Первый пользователь. Книга 4 (СИ) - Сластин Артем - Страница 4

— Убить! Убить эту тварь! — Сорвался на визг толстый генерал, и в отдельно взятой точке планеты разверзся самый настоящий ад. Выстрелы из легкого огнестрельного оружия, огромное количество самых разнообразных системных навыков и все это против меня одного. По большей части пока еще спасала рассогласованность действий противника. Возникший под ногами провал, от навалившейся в области тяжести, видимо какой-то подвид гравитационного навыка, спас от большей части пуль, пронесшихся выше. Он заставил меня упасть, правда в отличие от безвольно лежащих вокруг тел, которые даже не могли пошевелиться, я все же мог двигаться. Я зажал вытащенный из инвентаря метательный нож в руке, встал сначала на одно колено, затем поднялся и шагнул навстречу стоящему напротив меня человеку, удивленно таращившемуся на меня, и не понимающему, почему я еще не лежу на полу и лезвие оказалось у него в горле, после чего давление сразу пропало.

Молниеносным движением я выхватил из инвентаря топор, прокачанный до третьего уровня, и разом добавил себе почти пять единиц ловкости. Ужасающе огромное для меня итоговое значение в тридцать шесть с половиной единиц вывело меня довольно далеко за предел человеческих возможностей, и будь здесь обычные солдаты, я бы справился. Но насколько я понял, тут собрались как раз те представители вооруженных сил Америки, которые так же, как и я прокачивали свои характеристики в порталах, только вдобавок к этому имеющие огромный боевой опыт и их было много. Безусловно, лучшие из них уже были на другой стороне портала в передовом отряде, и сейчас скорее всего погибли, но и здесь хватало достатка в бойцах самого высочайшего класса.

Прыгнул на ближайшего противника, ударом топора подрубил его ноги, и схватив за шкирку, укрылся им как живым щитом. Перехватил другой рукой, сжав его горло локтем, из которой так и не выпустил оружие и свободной, выхватил у него из кобуры пистолет. Быстро опустошил обойму, застрелив несколько человек, уронил на пол свой живой щит, хрипящий от передавленной гортани, и напоследок добил, рубанув по шее. Меня уже не терзали никакие моральные размышления. Во-первых, на это не было времени, а во-вторых, мы находились в бою. И тут либо я, либо меня.

Я двигался с ошеломительной даже для меня самого скоростью, скрываясь за попадающимися по пути укрытиями, использовал стальные борта неловко толкающейся бронетехники, старающейся меня переехать, но только задевающей друг друга, убивал врагов, забирал у них оружие, отстреливался, каждым попаданием поражая как минимум по одному человеку, но всего этого было недостаточно. Снаружи непрерывным потоком прибывало подкрепление, с ходу вступающее в бой. Повезло еще, что в ангаре было не так много места и по мне не могли вести огонь с крупнокалиберных орудий, сомневаюсь, что я бы пережил такое. Но и так, периодические попадания вызывали срабатывание защитного навыка, и уже меньше, чем через минуту я оказался вообще без энергии. Еще и необходимость держать топор в руке, чертовски мешала. Если с пистолета было вполне удобно вести огонь, то держать винтовку становилось не так комфортно. Понятное дело, что я даже не чувствовал отдачу, двадцать четыре единицы силы позволяли комфортно делать это, не ощущая каких-то проблем, но следовало подумать над какой-нибудь перевязью на поясе и проведением тестов, будет ли в таком случае оружие повышать характеристики.

Краем глаза заметил убегающего жирдяя, выстрелил ему вслед из отобранной у противника винтовки, которую я вырвал у него вместе с рукой, но не убил, его закрыла спина телохранителя, даже не дернувшаяся от попадания, а затем, с визгом шин, рядом остановился военный автомобиль и его как мешок с картошкой закинули внутрь. Единственное, я успел всадить одну пулю в ягодицу генералу, вызвав вопль боли и негодования. Еще несколько выстрелов, но бронированному хаммеру было абсолютно все равно на попадания, и я разочарованно отбросил опустошенный автомат в сторону, попав прикладом точно в лоб очередному противнику.

Снова бросился в бой, периодически даже отбивая лезвием топора летящие в меня пули. Вспомнил опыт брата и несколько раз сумел рикошетом поразить прячущихся за укрытием врагов. Не то, чтобы я специально тратил на это время, развлекаясь в бою, просто мне показалось, что если я подверну металл определенным образом, то все получится.

Изредка я даже замечал трупы с перерезанным горлом, которые точно не были моей работой и понял, что мне помогает Екатерина. Интересно, что она сейчас думает о таинственной фигуре, с ее точки зрения, практически неуязвимой к повреждениям. Лица она моего не видела, о броне знает всего несколько человек, а значит, что она сильно удивится, когда все закончится и мы сможем поговорить. И вообще, как она до жизни то такой докатилась, как стала киллером и куда пропала после того, как Анна всех разлучила? Я, конечно, еще в первый раз заметил в ней какие-то странные замашки, когда она потрошила монстров, но не думал, что она вырастет настолько. С прошлого раза, когда мы виделись в портале, она, значительно улучшила свои навыки и теперь я даже не мог ее заметить в невидимости. Раньше было хоть слабое дрожание воздуха, по которому можно было определить, а сейчас все, абсолютная невидимость, конечно за исключением следов на поверхности. Хотя на заднем фоне сознания мелькнуло что-то странное и я, схватив эту мысль за хвост, понял, что все-таки чувствую ее.

В бою, мой уровень понимания и ощущения окружающего пространства, которое я открыл в себе, пока пробирался по тоннелям под Красной площадью, эволюционировал с бешенным темпом. Казалось, что при угрозе жизни, все навыки стремятся стать лучше и сильнее, чтобы защитить мою бренную тушку. И если раньше я ощущал только землю вокруг себя, то теперь понимал, что даже если закрою глаза, буду знать все, что происходит вокруг меня в радиусе пяти метров. Голова буквально взрывалась от такого количества информации и я, продолжая двигаться и уворачиваться от выстрелов, ощущал, как по лицу, скрытом под шлемом, стекает кровь.

Наверное, в итоге, меня и подвело это состояние сенсорной перегрузки. Слишком большое количество поступающей информации снизило мою концентрацию. Враги перестали прибывать, бегающих людей с оружием становилось все меньше, и в какой-то момент вражеский командир понял, что я спокойно вырежу всю базу, а затем уйду своим ходом, и чтобы не допустить этого, отдал приказ на атаку всеми силами. После того, как в оружейный ящик передо мной влетел танковый снаряд, а я обнаружил себя летящим в воздухе, от взрыва боеприпасов, то понял, что шутки кончились. В бой вступила техника, а значит, пора было уходить. Если бы у меня еще оставалась энергия, то можно было бы побороться, в конце концов, даже навык осушения, примененный в нужном месте, вытянул бы двадцать процентов влаги из окружающего пространства, а это повлияло бы даже на танк. Без гидравлики, смазки и кучи других технических жидкостей, вряд ли он сможет работать. Изменится вязкость, плотность и все это в комплексе, даже если не сразу выведет технику из строя, то, как минимум значительно снизит ее боевые характеристики. А уж если бы у меня сейчас была энергия, то можно было бы воспользоваться навыком охлаждения и в последние секунды действия навыка, пробежаться, по максимуму промораживая все, что попадается под руку.

Короткая очередь с крупнокалиберного пулемета подловила меня на очередной перебежке, когда я встал после падения и пытался спрятаться от обстрела за защитой отчаянно маневрирующего по ангару танка, в попытке сбежать из ангара. Она отбросила меня в сторону, к счастью, не пробив защитного костюма, а вот танковый снаряд, прилетевший снаружи здания, он сдержать уже не смог. На последних усилиях я дернулся в сторону, практически увернувшись, но вместо того, чтобы оторвать мне голову, он попал чуть левее и вырвав мне руку, с зажатым в ней топором, унесся с ней вдаль, взорвавшись у противоположной стены ангара.

В кровь вспрыснулось безумное количество адреналина, время послушно замедлилось, и я с ужасом осознал, что потерял ту руку, на которой находился и коммуникатор, и защитный браслет, и топор. Черное покрытие, лишившееся управляющего элемента, как вода, начало стекать по телу, оставляя его совершенно беззащитным и я совершил единственное, что еще мог сделать.