «буряк»?

Братец вздохнул, забрал у меня пустую кружку, заглянул внутрь, снова вздохнул, и принялся ее повторно наполнять.

– Во ты даёшь. Свекла это. – Пояснил Андрюха, а потом, как и я, опрокинул самогон в себя.

– А ну отчипились от моей заначки! Дармоеды! – Матвей Егорыч, заметив грязное посягательство на свое имущество, в два шага подскочил к нам с Андрюхой, чтоб отобрать и бутыль, и кружку. – Все. Надо идти домой. Аппарат готов. Теперь дело за малым. Вода, дрова, продукты, бочки, полки надо сообразить.

– А-а-а-а-а-а… ну, да… всего-то делов. – Андрюха небрежно махнул рукой. – Воду Жорик будет носить. Он же все остальное сделает. Один черт ведь юродивый, да?

– Ты мне, юморист, поюмори. Последнее тебе предупреждение с занесением в личное дело. Потом исключим из нашего обчиства. Усёк? – Матвей Егорыч отвесил братцу подзатыльник, хотя ему для этого реально пришлось подпрыгнуть. Иначе, не достал бы.

– Ладно. Вы тут заканчивайте. Я на улицу пока выйду…

Дед Мотя и Переросток посмотрели с уважением. Типа, как мне не страшно по кладбищу одному шататься? А я просто караул, как хотел облегчиться. Приперло, аж внутренности сводило. Тут выбор невелик. Или умереть от страха, или от стыда.

Вышел из сторожки, покрутил головой. Ближайшие могилы были чуть вдалеке, но все равно, не конченый же я, чтоб на территории погоста это делать. С другой стороны, тоже на расстоянии, виднелись те самые руины церкви, а за ними – забор, который отделял кладбище от жилых домов.

Не долго думая, трусцой побежал туда. Ограда невысокая, перепрыгнул ее легко. Метнулся к первым кустам и с блаженством сделал все, что было необходимо. Поправил штаны, застегнул ширинку и потопал обратно. Когда снова перескочил через забор, остановился разглядывая церковь. Вот ведь интересно. Судя по всему, ее разбомбили ещё во время войны. Просто об этом говорил внешний вид разрушений. Совсем не похоже, что храм развалился от времени. Хотя, основной фундамент и куски стен, где-то с пару метров в высоту, ещё остались. По сути, туда даже можно войти. Днём обязательно загляну. Любопытно.

Неожиданно мое внимание привлекло какое-то движение в полумраке. Я прищурился, пытаясь разглядеть, что за хрень. В разрушенной церкви кто-то был, это факт.

Сначала аж прострелило, честно. Приступ страха был настолько резкий, что ноги буквально подкосились, став ватными. Если бы не самогон деда Моти, который находился внутри моего организма, думаю, обоссался бы повторно. Только на этот раз, не снимая брюк.

И тем не менее, бежать было стрёмно. Это первое. Второе, не верю, один хрен, во всякую мистическую дребедень. Даже при том, что самого́ вон как жизнь перекрутила. Но блин… Восставшие духи и привидения? Бред! В третьих, выпитая только что кружка самогона дала о себе знать. В голове было слегка туманно, а в сердце пылал огонь. Чтоб я, Жорик Милославский…Или Денис Никонов… Да по хрену. Короче, чтоб я бегал от какой-то фигни? Сначала испугался, да. Но это от неожиданности.

Осторожно сделал шаг к храму, потом ещё один.

– Кто здесь? – Вышло почти шепотом, потому что голос все равно немного охрип.

Со стороны разрушенной церкви снова послышалась возня, а потом тихий то ли вздох, то ли стон, то ли мычание.

Приглядевшись, я сообразил, наконец, что это не человек, но и не оживший мертвец, ясное дело. В темноте просматривалось плохо, однако, по общему впечатлению, существо походило на корову, которая просто лежала внутри храма на усыпанном разбитыми кирпичами полу.

– Вот, блин, дебилы. Корова, наверное, сбежала из стада. И никто не ищет.

Уже не сомневаясь, я направился к руинам. Так и есть. На полу действительно лежала корова. Из-за темноты разглядеть ее нормально все равно не мог. Да и не спец я в угадывании коров по мордам, чья она есть.

– Ты чего тут, дурында?

Потрепал животное по башке между рогами. Внутри пропало напряжение, которое спровоцировал первый испуг. Стало даже как-то легко и весело. Да ещё самогон нормально поправил.

Крепкая, однако. Здоровая какая-то. Я несильно стукнул пару раз ей морде ладонью.

– Ты чего такая большая?

Причем, сама скотина смотрела на меня огромными, ошалевшими глазами. Реально было чувство, что это я для нее привидение.

– Морда, говорю, у тебя не объедешь. Жрать ты горазда, да? Как мой братец.

Хохотнул себе под нос, решив, отличная получилась шутка, жаль, заценить некому, а потом всё-таки начал искать причину, почему она лежит. Надо же разобраться.

Похлопал по передним ногам, по задней части. Вроде ничего не сломано, но я, правда, и не ветеринар, ясное дело.

– Муууу – Низко протянула корова, с интонацией, которая конкретно намекала, что ей сильно не нравится, когда всякие охеревшие типы ее пинают по различным частям тела.

В этот момент обратил внимание, что веревка, одним концом привязанная к животному, была обмотана вокруг крюка, торчавшего из остатка стены.

– Ничего себе… Это как ты ухитрилась зацепиться? Пыталась вырваться, походу. Кругами бегала, что ли? Ох, и дура ты… Все бабы – дуры. Даже мычащие.

Снова шлёпнул ее по башке. Корова тряхнула головой. Возникало устойчивое ощущение, будто она не верит в происходящее и пытается отогнать наваждение, которое от нее что-то хочет. То есть меня. При этом скотина слушала очень внимательно, я бы даже сказал, с интересом, но морда у нее становилась все удивленнее, и удивленнее. Даже в темноте это было заметно.

Я снял верёвку с крюка, потом намотал ее корове на рога, чтоб нигде больше не зацепилась. Здоровые, кстати, рога, слегка загнутые. Породистая какая-то, наверное.

– Все, давай, иди домой. Андрюха говорил, вы точно знаете, где ваш двор.

Корова, будто понимая мои слова начала медленно вставать на ноги.

– Жорик, ты где…

Со стороны сторожки громким, свистящим шепотом меня звал Андрюха.

Я развернулся и потопал в его сторону. Они с дедом Мотей уже вышли на улицу. Егорыч как раз закрыл замок, подергав его несколько раз для проверки.

– Да там корова в храме, прикинь? Заблудилась, что ли. Не понял. А веревка на крюк намоталась. Так я отвязал. Чего над животным издеваться.

– Жорик… – Протянул со странной интонацией Матвей Егорыч. – Как у тебя это получается? Как?

Он стоял к нам с Андрюхой лицом, соответственно, видел, что за моей спиной происходит. А происходило там явно что-то не то. Потому как лицо у деда Моти сначала вытянулось, будто он сожрал мерзость, а потом стало очень несчастным.

Я медленно повернулся. Прямо за мной из темноты нарисовалась та самая корова. Только она была слишком большой. Я бы сказал, огромной. Более того, башка ее была низко опущена, ноги широко расставлены, а заднее копыто резкими ударами рыло землю.

Я не знаток рогатого скота, но что-то мне подсказывает, коровы точно себя так вести не должны. К тому же, ещё очень хорошо помнилась встреча с быком Сидоровых на лугу. Хотя тот, между прочим, был гораздо меньших размеров.

– Мляха муха… – Я почувствовал, как второй раз за последние десять минут у меня немеют ноги. – Это не корова, да?

– Нет, Жорик. Это не корова. Это, прости меня Господи, Лютик… – Дед Мотя говорил тихо, спокойным, ласковым голосом. – Как, долбоклюй ты неумный, можно было не понять? У коровы – сиськи. Ты видишь здесь сиськи?